Мажор по соседству. Сердце на куски - Даша Коэн
— Пора вставать, — недовольно протянула я. — А то твой Баринов с ума сойдет под окнами.
— Его там нет, - надула подруга губы.
— Значит появится, каждый день ведь караулит.
— В этом случае, я ему не завидую. Будет знать, как мой адрес кому попало раздавать.
— Точно!
* * *
Акси уходит из дома раньше меня, каким-то чудом успев навести марафет. Макияж, прическа, новое платье. Каждый день одно да потому, такая вся девочка-девочка и только для него одного. Буквально летит на крыльях к своему барину. Я так же порхала вокруг Сечина, пока он меня не сжег своим адским огнем.
А дальше всё идет тихо и размеренно, как было из-за дня в день. Я собираюсь на работу, спускаюсь по лестнице и выхожу на улицу. Только останавливаюсь возле подъезда, чтобы внимательно оглядеться по сторонам.
Очень боюсь увидеть знакомый черный автомобиль, но, к счастью, Сечина в зоне видимости не наблюдается. Уф, ну хоть где-то мне повезло!
Надеюсь, что он больше никогда здесь не появится. Всё же Бронштейн наплела ему с три короба про какого-то мифического парня. В общем, моей подруге впору уже открывать макаронную фабрику и делать моего бывшего соседа своим главным клиентом.
Дни тянулись медленно и лениво, со скоростью уставшей черепахи. Иногда казалось, что стрелки часов специально замедляются, дабы продлить мою агонию.
Я почти безвылазно торчала на работе, выходя на смены почти во все свои выходные. Но даже там мне не удавалось спрятаться от пугающей действительности. Акси оказалась права насчет Егора. Его гробовозка то и дело появлялась возле нашего дома. Каждый божий день мелькала у меня перед глазами! То утром, то вечером, а как-то раз даже стояла во дворе пол ночи.
Реально маньяк.
Что же я?
Накрутила себя уже до невозможной степени. Если бы существовала премия «Паникерша года», то она бы была моей без всяких дополнительных испытаний.
Потому, когда в один прекрасный день тачки Мажора Мажорьевича не оказалось во дворе ни утром, ни в обед, ни вечером. И я просто поверить не могла своему счастью. Отмучилась!
Когда возвращалась из клиники в сумерках после смены, специально по сторонам оглядывалась, выискивая знакомый автомобиль, но его снова не было. Ночью несколько раз подрывалась с постели и смотрела во двор через окно, словно совсем уже свихнулась с этой манией преследования, затеянной Сечиным.
И никого.
Неужели он больше не приедет? Может быть, ему надоело? Хм…
На следующий день история вновь повторилась. А уже в одиннадцатом часу, идя из магазина после работы я почувствовала какое-то непонятное облегчение. Егор оставил меня в покое. Свернул лавочку. Оно и правильно! Нечего за нормальными девушками следить! Давно пора было уяснить, что ловить наглому мажору со мной нечего. Я принца на белом коне жду вообще-то. Чтобы романтика там, все дела, серенады под луной, цветы, конфеты. Так-то!
Проходной куклой Таракана Батьковича я быть не собираюсь!
Отворив дверь в подъезд, я неминуемо погрузилась во тьму. Лампочка что ли перегорела? Пришлось доставать из сумки телефон, чтобы включить фонарик. Не хватало только споткнуться где-нибудь на лестнице и что-нибудь себе сломать.
Но только я принялась рыться в сумке, как тут же почувствовала, что сзади меня кто-то есть. Но не успела даже испугаться как следует и заорать во все горло, как меня схватили и развернули на сто восемьдесят градусов. По коже почему-то пронесся табун мурашек, возглавляемый легионом бабочек в животе. И я точно знала, чьи это прикосновения, будто бы на клеточном или тактильном уровне уже была запрограммирована на своего сталкера. На его запах. На его дыхание. На него одного.
Чисто инстинктивно с моих губ сорвался короткий крик.
Но я и заорать толком не успела, так как мои губы запечатал рот Егора, с животной страстью впиваясь в меня глубоко, остро и невозможно пьяняще... А потом я услышала его голос, который уничтожил меня, расщепил всю на атомы и парализовал своим смертоносным ядом.
— Попалась, ведьма!
Попалась…
Глава 40 - Вези меня, олень, в свою страну оленью…
Ляля
Резко взмахиваю рукой и почти ударяю со всей силы по наглой роже, но неожиданно Егор перехватывает мою ладонь, заворачивая руку за спину, а затем и вовсе толкает меня, прижимая к стене.
Всем своим сильным и горячим телом.
Чертов культурист!
— Пусти! — шиплю я, уворачиваясь от его поцелуев. — Пусти, а то я своему парню пожалуюсь, и он тебя...
— Пожалуешься, — рычит Сечин, — обязательно пожалуешься, но чуть позже. Сейчас важно другое — я жесть как по тебе соскучился, Зарецкая!
— Да хоть сдохни от тоски, мне и тогда будет плевать! — и тут же с шумом тяну воздух через стиснутые зубы, так как пальцы Егора пробрались под мою футболку, страстно и нахраписто прихватывая меня и прижимая к себе все сильнее и сильнее.
— Так уж и плевать, м-м?
— Да отвали ты от меня, — собираю последние силы в кулак и отталкиваю парня от себя.
Он все-таки отшатывается, но тут же упирает ладони по обе стороны от моего лица. Дышит часто и хрипло, обдавая меня мятным дыханием.
— Чего надо? — бурчу я. — Говори зачем приперся и проваливай.
В защитном жесте складываю руки на груди и слепо озираюсь. Не видно ни зги.
— За тобой приперся, Ляля, — и я почувствовала его пальцы на своей скуле. Стиснули. Чуть прихватили за шею.
— У меня для тебя плохие новости, — сглатываю и суматошно перебираю в голове варианты, чтобы наплести ему с три короба.
— Можешь даже не начинать врать. Я был у твоего очкастого Фёдора, он мне поведал много интересного, в том числе и то, что вы никогда с ним не встречались.
— Ты себя в зеркало видел, бугаина? — фыркаю я и натянуто смеюсь. — У парня просто сработал инстинкт самосохранения, вот он тебе и выдал небылицы.
— Тебе не надоело наваливать мне, Ляля?
— А тебе не надоело выслеживать меня? Смирись уже — тебе тут ничего не светит. Иди своих тупых гидроперидных куриц щипай, а меня не трожь.
— Я там, где мне хочется.
— Тебе тут не рады. Я, представь себе, встретила прекрасного парня, влюбилась по уши и уже живу с ним. Так что, давай прощаться на веки вечные и
