В постели со зверем - Ева Левина
— Почему? — кажется, я совсем перестала понимать о чём речь.
— Потому что я никогда не собирался жениться и заводить детей. Мне это не нужно. И он знает об этом.
Что?! Человек, от которого я беременна, только что объявил мне, что не хочет быть отцом? Сердце бешено застучало и я почувствовала себя самой несчастной женщиной в мире.
Ну почему я? Почему именно на моем пути встретился самый красивый и самый бесчувственный мужчина на свете? Ему не просто не нужна я, ему не нужен собственный ребенок!
— Уходи. — соленая влага защипала глаза, а я снова чувствовала себя ненужной куклой, которую собирались поставить на полку.
— Перестань. Я женюсь на тебе и признаю ребенка. Он мой. А мои жизненные принципы в данном случае меняются из-за обстоятельств.
— Но ты же не любишь меня и не хочешь ребенка! — меня вдруг осенило: ведь я слишком много плакала в последнее время и всегда по Его вине!
— Как раз наоборот. Всё случилось так, как должно было.
— Знаешь, Зафиров, меня просто достало твое отношение ко мне. Я, действительно, беременная женщина, которой теперь нельзя волноваться. А все мои волнения от тебя! Я хочу расстаться с тобой навсегда.
Давид замер на месте и внимательно посмотрел на меня. Его спокойный вид, ничего не выражал, казалось, что ему абсолютно наплевать, но по сжатым в тонкую линию губам и почерневшим глазам я уже без труда читала гнев.
— Ты действительно этого хочешь? — медленно почти по слогам… Очевидно, что Зверь в бешенстве.
— Да, — получилось почти без запинки и я сразу приготовилась услышать что-то вроде "Я отпускаю тебя" или "Мы расстаемся", но Давид снова смерил меня равнодушным взглядом и уже выходя из палаты бросил:
— Черта с два. Ребёнок мой. И ты тоже.
— Но ведь ты не хочешь детей!
— Действительно, не хочу. Но это не меняет сути — ты станешь моей женой и родишь мне ребенка. Вопрос закрыт.
Хотелось догнать его и разодрать в кровь это холодное безэмоциональное лицо, орать ему слова ненависти до хрипа и закатить истерику прямо в коридоре клиники, но я осталась на своем месте. А через полчаса, справившись с эмоциями набрала и отправила сообщение на номер с одинаковыми цифрами:
"Ни о чем в жизни я так не жалею как о том, что эта беременность от тебя"
Ответ пришел незамедлительно:
"Ни о чем в жизни я так не жалею, что не трахнул тебя сразу в тот вечер, когда ты солгала о венерической болезни."
Возможно ли любить и ненавидеть человека одновременно? Теперь я могла ответить на этот вопрос: однозначно.
ДА.
На следующий день меня выписали и я четко решила ехать к себе, однако, на выходе из палаты меня забрал сам Зафиров, который молча забрал сумку и пошел к выходу.
— Я поеду к себе, потому что мы не нужны тебе, — обиженно пробормотала я, когда он пристегивал меня ремнем безопасности в своем мерседесе.
— Иногда, мне даже жаль, что ты такая молодая, потому что просто до идиотизма наивная. София, тебе нужны сопливые признания и клятвы, которые давали предыдущие ухажёры. Хорошо, что я старше тебя на тринадцать лет, иначе не делал бы скидку на твой возраст и давно свернул бы тебе шею.
— Ну почему ты такой невыносимый? И почему именно я? — обречённо спросила я скорее сама себя, чем его.
Ответа на вопросы не последовало, поэтому всю дорогу до дома мы ехали молча. В его двухэтажную квартиру пришлось подниматься одной, потому что, как выяснилось, у Зафирова было очень много дел, и чтобы отвезти меня самому, ему пришлось оставить их на время. Не дать не взять — идеальный жених!
Назло ему заняла отдельную спальню и уже начала дремать, когда вдруг резко села на кровати и решила позвонить Лере. Вспомнилось, как она в прошлом апреле тоже огорошила Вадима новостью о беременности и кажется, его реакция была не такой как у Давида.
— Алло, — родной голос сестры в трубке заставил меня вспомнить, как хорошо нам было вместе, и как счастливо в итоге сложилась её судьба.
— Привет, Лерик! Как дела?
— Отлично, родная, тебя сегодня выписали? Как твое самочувствие? Мы хотели приехать, но Давид запретил, сказав, что ты и так стала очень впечатлительной и ранимой.
— Скажи, как Вадим отреагировал на известие о твоей беременности?
— Ой, София, ну я же уже сто раз рассказывала! В конце концов, моей бывшей беременности уже второй месяц и этот мальчик — копия его папаша! Вспомни сама: в виду того, что Громов был просто невыносимым, а я не хотела с ним быть, он специально сделал мне ребенка, чтобы привязать к себе. Зато сейчас как шелковый, — смеется сестра.
— Просто…
— Что случилось? — голос сестры из веселого за секунду сменился на обеспокоенный.
— Просто, Давид не хочет ребенка, — я всхлипнула, пытаясь снова не разреветься.
— Милая, он послал тебя на аборт? — было слышно, что Лера стал свирепеет.
— Нет, он сказал, что я обязательно буду рожать.
— Понятно. Он не хочет воспитывать ребенка?
— Нет, он сказал, что женится на мне в любом случае…
— Ясно… Может он не любит тебя?
— Он говорил, что любит, в своей манере, разумеется.
— Тогда я ничего не понимаю!
— Он просто сказал, что не хочет детей и семью, но раз обстоятельства меняются…
— Милая, не ХОТЕЛ женитьбы и детей, но поверь главное, что он готов, а желание? Желание приложится.
А ведь правда…
Ведь Зафиров действительно не хотел детей, но тем не менее не отправил меня на аборт. Он не хотел жениться, но теперь собирался взять меня в жёны. Он никогда не бросал меня, кроме ситуации, когда этого потребовали обстоятельства.
После разговора с сестрой мне стало немного легче и я даже смогла уснуть, а когда открыла глаза, за окном было уже темно.
Пототянувшись открыла глаза и вскрикнула от неожиданности: передо мной стоял высокий пожилой мужчина.
Несмотря на возраст, он был по-прежнему красив: широкие плечи и волевое лицо, волосы, посеребрённые сединой, и легкая щетина на впалых щеках.
Он безумно напоминал мне кого-то…
Нет, не напоминал, он был просто копией Давида, только старше.
— Здравствуйте, София, — мягко произнес мужчина и я всё поняла — это отец Зафирова.
Глава 37
— Здравствуйте, София! Простите, что вошел прямо к вам в комнату. Вы долго не просыпались, а я хотел успеть поговорить с вами
