Адвокатская этика (СИ) - Альтер Лирика
Ольге Викторовне своему мужу. Антипов расценил поведение адвокатов, как вмешательство в личную жизнь.
— Протестую! - снова вклинился прокурор. - Это домыслы.
— Это вовсе не домыслы! - начинал закипать Андрей. - Это прямая цитата из его речи, прослушать которую можно в записи звонка в полицию, совершённого в день нападения.
— Протест отклоняется, - принял судья нашу сторону. - Продолжайте, Андрей Борисович.
— Накануне Антипов применил к жене действия насильственного характера. По моему совету клиентка обратилась в полицию. Узнав об этом, Антипов решил поквитаться и со мной, и с Ольгой
Викторовной.
Слушать пересказ из его уст было тревожно. Андрей помнил не все события того страшного дня, но уверенно рассказал всё, что смогла выдать его память.
А дальше началось самое страшное. Сторона обвинения требовала максимального наказания, пытаясь доказать, что я совершила умышленное преступление. Прокурор приводил аргументы, он убеждал суд, будто я схватила выбитый Андреем пистолет только для того, чтобы выстрелить в
Антипова. Это было не так.
Когда прокурор закончил, с речью выступил Данилов.
— Уважаемый суд, ваша честь, - обратился он ко всем. - Верховный суд постановил, что при наличии опасности граждане имеют право защищать свою жизнь и жизнь третьих лиц всеми способами. С опасностью столкнулась моя подзащитная. Антипов уже был осужден за нападение, представлял угрозу не только для своей второй жены, но и для всех, кто ей помогал.
Он вынул из кожаной папки отчёт. Все эти сведения были приложены к делу, и судья заранее с ними ознакомился, но Павел должен был дать комментарии.
— Позвольте я приведу несколько доводов, доказывающих, что у Ольги Викторовны не было умысла убивать гражданина Антипова.
— Прошу, - разрешил судья, слушая и одновременно изучая бумаги.
— Ольга Викторовна сразу же позвонила в полицию, как только заприметила опасность.
Позже, когда случился выстрел, она не сбежала. Она дождалась правоохранительных органов.
Далее. Обвинение утверждает, что убийство было умышленным, так как моя подзащитная держала в руках пистолет. Позвольте я восстановлю хронологию. После того как пострадавший
Гордин смог выбить пистолет из рук Антипова, Ольга Викторовна подобрала оружие не для того, чтобы убить нападавшего. А для того, чтобы нападавший не успел ранить кого-то ещё. Таким образом она его обезоружила. Но у Антипова был с собой нож, о котором заранее никто из троих потерпевших не знал.
Я так дико нервничала, заламывала пальцы и до крови кусала губы. Паша выступал уверенно, говорил чётко и по существу, в какой-то момент я даже поверила, что у него всё получится...
— После того, как Антипов нанёс ножевое ранение гражданину Гордину, он поднялся и направился с ножом к моей клиентке. Расстояние между ними было всего полтора метра.
Об этом так же указано в отчёте.
И судья, и прокурор одновременно перевернули страницы.
— Полтора метра... - повторил Паша. - Это два мужских шага, а времени на это будет затрачено меньше секунды. У моей подзащитной была секунда, чтобы принять решение.
Секунда, чтобы оценить, приведёт выстрел к летальному исходу или нет. До этого Антипов продемонстрировал, на что способен: хладнокровно выстрелил в безоружного человека, который ему не угрожал, который настаивал на диалоге. Антипов всё это проигнорировал и ранил Гордина, оставляя его умирать. Угрожая, он переключил внимание на мою клиентку.
Подчёркиваю, она защищала не только свою жизнь: в кабинете находилась личная помощница, а жизнь гражданина Гордина висела на волоске. Ему срочно нужна была медицинская помощь.
Я взглянула на Андрея. В памяти тут же всплыло его бледное лицо, лужи крови. Сердце пропустило удар.
— Исходя из представленных доказательств, - подытожил Данилов. - Прошу суд признать мою клиентку Ярцеву Ольгу Викторовну невиновной.
— Всё это впечатляет... - поднялся со стула прокурор, вступая в прения. - Вот только я попросил бы ответить на один вопрос. Если у обвиняемой не было умысла, почему же она, выстреливая, несколько раз крикнула, что ненавидит нападавшего? Неприязнь налицо.
