Между морем и ветром - Иринья Коняева
Яр вздохнул. Они так и не успели увидеться до отлёта Севы по рабочим делам, а теперь ещё неизвестно, когда друг вернётся.
– Ой, а может грибы поищем? – загорелась Светка и Ярослав озверел:
– Какие, к чёрту, грибы, Света? Мы идём есть! Бери свою задницу и тащи сюда! Твой мужчина голоден!
– Эй, полегче, полегче, Самиры здесь нет, – Оксана заговорщически ему подмигнула и на секунду придержала за локоть. – Мы в курсе.
– Бабий заговор! Куда я попал? – Яр нарочито тяжело вздохнул и пошёл в сторону кафе.
– В гарем, – довольно хихикнула сзади Светка и взяла его под локоть. – Не ругайся. Я обожаю грибы собирать, но не делала этого уже, – она задумалась на пару секунд и выдала: – даже не помню, сколько лет прошло, но о-очень много.
– Ты брала с собой одежду и обувь для леса? Здесь змеи, пауки, комары, клещи, – занудливо перечислял Ярослав, лишь бы отбить охоту у загоревшейся энтузиазмом грибника подруги.
– Да всё у меня есть! И у тебя, кстати, тоже. От клещей репеллент купим, он должен быть в магазине, от змей палки найдём.
– То есть я приговорён на исправительно–грибные работы? – подозревая самое страшное, спросил мужчина.
– Ага! Ты, между прочим, в детстве тоже любил по грибы ходить, так что не делай такое хмурое лицо. Славик, – понизила Света голос, когда Юля с Оксаной, увлёкшись разговором, отошли довольно далеко, – я не хочу оставлять тебя с Самирой. Вот не хочу и всё.
– Ревнуешь? – Яр подмигнул весело, хотя ответ ждал с напряжением. Что–то в их отношениях неуловимо изменилось, и он пока не понимал, что именно.
– Да вроде бы нет. К Оксанке я тебя вообще не ревновала, она мне нравится, хорошая девочка. А вот Самира… блин, ну она змеюка, ты же видел.
– Очень соблазнительная змеюка и разбирается во всяких восточных тонкостях, – поддел, шутя, Ярослав.
– Ага, я прямо каждый вечер слышала, как эти тонкости работают, – не поддержала шутку Светка. – Будь с ней поосторожнее, ладно? Ради меня.
– Это уже тяжёлая артиллерия, – друг посмотрела с намёком.
– И что? Я за тебя переживаю! У вас, мужчин, мозги вечно отказывают, если кровь в другое место приливает. Всё! Ничего не знаю. Никаких Самир! – вспылила Света.
«С этой гадюкой никаких нервов не напасёшься, – злилась она про себя. – А Славику лучше ничего не запрещать. Ну ведь знаю же! Ну чего меня дёрнуло?»
– Света, – предупреждающие нотки в его голосе слышались весьма отчётливо.
– Я вспылила, извини. Делай, что хочешь, только не встречайся с этой гюрзой, – снова не удержалась она.
– Только не бросай меня в терновый куст? – друг смотрел уже лукаво, но Света закусила удила.
– Мне она не нравится. Если ты будешь с ней, она сделает всё, чтобы мы с тобой не общались. Я этого не хочу. Ты – мой лучший друг, и, естественно, я боюсь тебя потерять и чувствую угрозу с её стороны. Но, Славик, она реально плохая. Она не для тебя. Тебе нужна хорошая женщина, умная, честная. Конечно, желательно, чтобы мы подружились, но ладно, пофиг. Если она будет тебя любить, я как–нибудь примирюсь с мыслью… Ну, если ты будешь счастлив и всё такое. А она любит только себя.
Они уже почти дошли до своего домика. Оксана с Юлей уселись на шезлонг рядом с Самирой и что–то ей рассказывали. Картина была довольно мирной, только вот Ярослав чувствовал, что мира не хватает в душе у Светки, самого дорогого для него человека из всех присутствующих.
– Девочки, посидите, мы сейчас вернёмся, – произнёс он на публику и, подхватив расстроенную подругу на руки, унёс в домик.
Со стороны это выглядело весьма пикантно: высокий, красивый мужчина, загорелый, накачанный, крадёт стройную светлокожую девушку, завораживающую своей чистой и немного печальной красотой.
Самира сверкнула глазом, но на неё никто не обратил внимание. И, возможно, зря.
Ярослав посадил лучшую подругу на кровать и прямо сказал:
– Светик, ты – мой самый лучший и близкий друг. Даже с Димкой я так не общаюсь, как с тобой. Ты ведь понимаешь, что мне не двадцать лет и мозги даже в присутствии таких красивых девушек как Самира и Оксана у меня работают?
– Понимаю. Но ты бы видел себя в день знакомства с Самирой, у тебя едва слюна на пол не капала, – Света старалась говорить как можно тише, чтобы любопытный гарем ничего не услышал, хотя опасения её были лишены смысла – на улице шумели дети, прибой и одуряюще громко кричали чайки, которых половина пляжа сейчас кормила хлебом, подбрасывая тот в воздух.
– То было временное помрачение рассудка. Ситуация располагала. Если бы не ты…
– Если бы не я, Самира уже хозяйничала в твоём доме на правах предположительно беременной, а ты был бы несчастлив в браке. Ещё неизвестно, что там на самом деле у неё с мужем, – закипела подруга.
Ярослав хотел поддразнить её вопросом «Ты уверена, что несчастлив?», но не стал. Присел рядом, обнял дорогую и близкую, родную до боли Светку. В его руках она всегда казалась маленькой и хрупкой, хоть в жизни он всегда восторгался силой её характера и несгибаемой волей.
Она залезла на колени, как всегда делала в детстве, прижалась изо всех сил, зашептала:
– Я не хочу, чтобы ты с ней был, Ярочка, ну, правда, не хочу.
Так она не называла его лет десять. Он обнял её крепко, едва не до хруста, зарылся носом в обычно шёлковые пряди, а сейчас тяжёлые и жёсткие после морской воды, но приятно пахнущие его Светкой, родной и любимой.
– Даже переспать низзя?
– Ярослав!
– Да шучу я, шучу. Ты из меня верёвки вьёшь, лапка, – Яр чмокнул подругу в плечо, прижался щекой. – Но ты права. Какая бы там у меня в будущем ни была жена, она должна сперва подружиться с тобой. Жёны могут быть разные, а ты у меня одна. Всё, хватит соплей, идём поплаваем пять минут для приличия и пойдём есть, иначе я тебя покусаю в округлых местах, – пригрозил голодный мужчина. – Где крем?
– Идём сперва в кафе.
