Больше, чем танец - Алла Биглова
От её слов меня бросило в жар. Я догадывалась, к чему она клонит, но надеялась, что она не падёт так низко.
Ошиблась. Когда дна достигли, снизу постучали.
– О чём она? – Виктор вопросительно посмотрел на меня. Он верил мне, а не ей. И это радовало.
– Эй, я всё ещё здесь! – хмыкнула неугомонная девица. – Я о том, что после того как мы с Алексеем переспали, я сообщила об этом нашей дражайшей Надежде. Но доложила ли она тебе? Судя по публичному заявлению Алексея, для тебя это стало сюрпризом, – Люба победоносно улыбалась, поливая грязью и себя, и меня.
Вот только я не хотела в этой грязи драться.
Молча стояла, шокировано глядя на истеричку. Просто не могла представить, что сподвигло её опуститься так низко.
– Прощай, Люба. Мне вообще больше не о чем с тобой разговаривать, – сквозь зубы процедил Виктор.
Та довольно улыбнулась, пожала плечами, сделала шаг вперёд, оттолкнув меня и попытавшись повиснуть на шее Виктора. Тот уклонился.
– Жаль. На мне нет нижнего белья. Тебе бы понравилось.
Виктор покачал головой, посмотрев на неё прожигающим взглядом, от которого нехорошо стало даже мне. Любовь ретировалась.
Некоторое время мы стояли молча. Я не решалась заговорить первой, Виктору, похоже, вообще хотелось тишины.
– Провожу тебя до дома? – бросил он в итоге.
Кивнула. Всем своим нутром чувствовала, что это начало конца. Об этом вопила моя интуиция, и я так не хотела, чтобы это стало правдой. Над нами висела зловещая, давящая тишина.
Лёгкая прохлада превратилась в «мороз». Или меня знобило изнутри? Я тряслась, словно тростинка на ветру, но не говорила ни слова о том, что немного замёрзла.
Вскоре мы дошли до моего подъезда.
– Надь, скажи мне честно, это правда? Ты знала, что Люба в очередной раз мне изменила? – надрывно, с болью в голосе, спросил Виктор.
Не в силах вымолвить ни слова, лишь кивнула головой.
– И ты не поделилась со мной?
– А какой в этом был смысл? Ты должен был решить сам, что хочешь уйти от неё, без чьей-либо помощи, – меня прорвало, я выдала тираду, которая давным-давно крутилась у меня на языке.
– Смысл в том, что мы ВМЕСТЕ. И я не хочу, чтобы ты скрывала от меня что-то важное. Больше не могу терпеть предательства, я устал от вечной лжи, увёрток и недомолвок, – глубоко вздохнул он.
Молчала, не зная, что ему сказать. Чувствовала себя виноватой, но исправить случившееся уже не могла.
– И ты ничего не скажешь мне?
– Нет, – жёстко отрезала, покачав головой.
– Тогда ты понимаешь, что это конец? – его голос сорвался на крик.
– Понимаю, – кивнула и бросилась к подъезду.
Побежала вверх по лестнице, не оборачиваясь. Лучше уж так, чем потом, когда будет ещё больнее. Хотя куда больнее? Уже и так невыносимо больно.
Только когда переступила порог квартиры, позволила себе разрыдаться. Ещё не хватало Виктору видеть мои слёзы!
Проревела всю ночь в гордом одиночестве. Ещё до прогулки предупредила маму, что не появлюсь дома до завтра и, воспользовавшись этим, она уехала к Борису. Опять. Я осталась наедине со своим кошмаром.
Когда мы «расстались» в первый раз, я очень долго восстанавливалась. Не могла прийти в себя, впадала в бесконтрольные истерики. Не знаю, что было труднее: уход отца или уход Виктора. Я одновременно потеряла двух очень важных и любимых мужчин, без которых моя жизнь на тот момент потеряла всякий смысл. Не могла смириться с тем фактом, что у моего отца есть другая семья, с уже взрослым младшим братом и другой женщиной. Не могла смириться и с тем, что единственный любимый парень теперь целует другую и, возможно, обнимает её ночами. Вдвойне гадко было от того, что считала эту девушку лучшей подругой.
Тогда я сдалась, нашла замену, желая утонуть в ней, чтобы не чувствовать боль, обиду и вселенскую пустоту. Зияющую дыру пыталась закрыть Сергеем, который был полной противоположностью Виктора, но с которым было просто и спокойно. Убедила себя в том, что влюблена. Убедила себя, что больше не люблю Виктора, буквально вычеркнула его из своей жизни. Заставила себя думать о Сергее. Только о Сергее.
Мне было тяжело общаться с Виктором, как с другом, и это было взаимно. Мы вскоре разругались, и до конца обучения для нас обоих лучшим развлечением стали взаимные подколы. Иногда очень пошло, иногда чересчур грубо, но чаще всего слишком грязно и обидно. Мы не могли без колкостей, и только сейчас поняла, что мы, как два мазохиста, получали дикий кайф от столь странной и нелепой близости.
Когда я увидела его четыре года спустя, меня вновь потянуло к нему. Настолько сильно, что не смогла справиться с чёртовым взаимным притяжением. С одной стороны мне казалось, что мы стали другими, но с другой… С другой я понимала, что если или когда мы расстанемся, то могу не справиться с нахлынувшими эмоциями.
И сейчас, когда закрывала глаза, видела его лицо, его улыбку, шоколадные глаза с хитрыми искорками… Тело ещё помнило его поцелуи, его умелые касания, его… Как смешно, что колкости превратились в дикую и грубую страсть, по которой сейчас непонимающее тело дико скучало.
Но теперь это в прошлом. Осталось только оклематься и пойти дальше. Забыть об этой яркой неделе. Забыть о репетициях до отношений. Забыть…
Но это сильнее меня! Я знала, что так и случится! Знала, что расставание будет равнозначно смерти, сломает меня, переломает каждую косточку… Вывернет наизнанку, и я больше никогда не стану прежней.
Знала. И именно поэтому с удовольствием нырнула в этот безумный омут с головой. Потому что Виктор для меня больше, чем любовь. Он подобен наркотику. И это очень плохо.
Темнота полностью накрыла меня. Будь рядом хотя бы мама, она смогла бы меня утешить. Не рискнула открыть вино, что стояло в холодильнике, хотя соблазнительно было напиться и расслабиться. Просто рыдала, даже не пытаясь успокоить бешенный водопад слёз.
И понимала, что отчасти виновата. Сама! Что мешало мне просто сказать, что Любовь в очередной раз ему изменила? Не хотела лезть в чужие отношения? Да я уже залезла, позволив после первого танца проводить меня до дома! А потом и поцеловать. И, раз так, чем я лучше Любови, которая встряла между нами тогда, на первом курсе?
Истерически
