Цена измены - Елена Алексеевна Шолохова
Они сразу заторопились, быстро собрались. Дементьев пошел проводить их до такси. Вместе с тестем они вышли в пустой двор. Зина на пару минут задержалась в прихожей – Инна договаривалась с ней насчет того, чтобы и завтра она посидела с Машей.
И тут Андрей Владленович удивил Никиту неожиданным признанием. Сначала, воровато оглянувшись, он спросил:
– А как у вас с Инной? Наладилось?
Дементьев неопределенно пожал плечами. Самому бы понять. Инна его то подпускала, даже поцеловала один раз, то отстранялась и не давала себя касаться, останавливая взглядом.
– Ну а там… с той, другой… у тебя все закончилось? – выпытывал тесть.
Дементьев поперхнулся, аж закашлялся. Было удивительно, что профессор вообще об этом заговорил.
– Там у меня ничего и не начиналось. Нет у меня никакой другой.
– А-а… ну, Алла так сказала…
– Алла Арнольдовна еще и не то наговорит, – сердито огрызнулся он.
– Надеюсь, все у вас наладится… Инна тебя любит… да и дети у вас… – выдал Андрей Владленович, а потом вдруг, снизив голос до шепота, сказал: – Мне, Никита, совет твой нужен. Я… в общем… хочу уйти от Аллы. К другой женщине.
Дементьев, округлив глаза, уставился на тестя.
– Мы любим друг друга, – продолжал тот. – Она тоже из нашего института. Замечательная женщина, чуткая, интеллигентная, а какая умная… какая утонченная… Но боюсь, как это воспримет Инна.
– А как это воспримет Алла Арнольдовна, не боитесь? – ошарашенно спросил Дементьев. Такой прыти он уж точно от пожилого профессора не ожидал.
Андрей Владленович нерешительно замялся.
– Боюсь, – сознался он. – Потому и не сказал ей до сих пор. Но все равно скажу. Не могу так больше. Она совсем меня задавила. Раньше я этого, может, не понимал, но теперь… когда знаю, что бывает иначе… У нее вон Зина останется, не пропадет. А вот Инна… на нее и так столько всего свалилось, и тут я ещё со своей…
Из подъезда выскочила Зина, и тесть резко осекся. Потом они уехали, а Дементьев поднялся в квартиру. Инне про секрет ее отца он говорить не стал. Он слабо верил, что тот решится уйти. Да и вообще его больше занимала мысль: выпроводит его сейчас Инна или оставит.
И каждую минуту, пока она купала Машу, пока он укладывал спать Митьку, пока оба убирали со стола, Дементьев напряженно ждал, что Инна сейчас скажет: «Тебе пора».
С того самого вечера, проклятого вечера, она только так ему говорила. А ему не хотелось уходить. И раньше не хотелось. А сегодня – особенно. Но и оставаться против ее воли не мог, не считал себя вправе. Вот и ждал. А она вдруг сказала:
– Что-то я с ног уже валюсь. Пойду спать. Лягу сегодня у детей. Спокойной ночи.
Инна даже улыбнулась ему, совсем слегка, лишь краешком губ. Но ведь улыбнулась! А потом повернулась и пошла в детскую.
– Спокойной ночи, – одними губами прошептал он, глядя ей вслед и чувствуя, как заходится от щемящей тоски сердце.
глава 35
На следующий день и правда выдалась почти летняя жара. Дементьев смотался с утра в съемную квартиру побриться и переодеться. Ну и кое-что из вещей взял оттуда с собой, вдохновленный тем, что минувшую ночь остался с Инной. То есть не прямо с ней, конечно, – Инна спала в детской. Но все равно это уже первый шаг к примирению. Огромный шаг!
Еще четыре дня назад он и помыслить не смел, что сможет говорить с Инной о чем угодно, потому как последний месяц всё их общение сводилось к сухому и четкому: что привезти, куда заехать, когда забрать… И уж тем более не мог представить, что она будет его слушать, слышать, реагировать, улыбаться и даже позволит себя касаться.
Она его уже не гонит прочь, не смотрит, как на чужого, не говорит с ним, делая при этом каменное лицо. Нет, она общается с ним почти как раньше. Потихоньку подпускает к себе. Он это чувствовал.
Правда, так же ощущал между ними и что-то странное, особенно когда они оставались наедине. Какую-то смесь неловкости и волнения. Нечто подобное было давно, когда они ходили к Гречман на консультации со своими дипломными, когда переглядывались и только-только начали общаться.
Обнаружив эту схожесть с теми давними чувствами, когда их любовь только зарождалась, Дементьев воодушевился еще больше. Это словно возвращение к истокам, к их прошлому. Это как второй шанс, говорил он себе.
Об этом он думал и ночью, когда лежал один. Строил планы, хотя, конечно, больше грезил, как все у них теперь будет. Например, они могут летом поехать на море. Инна очень любила море, да и Митьке пойдет на пользу. А после отпуска он уволится.
Встречаться с Дианой даже сугубо по работе было тошно, хоть он и понимал, что виноват сам. Впрочем, это бы он еще потерпел. Но ведь и Инне будет так спокойнее. Так что лучше уйти. Куда – он пока не знал, но его уже пытались переманить весной, после того проекта… Хотя к прямым конкурентам, решил Никита, он все равно не пойдет, все-таки уходить надо по-человечески. Можно попробовать себя в… На этом Дементьев уснул и проспал всю ночь как убитый.
А утром его разбудили аппетитные ароматы свежей выпечки и детский заливистый смех. И уже через минуту Митька плюхнулся с ним рядом на диван.
– Пап, вставай уже! Мама блинов напекла. Целую гору. Я тебе маленько оставил.
Никита подхватил его и закинул на себя. Митька расхохотался снова, ткнулся носом в щеку.
– Ой, ты колючий!
Пока Дементьев завтракал, Митя от него не отлипал. То рядом крутился, то вис на нем, обвив шею тонкими ручонками. И когда Никита собрался ненадолго заехать к себе, Митька сразу всполошился:
– Ты куда? Скоро вернешься?
– Скоро, – пообещал Дементьев. – Собирайтесь пока с мамой. Вернусь, и поедем на пикник.
* * *
На берегу озера было людно, словно народ соскучился по солнцу и в первый же теплый ясный день скопом высыпал на улицу. Сидели прямо в траве, чуть ли не под каждым кустом.
Дементьев с Инной едва нашли более-менее укромное место для отдыха, подальше от чужих развеселых компаний.
Земля еще не прогрелась, и через плотную ткань покрывала ощутимо отдавало холодом. Да и от
