Чувства навыворот - Людмила Сладкова
— Я заказала новый коктейль, и уже возвращалась на танцпол, когда случайно заметила знакомый силуэт на втором уровне. За одним из столиков на диванах развалился Славик в компании двух размалеванных матрешек. Там же сидел и Виктор Эдуардович со своей девушкой. Я сразу узнала ее — слишком детально мне описывали эту дамочку. Он… он кольцо ей, кажется, подарил. Протянул красную бархатную коробочку. Она открыла. Завизжала. И накинулась на него с поцелуями. Знаешь, это было выше моих сил… к такому меня жизнь не готовила. А дальше я ничего не помню. Только острую боль в груди…
Нервно сглотнув, Ирина не нашлась с ответом. Да и что тут скажешь?
Тяжело вздохнув, она еще крепче сжала подругу в своих объятиях, вкладывая в данный жест всю любовь, на которую только была способна. Ленка послушно обмякла и притихла, погрузившись в собственные мысли. Переживания. Так они и просидели в тишине остаток пути.
В итоге, поразмыслив хорошенько, Ирина пришла к выводу, что не может бросить подругу одну в таком удручающем состоянии. А потому, вооружившись мобильником, отправила смс-сообщение Ксении Сергеевне, в котором оповестила, что Лена переночует сегодня у них.
«Да. Так будет правильнее. И спокойнее».
Спустя некоторое время таксист высадил их у нужного подъезда.
Поднявшись в квартиру, девушка обнаружила, что мама, как обычно, задремала в зале. Сон сморил ее прямо на диване перед включенным телевизором. Проводив Белову в свою комнату, Ира выделила ей свежее полотенце, запасную зубную щетку и чистую атласную пижаму.
Подруга направилась прямиком в душ, а Синицына вернулась к матери. Опустившись перед ней на корточки, мягко провела рукой по волосам:
— Мам?
Родительница встрепенулась, сладко потягиваясь:
— Уже вернулась, милая?
— Угу!
— Сколько там натикало?
— Второй час.
— Хм! А говорила, не раньше четырех вернешься! Случилось что-то?
— Нет, просто в клубе стало скучно! Ты что, собиралась меня ждать?
— Конечно!
— Ну зачем, мама?
— Затем! Я, вообще-то, волнуюсь!
— Но тебе же завтра в первую смену — не выспишься…
— Теперь высплюсь, — снисходительно улыбнулась мать, ласково взъерошив ее волосы. — Выключишь телевизор?
— Конечно! — помогла ей выпутаться из пледа. — Ленка останется на ночь.
— Прекрасно. Я напекла пирожков с луком, яйцом, картошкой и ливером. Перекусите завтра. В холодильнике найдешь заготовки для салатов. Перед подачей заправь майонезом. Захочешь чего-нибудь особенного — сама приготовишь! Ну все, солнышко! Увидимся вечером. Доброй ночи!
— Доброй, мамуль!
Расцеловав Ирину в обе щеки да крепко обняв напоследок, мама удалилась в дальнюю спальню, и плотно прикрыла дверь. Вернувшись в свою комнату, Синицына обнаружила Белову мирно сопящей на кровати.
Похоже, до ванной подруга так и не добралась — слишком обессилела.
Себе подобной роскоши позволить Ирина не могла, и потопала в душ. Сполоснувшись на скорую руку, она тщательно почистила зубы, насухо вытерлась махровым полотенцем (которое позже обернула вокруг влажных волос) и облачившись в короткий шелковый халатик, направилась прямиком на кухню. Пустой живот урчал. Аппетит разыгрался просто зверский.
Заварив ароматный чай и стянув из хлебницы первый попавшийся пирожок, Ирина неспешно вышла на балкон и плюхнулась на один из стульев.
С наслаждением вгрызаясь в хрустящую выпечку, отметила про себя, что ей попалась любимая начинка — лук и яйцо. Хоть что-то хорошее за целый день.
Тяжелый вздох сорвался с губ. Мысли так или иначе возвращали ее к Красницкому. Угрызения совести не давали покоя, пожирая изнутри.
«Он пострадал из-за меня! Я во всем виновата!»
Город погрузился во тьму. Вокруг царила тишина и ночная прохлада.
Завершив свой несвоевременный перекус, Ирина стянула с головы полотенце, дабы волосы быстрее высохли на свежем воздухе. Взбила руками свою взлохмаченную шевелюру… и замерла, недоуменно уставившись вниз.
Сердце пропустило удар. Колени и пальцы рук предательски задрожали.
Там, в центре детской площадки, расположенной в аккурат напротив их подъезда, сидел человек. Мужчина. Парень, если быть точнее.
Ира не видела его лица, но знала наверняка, кому принадлежит взгляд, который она прочувствовала каждым миллиметром своей покрывшейся мурашками и огнем полыхающей кожи. Прямо в жар кидануло.
«Славик? Что ты здесь делаешь, черт возьми?»
На лбу выступила испарина. Дыхание сбилось. Не доверяя собственным ощущениям, девушка попятилась назад. В мнимую безопасность родного крова. Балконную дверь закрыла, запирая инстинктивно. На всякий случай.
«Дура! Он не полезет на третий этаж!»
Несколько секунд она простояла, упираясь лбом в прохладное стекло.
А затем словно тумблер какой в ее голове переключился. Не иначе.
Ведь Ирина приняла твердое решение спуститься вниз. К нему. Точно обезумев, Синицына ринулась в ванную и начала с остервенением чистить зубы мятной пастой в надежде избавиться от стойкого лукового запаха.
«Скорее! Скорее!»
Все еще влажные волосы расчесывались с большим-большим трудом.
Едва ли ее это останавливало. Пытаясь придать своей внешности «божеский» вид, она торопливо проходилась по ним массажной щеткой, безжалостно выдергивая спутанные волоски и всячески игнорируя боль.
«Макияж бы сейчас точно не повредил!»
Да, но на него совершенно не оставалось времени. Облачившись в платье, в котором заявилась сегодня в клуб, Ирина придирчиво оглядела свое отражение в зеркале. Красиво. Эффектно. Сексуально.
Особенно, с влажной прической на голове.
«Нет! Решит еще, что для него вырядилась! И засмеет!»
Переодевалась она трижды. В конечном итоге, остановилась на простеньком трикотажном домашнем сарафане с лимонным принтом и тонкими бретелями на завязках. Судорожно вздохнув, Ира направилась к входной двери. Но уже вставив ключи в замочную скважину, остановилась. Развернулась к комоду, выполняющему роль своеобразного туалетного столика, и, сгорая от смущения, потянулась дрожащей ладонью к своим любимым духам.
«Это не для него! Я сама их люблю! Сама…»
