Светлана Демидова - Твою беду руками разведу
— Может быть, поешь? — дрожащим голосом предложила она.
— Не хочу, — отказался он, опустился на диван, запрокинул голову на его спинку и закрыл глаза.
Лера стояла напротив него и не знала, что ей лучше сделать. Наконец она решилась оставить его одного и повернулась к кухне. Услышав скрип половиц, Рафаэль открыл глаза и довольно трезвым голосом сказал:
— Представь себе, Лилю провожали всего четыре человека: две тетки из ЖЭКа, где она работала, и мы с Шаповаловым. А поминали ее мы с ним вдвоем. Теткам надо было срочно в свою контору…
— Вдвоем? — только и смогла выговорить Лера.
— Вдвоем! — повторил Рафаэль и так громко шлепнул себя по коленям, что она вздрогнула. — У Лили даже подруг не было, она не умела дружить. Чертов детдом! Он вытравил из ее души чуть ли не все нормальные человеческие чувства! Она была совершенно одинокой! А я… скотина… — Он сжал кулаки и ударил ими по обивке дивана. — Я бросил ее… быстренько развелся… дал ей погибнуть… Мне нет названия, понимаешь! Я, мерзавец, похоронил ее, а сам живу себе! Какого черта я живу? Для чего? Кому я нужен?
Лера распрямила плечи и дрожащим голосом проговорила:
— Мне нужен.
Он взглянул на нее совершенно непонимающими глазами, как смотрела на него она, когда он впервые заговорил с ней о своей любви. Лера глубоко вздохнула и наконец решилась. Сражаться так сражаться! Лили больше нет, а она жива. Она сделает все, чтобы Рафаэль забыл ужасную женщину, которая сеяла вокруг себя одно только разрушение.
— Ты нужен мне! — уже совершенно твердо сказала она. — Ты похоронил одну женщину, но у тебя есть другая. Посмотри на меня, Рафаэль! Я живая!
— Ты решила пожалеть меня, Лера? — усмехнулся он. — Не надо, я вообще-то в порядке. Просто похороны… они, знаешь ли, как-то выбивают… Но я соберусь… Ты не думай, что я дошел до того, что меня надо собирать по кускам. Завтра все будет в норме. Как всегда. Только знаешь, что я подумал… Может быть, мне все-таки лучше съехать от тебя?
— Ты уже сто раз пытался от меня съезжать.
— Да, ты права, — бесстрастно отозвался он. — Ни одна из прежних попыток успехом не увенчалась, но теперь я все же съеду.
— Почему? — осторожно спросила она.
— Чтобы не осложнять тебе жизнь. Может, Шаповалов к тебе вернется. Он сейчас вообще никакой… Ему все это далось еще труднее, чем мне. Совсем раздавило человека… в натуральный блин сплющило, смотреть жалко…
— Мне не нужен Шаповалов, — четко произнесла Лера.
— Ну… может быть, кто-нибудь другой появится в твоей жизни…
— И ты что же, вот так запросто отдашь меня другому?
— Что-то я не понимаю тебя, Лера… — Рафаэль приподнял голову и посмотрел ей в глаза.
— Потому что ты… кретин…
— Да?
— Да. Ты идиот! И еще болван!
Рафаэль скривился, силясь ее понять. Лера уронила руки вдоль тела и тихо сказала:
— Я… я просто люблю тебя… Неужели ты еще не почувствовал этого?
Он смотрел на нее такими же ничего не понимающими глазами, как ранее смотрела на него она почти в такой же момент.
— Да, я люблю тебя, — повторила она. — И я выйду за тебя замуж… И рожу тебе ребенка. Я тебе столько детей рожу, сколько ты захочешь. Врачи ведь сказали, что я вполне смогу иметь детей…
— Я, наверное, сильно пьян, да? — проговорил Рафаэль.
— Да, ты пьян, — согласилась она. — Но завтра, когда ты протрезвеешь, я скажу тебе то же самое.
Он тряхнул головой и уронил лицо в подставленные ладони. Лера подскочила к нему, плюхнулась перед ним на колени, отвела его руки от лица и еще раз сказала, глядя в зеленоватые глаза, опушенные прямыми темными ресницами:
— Я люблю тебя, Рафаэль. И все у нас будет хорошо. Помнишь, ты сам точно так же говорил мне?
Рафаэль ничего не ответил на ее вопрос, только глаза его подернулись влагой. Лера улыбнулась и прижалась губами к его губам, довольно противно пахнущим водкой и никотином.
