Месть королевы мафии - Шивон Дэвис
— Нет.
Подняв подбородок, я прижимаю ее к себе, одновременно выхватывая пистолет и направляя его на Рикардо, который огибает машину, готовясь вмешаться. Меня уже тошнит от их неуважительного отношения ко мне, ведь я не заслужил такого.
— Не лезь. Это касается только меня и моей жены. И проявляй чертово уважение, когда находишься в моем доме, — тот замирает на месте, неуверенно глядя на Катарину не зная, что делать. Когда она даже не оглядывается он отступает назад, сглатывая. Я убираю пистолет в карман и забываю о нем, уставившись на Рину.
— Что такое? Куда ты идешь?
— Я иду трахаться. Вот что, — быстрым маневром, которого я не ожидал, она обезоруживает меня, поворачиваясь, высвобождаясь из моей хватки. Делает пару шагов назад.
— Я тебе не принадлежу, Массимо. Если ты не хочешь меня трахать, я найду того, кто захочет, — ее глаза сверкают решимостью.
Черта с два.
— Только через мой гребаный труп, — рычу я, шагая вперед, сокращая дистанцию. Мой взгляд опускается к кремовым выпуклостям ее сисек, и я болезненно напрягаюсь, мой член недоволен тем, что его прервали как раз в тот момент, когда все шло своим чередом. — Так дела не решаются.
— Пошел ты, Массимо. Ты не можешь получить и то, и другое. Не хочешь трахать меня, и другим нельзя? — она тычет пальцем мне в грудь, а ее ярость похожа на оружие. — Я ненавижу двойные стандарты.
— Я не говорил, что не хочу тебя трахать! — кричу. — Думаешь, почему последние несколько недель я хожу с такой унылой рожей? Точно не потому, что дрочу сам себе.
Держа ее за предплечья, я прижимаю ее спиной к задней части внедорожника.
— Давай проясним одну вещь, mia amata. Я хочу тебя трахать. Всегда хочу. Хочу трахать твою тугую киску во всех известных человечеству позах, а потом начать все сначала. Я хочу трахать тебя, пока ты не перестанешь понимать, кончаешь ты или нет.
Мой голос повышается на несколько тонов, как и мое желание. Член и яйца как будто вот-вот взорвутся.
— Я хочу заталкивать свой член во все твои дырочки и слушать, как ты выкрикиваешь мое имя, кончая, раз за разом. Я хочу, чтобы ты просила и умоляла о большем, даже несмотря на боль, потому что ты будешь чертовски зависима от моего члена и не сможешь насытиться!
Я практически кричу, полностью теряя контроль над эмоциями.
Она возбуждает меня так, как не возбуждала еще ни одна женщина.
И у нее хватает наглости называть меня невыносимым.
Она задыхается, ее грудь вздымается, а соски пытаются пробиться сквозь материал платья.
— Отправь своих людей домой, — рычу я, переместив руки на ее бедра. Упираюсь своим стояком в ее живот, и она резко втягивает воздух. На ее лице видно желание, и она тоже не может больше этого отрицать. Мы оба готовы взорваться, и это произойдет сейчас. — Если только не хочешь, чтобы они смотрели, как я наклоняю тебя и трахаю до потери сознания.
— Вы можете идти, — говорит она, не отрывая взгляда от моих глаз. — Увидимся утром.
Ее люди направляют на меня острые взгляды, когда проходят мимо, и это некое предостережение. Мне плевать на все, и у меня возникает желание послать их, но я сдерживаюсь.
Прижимаюсь к жене, слыша, как хрустит гравий, как открываются и закрываются двери, как заводится двигатель машины, а потом Эцио и Рикардо уезжают, и мы остаемся одни.
Мои губы прижимаются к ее губам, и я награждаю ее множеством карающих поцелуев, прижимая ее спину в машину и упираясь бедрами в ее живот. Первобытные инстинкты оживают, и внутренний голос требует, чтобы я завладел ею и сделал своей. Это лицемерно после той позиции, которую я занял ранее, но на данный момент моя потребность пересилила логику.
— Скажи, что ты хочешь этого, — говорю я, нежно целуя ее челюсть, а затем опускаясь к шее.
Мой член начинает сочиться спермой, и яс трудом сдерживаясь, я прижимаю ее к внедорожнику.
Хочу быть внутри нее, и не могу больше ждать, но не стану ее принуждать.
Выбор всегда будет за ней.
У нее всегда будет право сказать «нет», и я буду уважать ее решение.
В том-то и дело, что контроль над ситуацией не всегда остается за человеком, который, как кажется, его держит. Я не хочу, чтобы она диктовала, когда и где нам заниматься сексом, но это не значит, что она должна отказываться от контроля.
Я просто не знаю, как заставить ее смотреть на это по-моему.
— Катарина, — рычу я, поднимая голову, когда она не отвечает. — Мне нужно услышать.
— Да, — хрипит она, хватаясь за мою задницу. Ее глаза потемнели от желания, она смотрит прямо мне в душу.
— Я хочу этого. Хочу тебя. Трахни меня, Массимо.
Глава 21
Катарина
Я не могу найти в себе силы устыдиться того, как подалась манипуляциям моего мужа, когда Массимо берет все в свои руки, и мы наконец получаем то, чего оба хотим.
— Положи руки на окно и выгнись, — приказывает он, в его голосе звучит то же желание, что течет по моим венам, как жизненная сила. Мой первоначальный инстинкт — сказать ему, чтобы он отвалил со своими приказами, но достаточно позлила его. Я могу согласиться. По правде говоря, мне нравится эта его сторона. Как бы страшно ни было от этой мысли, я не могу отступить сейчас. Я слишком сильно хочу его, чтобы продолжать спорить.
Делаю то, что он просит, выгибаю спину, поднимаю задницу. Мягкий ветерок обдувает мою спину, когда он задирает платье до талии, обнажая голые ягодицы в тонких стрингах. Одним мастерским движением он разрывает их, и кружевные лоскутки летят на землю к нашим ногам.
С его губ срывается звериный рык, его рука резко опускается на мою задницу. По моему телу пробегает жгучая боль.
— Это за то, что ты вела себя, как заноза в заднице, — говорит он, его рука снова опускается вниз. — Это тебе за смелость выйти из дома в таком виде.
Я вскрикиваю, когда он ласкает мои ноющие ягодицы, а затем шлепает третий раз.
— Это за то, что осмелилась соблазнить меня, зная, что я не способен сопротивляться.
Я держу рот закрытым, задерживая естественную реакцию в горле, пока не испортила все. Между ног болит от потребности, и я хнычу, когда слышу звук расстёгивающейся молнии.
