Моя до конца (СИ) - Шантье Рошаль

— Привет, извини, но я тебя не узнала, — говорю аккуратно. Но непонимание в моем голосе загадочная собеседница на том конце мобильной сети встречает забавным хихиканьем.

— Это Катя Аверина, староста твоя!

— Ох, — теперь я улыбаюсь, — прости пожалуйста, Катюша!

— Вау, я запомню момент: Арина Туманова растерялась и извиняется! — моя улыбка становится еще шире, потому что в студенческие годы я действительно была такой — уверенной в своей правоте всегда и всюду, — Но это ничего! Как говорится богатой буду! — весело продолжает она. Ситуация ее точно забавляет, — хотя я и сейчас на жизнь не жалуюсь.

— Рада тебя слышать, Катя. Как твои дела? — не знаю, что еще спросить и почему она звонит мне тоже не имею ни малейшего представления.

— Все потихоньку. Сейчас вот беременна первенцем и еле выбиваю у своего мужа-буки возможность продолжать работать, — делится беззаботно.

— Вау! — восклицаю, — Поздравляю тебя! Такой важный этап.

— Это да…

На мгновение повисает пауза, но она совершенно не сбивает с толку, за исключением того, что я до сих пор так и не знаю, что же заставило Катю за столько лет впервые позвонить мне. Точно не событиями делиться.

На параллельной линии вижу звонок от Таси и это наталкивает меня на внезапную мысль… Почему мне кажетс, что эти два звонка между собой связаны?

— Так вот, я чего звоню-то! Информация пришла, что юристы сняли зал на пятилетие, а у них там народу собирается на два барных стула. Мне позвонила Наташка Коваль, ну которая на маркетинге училась, мы временами перезваниваемся, так она в одной компании с Кириллом Запашным работает. Ну, помнишь, он с Ветровскими ребятами златогривыми тусовался, — она замолкает, давая мне время обмозговать информацию, — вот я и подумала, почему бы и нашему курсу с ними не сгруппироваться?

— Но у нас же нет даты, — ляпаю первое, что на ум пришло. Рано еще встречаться. Мне точно. Разве нет?

— Ой, да кому нужны эти датированные встречи на пятилетку? Что нас сдерживает пойти в обход этих важных правил? — задорно болтает она, а я совершенно не весело вздыхаю. Предположение подтвердилось и сейчас я ловлю себя на мысли, что придумываю эффективную отмазку. Ну правда, что мне там делать?

— И как, много людей набралось? — уточняю, в надежде зацепиться за это.

— О, будут многие! Наши поразъзежались кто куда. А вот новогодние праздники как раз нам на руку — многие родителей проведывают, а тут как раз и к нам! — восторженно продолжает Катя, — Ох, ты извини. Я не подумала, что ты можешь не захотеть… Вы же тогда… Ты и Ветров…

И вот эта её явственно присутствующая в голосе жалость что-то во мне меняет. Действует спусковым щелчком.

— Все в порядке, — неожиданно для себя восклицаю голосом, которым обычно убеждаю клиентов нанять именно меня, — это было так давно! Зачем вспоминать? Я обязательно буду. Когда? Где? Во сколько?

Глава 44

Признаться, на поиск «того самого» платья мы с Тасей убили не один час. Она определилась быстро, а для меня это был вызов. Я должна была выглядеть помимо того, что просто великолепно, но как женщина, которая довольна своей жизнью. Которую шакалы пытались, но так и не смогли повалить на землю. Учитывая, что я приду… Ну не с одним из них, но тем, кто участвовал. И пусть между собой вопрос закрыт, но все они запомнили меня той. Разбитой, жалкой… Продолжать не буду.

Красное — вычурно, синее — посредственно, розовое — мне же не семнадцать, зеленое — просто нет, беж… возможно и, как оказалось позже, абсолютно точно да!

Корсет без бретелей на запах, видимость пояса из той же присобраной ткани, юбка полусолнцем с разрезом сбоку, оголяющим левую ножку… И съёмные, легкие, как сам воздух, рукава-воланы. Это просто совершенство. Пока их не примерила, образ казался слишком грузным, а с ними я словно парила. Легкие из сеточки с легким свечением мелких-мелких блесточек. Красота…

Тая увидела его едва войдя в магазин. Ахнула, остановившись, и даже не посоветовавшись, без промедления попросила консультанток снять его для меня с манекена. Оказалось их всего три. Два в Днепре и одно вот, в Киеве. Меня ждало, словно.

