Измени мне, любимый! - Иоанна День
— Потому что… А почему?
— Почему? Чем ты можешь заменить эту потребность? Жги!
— Потому что каждое утро я буду пить новый вид кофе?
— Гениально!
— А я так смогу?
— А ты попробуй! А я в следующий раз проверю.
Игнатий отключается, оставляя меня наедине с винтажной итальянской кофемашиной, которую доставили накануне.
Не ожидала, что так увлекусь.
И теперь в моем арсенале семь новых рецептов приготовления кофе на основе эспрессо.
Самый любимый из новых — это макиато.
Больше всего мне нравится момент, когда я делаю первый глоток и огненная шелковистость эспрессо бескомпромиссно берет в плен все рецепторы.
Но только на мгновение.
Потомучто в макиато глоток брутального эспрессо завершается ванильной нежностью молочной пенки.
И эта нежность становится настолько важной, что весь день потом только о ней и разговоры. И желание — завтра повторить.
Стоит ли добавлять, что про кофе с кардамоном я теперь не вспоминаю. По крайней мере — по утрам. Когда не спеша готовлю себе завтрак, а кофе — каждый день другим способом.
Другое дело — по вечерам.
Особенно, когда бессонница стала приходить все чаще и надолго.
А вместо сладких снов в родных объятиях самое большее, на что можешь рассчитывать — как можно быстрее, хотя бы до первых петухов, забыться в полудреме.
И тут главное, постараться не проснуться часа три-четыре. Хотя бы, если не выспаться, то отдохнуть.
Яська говорит, что у нее минимум год уходит, на то, чтобы распрощаться с одними отношениями и дать себе возможность настроиться на новые.
Не факт, что они, новые, будут. Ну — хотя бы так.
У меня такого опыта глубокого погружения в многообразие отношений за последние пятнадцать лет нет.
Игнатий обещает, что мы постараемся и управимся за месяц.
Не в том смысле, что через месяц после развода я снова выйду замуж. А в том, что смогу нащупать точку, на которую будет возможно опереться.
Найду эту опору в себе. Потому что то, что точно у меня осталось и есть навсегда — это я сама.
Еду за город в автосалон к Батуриным. На заднем сиденье ярким пятном синеет шлем — кошусь на него в зеркало. Катается со мной уже вторую неделю.
Продолжаю мечтать — о трассе и о болиде. Уже и медицинская справка в бардачке лежит. И я настроилась.
Но Петр улетел по делам бизнеса и пока наши планы в режиме ожидания.
А наш консалтинговый проект набирает обороты.
Тёма с Алексом — их макушки сейчас торчат из-за мониторов в переговорке, где уже, практически наш полевой филиал — просто рвут все дедлайны.
Сегодня, раньше на три дня, обсудим результаты очередной итерации и этапы воплощения их гениальных решений.
— Я первой сделаю обзор потребностей сотрудников — все главное, что вытащила из последнего отчета. И важно запланировать план обучения — я профасилитирую. Затем вы с новой версией прототипа — с порога начинаю обсуждать план сессии, мои гении молча кивают, типа — утвердили.
— Если сегодня все согласуем, то сможем плавно перейти к фазе внедрения здесь, в Калининграде.
Снова ни звука. О, нет, слышу хруст, это знаменитые Тёмины печеньки.
— Апробируем здесь и в дорогу — нас уже ждут в других филиалах. А их одиннадцать.
А эти нотки морской свежести и соленых прогретых под северным солнцем камней я учую в любом месте. Плюсом к аромату шаги — тихие, но твердой поступью.
Заказчик внепланово вернулся?!
Разворачиваюсь к двери. В проеме — Петр. Шагнул ко мне — а я к нему на встречу.
— Успел? — торопился на сессию, значит.
— Да, через пять минут начнем.
— Вот, тебе Алишер передал — протягивает корзинку с абрикосами. Яркие, рыжие, с прозрачным от спелости бочком. А к аромату морской свежести примешивается медовый дух южных фруктов.
— Ты с рейса сразу сюда? — кивает и идет к Артёму — ему интересно, какие там апдейты.
И сразу у них там, за монитором — разговоры, споры, вопросы-ответы.
А мне вдруг не хватает его здесь, рядом — чтобы стоял близко, смотрел пристально, смеялся искренне, рассказывал громко как слетал в Ташкент.
“Синеглазый вернулся. А я, оказывается, соскучилась” — Яська сразу прочитала, пишет ответ.
“А у меня сегодня сосиски-пати. Как удачно, находишь?”
“За что мне Бог послал тебя?”
“Потому что ты — лучшая. Но — зануда”
“Ммм?”
“У тебя с синеглазым уже такой анамнез отношений, с каким приличные люди давно решают все вопросы в горизонтальной плоскости. А тебе все поводы нужны ”
Шлю подруге сердечко. И вижу, что синеглазый с кем-то переписывается, поглядывая в мою сторону.
Штошшшш… Алеся. Давай-ка, решай, какое “никогда” сегодня вечером ты вышвырнешь из жизни…
Глава 58
Когда цифровые гении закончили тестировать свою новую систему, стало ясно, что на сосиско-пати мы опоздали — уже окончательно и бесповоротно.
Ну, к этому все и шло.
Палыч давно понял, что сегодня его волшебные пинки не работают и больше не звонил и не ругался вперемешку с угрозами уволить всех по статье “радикальный трудоголизм”.
Яська еще полтора часа назад перестала слать мне сообщения в мессенджер, атакуя призывами: сначала — забить на работу, которая никогда не кончится, потом — забить на мужчин, которые не могут наиграться в боссов и гениев, последними были призывы к девочковой дружбе, но и они у нее закончились.
На диване в приемной сладко спала Катенька. Она тоже не дождалась, когда Алекс поведет ее развлекать и кормить сосисками на гриле, но сама туда ехать наотрез отказалась.
У меня не было никаких реальных рычагов, чтобы в процессе доработки системы как-то изменить ситуацию: ускорить, отменить, запретить, всех выгнать.
Единственное, что я могла сделать — не допустить голодных обмороков среди трудящихся, поэтому два раза заказывала доставку еды.
И один раз Яська нам прислала гриленых колбасок с запиской — “Мир! Труд! Май!”
Эти трое — Петр, Тёма и Алекс — все три раза ненадолго выныривали из процесса лишь только для того, чтобы загрести руками еду, прожевать, запить и вернуться к своим разработкам.
И даже с пиццей в руках они говорили исключительно между собой и на не очень понятном мне языке.
— В бета-версии надо адаптив подтянуть
— Как ты думаешь — это баг или фича?
— Шас выкатим новую версию и потестим.
— Запили дропдаун, а я грумить буду.
В эти минуты я ничего не понимала, но слушала