Прокурор с разрешения судьи включил запись. Выстрел, мой крик - всё было как в тумане. Эта запись легко может закопать меня ещё глубже.
Данилов глубоко вздохнул, готовясь к ответу. Но тут я не выдержала.
— Я отвечу! - встала и подала голос.
Паша резко ко мне обернулся, панически распахнул глаза и закрутил головой, запрещая.
— Пожалуйста, - игнорировала я его. - Можно я отвечу на этот вопрос?
— Прошу, - разрешил судья.
Я застыла, глядя на Андрея. Он был напряжён и бледен. Кричащий взгляд проникал мне под кожу, казалось, я даже слышала, как бешено бьётся его сердце.
— Полицию я вызвала, когда услышала первый выстрел в коридоре, но, испугавшись, что нападающий выхватит у меня телефон, я спрятала его. Я не могла быть уверена, слышал ли меня диспетчер, не бросил ли трубку, у меня не было возможности проверить. Я не знала, вызвал ли он скорую помощь, а тем временем у меня на глазах истекал кровью невинный человек.
Ресницы Андрея дрогнули, нервно дёрнулся кадык.
— Он умирал... - мой голос ослаб, я с трудом заставляла себя говорить громче. – Ему нужна была скорая. Я должна была её вызвать как можно скорее, но Антипов бы этого не позволил.
Андрей часто задышал, борясь с нахлынувшими эмоциями.
— В ту секунду я ненавидела не то что Антипова, я ненавидела саму ситуацию, в который мы все оказались.. Я знаю, нет ничего дороже человеческой жизни, и именно о человеческой жизни я думала, когда смотрела на умирающего Андрея Гордина.
Обессиленная и уже ни во что не верящая, я села на скамью. Все начали переглядываться, только наши с Андреем взгляды были прикованы друг к другу.
Скорее всего, я его не увижу в ближайшие годы... А, может, это наша последняя встреча.
Я моргнула, не думая о других, позволила горькой слезе скатиться по щеке.
Я не замечала людей вокруг - все они слились в одно серое месиво. Отчётливо видела только лицо Андрея. Я затаила дыхание, чуть-чуть приоткрыла губы и беззвучно сказала:
— Я люблю тебя...
Андрей не моргал, его глаза вмиг наполнились болью.
Мир вокруг замер, время остановилось. Где-то далеко глухо-глухо отсчитывали последние секунды моей свободы настенные часы.
Тик-так... тик-так...
— Суд удаляется для принятия решения, - громко озвучил судья и, поднявшись, отправился в совещательную комнату.
Это был самый долгий перерыв в моей жизни. Я не понимала, что чувствовала, просто ждала. И
уже ни на что не надеялась.
— Встать! Суд идёт, - прогремело на весь зал, и мы все поднялись, приветствуя судью.
Он вошёл, занял своё место и разложил перед собой бумаги. Надел очки, пробежался по тексту глазами, готовясь огласить приговор. Но вдруг замер, снял очки и, закусив дужку зубами, взял недолгую паузу.
— Прежде чем озвучить решение, позвольте мне кое-что сказать...
Такого никто не ожидал. Присутствующие в зале начали перешёптываться, переглядываться, я смотрела на судью безотрывно.
— Ещё на студенческой скамье я усвоил главное: нет ничего дороже человеческой жизни, чести и достоинства. Ненависть, злоба, жестокость - эти эмоции не должны влиять на наши решения. Это губительно.
Я приложила пальцы ко рту.
— Когда мы принимаем решение, обязаны прислушиваться к другим чувствам, таким как...
справедливость, - сказал судья и с уважением взглянул на Данилова.
— Сострадание... - перевёл взгляд на прокурора.
— Вера, - взглянул на Андрея.
А потом он посмотрел на меня.
— И любовь к ближнему.
Моё сердце стучало, внутри всё клокотало, я почти задыхалась.
— Провозглашается приговор суда... - услышала я. От напряжения в глазах потемнело.
— Принимая во внимание обстоятельства, суд постановил прекратить уголовное дело... -а дальше я будто оглохла, меня уносило куда-то. Судья шевелил губами, зачитывая текст, а у меня в глазах потемнело. - Признать подсудимую невиновной, и в связи с оправдательным приговором освободить Ярцеву О.В. из-под стражи в здании суда.