Макар в черном костюме и белоснежной рубашке, расстегнутой на пару верхних пуговиц. Рубашка была застегнута, но, вероятно моему мужчине при виде меня потребовалось больше воздуха, что вызвало у меня довольную улыбку и заменила все последующие комплименты, которые, к слову, были.

Мы вызвали такси и только когда Макар усадил меня на заднее сидение машины класса люкс, я поняла, что сейчас увижу их. Все это время я была занята подготовкой и совсем не концентрировалась на скором приближении часа-икс.

Интересно, помнят ли они? Сильно ли изменились? И сколько еще я буду трястись, аки заяц?! Макар, заметив мое еще более нервное, чем обычно состояние, накрывает мою ладонь своей и успокаивающе поглаживает большим пальцем.

— А хочешь, повернем и завалимся в «Макдональдс»? — улыбается он своей обаятельной коварной улыбкой.

— О, нет, — качаю головой, — думаю, ты был прав. Мне это необходимо.

Ответом мне — кивок. И остаток дороги мы занимаемся тем, что молчим. Я хочу настроиться самостоятельно и Ветров мне такую возможность дает.

В зал входим рука об руку. Дверь ресторана отворяет перед нами швейцар и я буквально вплываю в зал. Ветров ведет меня вперед, придерживая за талию, расставляя шахматы на доске довольно ясно. Надеюсь, не только для нас.

У дверей по ту сторону встречает нас лучезарная Катя месяце эдак на шестом. Животик уже хороший, даже если попытаться скрыть его за струящимся платьем.

Она приветствует и меня, и Ветрова, и коротко, с присущей только ей корректностью в двух словах уточняет про Лукашина. Все-таки учились вместе. Я подтверждаю ее слухи, превращая те в знания. Просто не хочу, чтобы судачили, приписывая лишнее, однако в подробности не вдаюсь.

Макара встречают свои, но вот Латаева не видно. И Макар, коротко поцеловав мою макушку, отходит поговорить с мужчинами.

— Арина! Привет. Отлично выглядишь! — вниманием нас одаривают Ксюша и Таня. Те, которые были Маркофанатками, а стали Макарофанатками.

— Привет, благодарю.

— Где работаешь? Чем живешь? — начинает Таня, но спотыкается о подругу, чье внимание напрочь пришито к противоположному концу зала. Ага. Мы знаем, кто именно стоит там.

— Ветров? Ого… — завороженно выдыхает Федорова. Судя по сохраненным охотничьим инстинктам, замуж она не вышла, — он стал еще лучше!

— Ага, — вторит ей Таня. Катя тихонько ушла, а я осталась. А послушать? Интересно же.

Макар, будто почувствовав чей-то взгляд говорит что-то собеседникам и, захватив бокал вина у проходящего мимо официанта, направляется в нашу сторону.

— Он идет сюда! Погляди! Помада нормально? Не размазалась?

Наблюдаю за этим насмешливо и в ожидании распахнутых в удивлении ртов.

— Все как ты любишь, любимая, — обнимая меня за талию и притягивая ближе к себе, Макар вкладывает в мою руку фужер и улыбается стоящим напротив дамам. Рты, как я и ожидала, лежат у моих туфель последней коллекции Диор.

— Так вы снова вместе? Неужели после всего, что случилось? — начинает было мямлить Ксюша.

— И после того, что было и что еще будет тоже. Всегда. — С достоинством отвечаю я и чувствую, как расслабляется стоящий рядом мужчина.

Ксюшина губа, густо накрашена бардовой помадой поджимается, она поспешно сглатывает и отводит взгляд:

— Вечно тебе везёт, Арина, — цедит она, явно не сдержавшись.

— Это да. Все мы счастливые — очень везучие! — отвечаю с улыбкой, на свой манер перефразировав крылатую фразу о том, что везёт тем, кто много трудится. Где-то это действительно так: мы с Макаром через многое прошли, чтобы стать счастливыми. Вам ли не знать, да?

— А ты вообще, чем живешь, Макар? — пытается сгладить Таня.

— Работа. А вы вообще кто? — приподнимает бровь Ветров, а я прикрываю глаза. Смешно потому что.