Научись любить, если сможешь (СИ) - Евгения Ник
— Ура! — Юля подпрыгивает на месте и тянет меня за руку в свою комнату.
Бросаю взгляд на Мишу и Зою Николаевну, которая выдает хитрую, но добродушную улыбку, тихо здоровается со мной, после чего они с Мишей удаляются в комнату.
* * *
Мы так заигрались с малышкой, что я не заметила, как пролетел час и того, что ее отец уже несколько минут стоит в проходе комнаты и с улыбкой наблюдает за нами, привалившись к косяку.
— Нет, Юль, так наша башня рухнет, и прекрасный принц не сможет спасти принцессу. Давай сначала поставим вот этот большой кубик сюда.
— О, точно! Лариса, но ты принц, договорились? А я буду принцессой играть.
— Ах, ты маленькая хитруля, — улыбаюсь и легонько щипаю ее за бочок.
— А-а-а, щекотно! — смеется она и откидывается спиной на пушистый ковер.
Такая хорошенькая.
— А меня возьмете в свою игру? — раздается позади нас голос Миши.
Оборачиваюсь и только тогда замечаю его. Уже переоделся. Стоит в домашних спортивных штанах светло-серого цвета и в белой футболке.
— Да! Пап, ты дракон! — оживляется Юля.
— Но у тебя же нет игрушки дракона?
— Ну-у-у, пусть тогда мой Фредди будет страшным и жутким огнедышащим драконом.
Миша берет игрушечную собачку, вертит ее в руке, пожимает плечами и говорит:
— Ну хорошо, пусть Фредди будет драконом.
Так пролетает еще час. Небо за окном розовеет, солнце готовится ко сну. А мы все играем и веселимся, заполняя комнату Юли нашим смехом. Ловлю себя на постоянном ощущении какого-то легкого счастья, мне так тепло здесь и уходить совершенно не хочется. Я будто… дома с родными мне людьми.
— Дочь, — внезапно говорит Миша, совсем неигривым голосом. — Я хотел тебе кое-что рассказать.
У меня что-то екает внутри и внизу горла становится тесно, не могу даже сглотнуть слюну. Смотрю на серьезного Мишу, замерев в ожидании. Хотя нет, замерла я лишь внешне, а внутри странное состояние будто из глубины медленно поднимается волна и скоро она выйдет на поверхность. Это цунами снесет все на своем пути.
— Что? — отвечает Юля, склонив голову набок, и ее шелковистые волосы красиво спадают с плеча.
— Мне нравится Лариса. Очень нравится, — выдает он на мягком тоне, не сводя с дочери внимательного взгляда. Следит за ее реакцией.
Волна поднялась.
— Мне тоже! Я… — девочка смотрит на меня. — … очень люблю Ларису.
— И я ее люблю, — кивает Миша.
Эти двое переводят на меня свои чистейшие, искренние глаза. Цунами обрушивается, смывая все, вычищая подчистую.
— В-вы чего? — придурковато хихикаю я, а в глазах плещется неподдельный страх.
Это было признание? Миша только что признался в любви? Меня начинает колотить изнутри, и я совершенно не знаю, не понимаю, как себя вести, и кажется, что забыла, как разговаривать. Тяжелым свинцом налился язык и стал не подъемным. Я превратилась в немую статую.
— Малыш, Лариса мне нравится как девочка, понимаешь? Как принцесса нравится принцу.
— Миша… — кое-как произношу его имя и мысленно готовлюсь свалиться в обморок.
Зачем же он так сделал? Без предупреждения. Без подготовки ребенка. Да и меня. Он просто сошел с ума, не иначе. Сейчас Юля заплачет, что-то пойдет не так и мне укажут на дверь, как неуместному гостю.
Миша, Миша, ну нельзя же так, было…
Он смотрит на меня и дарит самую нежную улыбку, которую обычно показывает только своей дочери. Протягивает руку, ловит мою и ощутимо сжимает. Обволакивая своим теплом.
И тут вступает Юля.
— Значит, вы поженитесь, как принц и принцесса? — первая слезинка срывается с ее ресничек, и она смотрит на отца, потом на меня. — И Лариса будет жить с нами?
Миша выдает смешок и косится на меня.
— Да, я бы этого хотел, но, малышок, ты слишком торопишься. Сначала принц и принцесса должны очень хорошо друг друга узнать, — отвечает и второй рукой тянется к дочке, берет и ее маленькую ручку.
Юля замирает и смотрит куда-то перед собой. Боже, в этот момент мне кажется, что этой малышке на самом деле куда больше лет. Сейчас передо мной словно взрослый человек в теле ребенка.
— Лариса, а почему ты молчишь? Тебе что, мой папа совсем не нравится? — внезапно говорит она строгим тонои и хмурит свои золотистые бровки. — Он же такой красивый и сильный, только коня нет, как у принца, но у папы есть машина.
— Ч-что? — выпадаю в осадок, от такого резкого поворота. — Нравится, конечно! Мне очень-очень нравится твой папа! — выпаливаю и начинаю быстро кивать головой, как китайский болванчик.
А в следующее мгновение на меня налетает маленькая версия Миши и крепко обнимает.
— Я так и знала! Ура!
— Что ты там знала? — спрашивает Гора.
— Что вы друг другу нравитесь, как мальчик и девочка, — хитро выдает она.
От слов Юли я ловлю ярый стыд и заливаюсь краской до кончиков ушей, а она вскакивает и начинает кружиться вокруг себя. Кажется, исполняя танец радости.
* * *
— Все, уснула, — говорит шепотом Мишка, появляясь в гостиной. — Да уж, у малышни точно случился переизбыток эмоций.
— Угу. А теперь иди сюда, чтобы я тебя убила, — шиплю, как змея. — Это что за самодеятельность была? И вообще… ты… ты мне признался в любви при дочери. Миша, такими словами так просто не разбрасываются. Это серьезно.
Радость сползает с его лица. Он проходит дальше и садится в кресло.
— Мур, а кто тебе сказал, что я разбрасываюсь? Я много думал над этим, окончательно понял чувства, когда был у родителей. Точнее, когда вернулся от них, а тебя уже нет в нашей квартире, — он подается вперед, упирается согнутыми в локтях руками в колени и смотрит на меня исподлобья. — Да Мурашка, все так, как я и сказал, — вздыхает, встает с кресла, подходит и тянет меня за руку вверх, чтобы встала. — Я люблю тебя и хочу, также как и ты, если отношений, то серьезных. С тобой и только с тобой. Так понятно?
Стою и хлопаю своими ресницами, не в силах осознать все происходящее. Кажется, что я Алиса и попала в свой сон. Все слишком сумбурно, хаотично для одного дня. Кажется, вот, щелчок и я открою глаза. Даже легонько щипаю себя за руку. Нет. Не сон.
— И никогда в жизни даже не смей думать, что я что-то могу говорить или делать с шутливым подходом. Мур, для меня этот шаг, как подъем на Эверест, и ты это знаешь. Имея дочь, я бы никогда не стал притаскивать
