Пуговицы и ярость - Пенелопа Скай
– Так теперь ты мне веришь?
– Теперь даже больше, чем до этого.
Кейн вздохнул и взял со стола свой стакан.
– Тогда вот что. Вместо того чтобы устраивать тут допросы с пристрастием, нам бы лучше подумать и принять решение.
– Какое еще решение?
– Кто-то ведь ищет ее.
– Ну и как мы сможем выяснить, кто?
Я его уже спрашивал об этом, но так и не получил внятного ответа.
– У нас есть люди в органах власти. Можем поспрашивать.
– Ага, и привлечь к нам ненужное внимание. Во всяком случае, ко мне.
– Дадим взятку, и они отстанут.
– Возможно.
– Тогда я посмотрю, что смогу сделать в этом плане.
Его энтузиазм только усилил мои подозрения.
Кейн понял, о чем я думаю, хотя я и не озвучивал своих опасений.
– Чем скорее мне удастся доказать тебе свою невиновность, тем скорее мы сможем приступить к делу.
Я налил себе стакан и уставился в черный экран телевизора. В комнате все еще пахло недавним бардаком, но мне было все равно. Впрочем, с тех пор, как Пуговица стала ночевать со мной, моя комната мало чем отличалась от этой.
– Так что, вы уже успели пожениться?
Я пропустил колкость мимо ушей.
– Нет, я серьезно, что в ней такого? Если бы я ее трахнул, то, быть может, смог бы понять. Да-а, смотрю, и ты, и Боунс у нее на крючке.
Я не собирался обсуждать Перл, тем более с моим братцем.
– Никогда больше не говори так.
– С чего бы это?
– Сам знаешь, с чего.
Я опрокинул стакан и почувствовал тепло в желудке.
– Кроу, я серьезно говорю.
– Ты всегда серьезен.
Какие уж тут шутки, когда на волоске твоя жизнь.
– Что ты сделал с ней такое? Когда я был у тебя месяц назад, я видел ее. И, судя по всему, она не слишком рвется на волю. Она хочет быть с тобой. И так же одержима тобой, как ты ею.
– Да все потому, что я умею заставить женщину испытать оргазм.
Кейн тоже не понял подколки.
– Не увиливай от вопроса. Объясни мне.
– Да тебе-то какое до этого дело?
– Потому что если ты любишь ее, то тогда я действительно гондон. Мне не следовало тогда лезть к тебе в дом и бить ее. Слушай, я никогда бы и пальцем не тронул женщину, которую ты любишь.
– Я не люблю ее.
Для меня любовь была запретным плодом. Стоило мне кого-нибудь полюбить, и он погибал. У меня оставался лишь Кейн, и я сильно подозревал, что и ему уготована та же участь. Это был лишь вопрос времени. Его смерть была бы для меня последним ударом, который я мог перенести. После этого в моем сердце не оставалось места для других.
– Ты уверен в том, что говоришь. Что-то я не припомню, чтобы ты трахал одну и ту же бабу полгода подряд.
– А тебе нет никакого дела до того, кого и сколько времени подряд я трахаю.
– Жасмин рассказала мне, что ты послал ее подальше.
Какого черта он с ней разговаривал?
– Как ты узнал об этом?
– Я отправился на винодельню, чтобы поговорить с тобой. Но Жасмин сказала, что ты уехал и захватил с собой Перл. А потом она поведала всю историю.
Этой женщине нужно было смириться.
– Когда она уехала, я забыл ее. И так поступил бы всякий.
– Да, но не всякий откажется от женщины, которая любит, чтобы ее лупцевали кнутом.
– Перл полностью меня удовлетворяет. И точка.
Кейн пожевал губами и покачал головой:
– Не верю я тебе. Здесь явно нечто большее. Явно. Я ни разу не видел тебя с одной и той же женщиной по нескольку месяцев подряд. И ты никогда не держал их при себе по целым дням напролет.
Мне надоело, что меня обследуют, как какого-то больного.
– Какая тебе разница, Кейн? Брось!
– Есть разница.
– Заткнись…
– Если ты в нее влюбился, то я приду к ней и попрошу у нее прощения. Если бы ты раньше мне об этом рассказал…
– Кейн!
Я поднял руку, призывая его уняться сию же секунду:
– Я не занимаюсь такими вещами, понял? Я не способен на любовь и все такое. Я одиночка и сдохну таким. Мы с тобой в этом плане одинаковы. Тут и речи быть не может о женах и детях!
– Ну да. Только вот она решительно не согласна с тобой.
Моя рука опустилась сама собой.
– Да просто посмотри на нее повнимательнее.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Кроу, да она влюблена в тебя! Она видит в тебе своего мужа и думает о детках. Это же очевидно.
– Ошибаешься.
Перл всегда говорила мне, что она никогда не выйдет замуж и не собирается обзаводиться детьми. Она никому не верит, и уже никогда не поверит. Так что Кейн ошибался больше, чем сам думал.
– Я жив до сих пор, потому что умею видеть людей изнутри. Ты говоришь мне одно, но поступаешь прямо противоположно.
– Слушай, я устал от этого разговора.
От запаха борделя у меня разболелась голова. К тому же было слишком поздно. Я поднялся с дивана, оставив свой стакан на стойке.
– Думай, что хочешь. Мне действительно наплевать.
– Я могу доказать, что я прав.
Я остановился на полшаге и обернулся. Его слова возбудили мое любопытство.
Кейн разомкнул сцепленные за головой пальцы, и на его лице засияла победная улыбка.
– Когда пришла полиция, она что, уехала вместе с ними?
Я прищурил глаза.
– А ведь билет на свободу был у нее в кармане. Но она осталась, Кроу. А скажи, почему женщина, которая вот уже как девять месяцев не была дома, захочет остаться? Зачем она осталась с мужчиной, который удерживал ее у себя против ее же воли? Да все тут понятно. И ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю!
Глава тринадцатая
Перл
– Стой…
Я толкнула его на кровать и села верхом, обхватив ногами его бедра. Кроу уже успел надеть костюм и даже повязал галстук, но мне было плевать на его гардероб. Я уперлась коленями в его ноги и почувствовала, как напрягся его член.
Он положил свои ладони мне на бедра; взгляд его потемнел. Кроу только что побрился, и его лицо выглядело совершенно гладким. От этого тонкие линии его нижней челюсти стали более заметными – он выглядел просто великолепно.
– Пуговица, мне пора на работу…
– Тогда возьми меня с собой.
Я прижала руки к его груди, чувствуя, как под рубашкой движется
