В лапах Ирбиса (СИ) - Ласк Елена

Виктор на связь не выходил. Точнее общался исключительно с моим надзирателем, который периодически за что-то получал от своего шефа. Мне на него не жаловался, хоть я и предлагала. Мне новый телефон так и не предоставили, что ничуть не расстроило. Нужные номера я помнила наизусть и в гаджетах важной информации не хранила. В перерывах от учёбы развлекала себя как могла, сделав из Шмеля пособие для опытов, который получше меня знал, когда человеку хана, если его пырнули заточкой в определённую область на теле. Зато я оторвалась, когда напугала его своими подозрениями на аппендицит, пальпируя низ татуированного живота надзирателя с встревоженным видом, с красочным описанием наихудшего исхода. В общем, образовательный процесс шёл полным ходом и мои знания русского мата расширились, как и глаза Шмеля, когда я повторяла особенности пресловутых женских дней, вслух, пока он пытался без звука посмотреть какой-то футбольный матч.

После двух безвылазных недель Шмелю поступило распоряжение от Виктора вывести меня в люди. Понятия не имела зачем, но по грустному взгляду моей няньки, да я его немного повысила, сразу стало ясно, что если не послушаюсь, кое-кого ждут склады. Не знаю, почему все их так не любили, но Шмель настаивал, что лучше возиться со мной, чем сходить с ума там, отстреливая крыс. Когда он впервые это произнёс ему пришлось уточнять, что реальных крыс, а не предателей, о которых я подумала, уточнив, что всё не так уж плохо. В итоге мы притащились в один из клубов города, крайне странное место для моего выгула. Нет, я не ханжа, но полуголые девушки, танцующие под потолком, всё же немного напрягали.

— Что будешь пить? — Спросил Шмель, когда я с открытым ртом залипла на том, как одна из танцовщиц крутится на пилоне вниз головой, практически за него не держась. Стало неприлично любопытно, как она этому научилась, неужели есть специальные курсы? — Ты по бабам что ли? — Я могла не отвечать, у меня на лице было всё написано, а слово «склады» выделено жирным. — Без обид. Понял, что ты не из этих. Клим обрадуется.

— Это ещё почему? — Зацепилась за последнюю фразу.

— Он уверен, что из этих, Стеллу свою к тебе приревновал. Так что будешь? Царь хочет, чтобы ты расслабилась.

— Неужели. Тогда дайкири.

— Тебя же с него быстро унесёт.

— Этого и хочу. — Ответила честно, недовольно вздохнув.

— Не твоего уровня место? — Нянька обиделся. Привыкнуть к его неожиданным обидам на мои безобидные комментарии у меня пока не получалось.

— Я с некоторых пор клубы не очень люблю. Люди внутри всегда кажутся мне странными, будто они под чем-то.

— Бывает и такое, но здесь чисто. Видела на входе собак? Они на наркоту натасканы, так что внутрь дурь не пронести. Здесь с этим строго.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Это клуб Царя. И здесь царят его правила.

— И всё-таки, почему ты привёл меня именно сюда?

— Мне тоже нужно расслабиться. Снять напряг.

— Ты ведь не станешь снимать при мне девушку? — Шмель закашлялся и посмотрел на меня как на дуру, только у виска пальцем не покрутил.

— Ты только Царю свою версию не ляпни как-нибудь.

— А то он тебя без головы оставит. — Продолжила за Шмеля.

— Да нет, без кое-чего другого, более ценного. — Эта шутка няньки мне понравилась, я от души над ней посмеялась.

— Это тоже можно пришить, а если родной не успеем, то можно донорский.

— Не думал, что когда-нибудь это скажу, но хочу на склады.

Конечно, это была ирония. Болтовня со Шмелём меня расслабила, как и коктейль, который был подозрительно не крепкий. Покоя не давало только одно: как Шмель будет расслабляться, когда с ним я в нагрузку.

— Не хочешь потанцевать? — Спросил, наверно заметив мой задумчивый вид.

— Я не танцую.

— Совсем?

— Совсем. Не люблю.

— Просто ты не нашла подходящего партнёра. Встретишь нормального мужика, который будет тебя вести, и полюбишь… танцевать. — Не стала огорчать Шмеля, умолчав, что в этом плане я себя похоронила. Не надо мне никаких мужиков, главное для меня вернуться в медицину, там я своё счастье точно найду, без всяких там танцев.

— О, Снежок, не знал, что ты в городе. — Рядом появился невысокий коренастый мужчина. Они обменялись рукопожатиями, а затем его знакомый мазнул по мне взглядом, вернув его на Шмеля, чтобы уже через мгновенье снова перевести на меня и уже нагло уставиться. — Признавайся, откуда такая лялька?

Шмелю вопрос не понравился, как и мне, даже послышался скрежет его зубов. Не знаю, что его обидело больше: реакция мужика, что рядом с ним такая как я, или его похотливый взгляд, направленный на меня. И ведь надела самое закрытое платье из всех возможных, ниже колена, с длинным рукавом, почти не накрасилась, волосы в пучок скрутила, и всё равно привлекла внимание. Гадство!

— Ты уверен, что хочешь узнать? — Шмель выглядел подозрительно расслабленным, будто не кипел от злости несколько секунд назад.

— Понял. Без обид. Играть сегодня будешь? — Переключился на другую тему его собеседник, стараясь не смотреть в мою сторону.

— Я сегодня здесь не за этим.

— Жаль. Передумаешь, будем рады. — Они снова обменялись рукопожатиями, и мужик поспешил исчезнуть.

— Про какую игру он говорил? — Спросила, наблюдая, как Шмель успокаивается.

— Покер.

— Почему ты отказался?

— Я вроде как на работе.

— Это ты сейчас про меня?

— Без обид.

— А если твоя работа скажет, что хочет посмотреть, как ты играешь в покер? — Я не притворялась и не врала, действительно очень хотела.

— Любой твой каприз. — И Шмель радостно мне подмигнул.

— Это было очень круто. — Мы шли пешком, а сопровождавшая охрана ползла за нами, но мне хотелось именно прогуляться после напряжённого часа, проведённого в душном помещении и плевать на шпильки. — Ты их чуть без трусов не оставил. Тот, что сидел рядом со мной, предложил свои золотые коронки, я еле сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха. Ты обалденно играл, даже с паршивыми картами. Никогда такого не видела.

— Значит, тебе понравилось. — Шмель посматривал на меня искоса, довольно ухмыляясь, не торопясь шагая рядом, перекинув свой пиджак через плечо слегка придерживая его пальцами.

— Ещё бы. В детстве я безумно хотела научиться играть в карты, но мама на корню пресекала, мучая шахматами.

— Шахматы тоже достойная игра, а маму нужно слушаться. Строгая она у тебя?

— Да. Была. — Уточнила, чтобы не развивать эту тему.

— Извини.

— Ничего. Только, ты не совсем прав. Иногда и к себе нужно прислушиваться.

— Меня эта логика привела к двум срокам.

— За что?

— Первый срок был по малолетке, поймали на краже, второй — за разбой.

— Так ты разбойник.

— Неужели совсем не страшно идти рядом с таким как я? Ты ведь должна понимать, что рядом с тобой не ангел.

— Ты не скрываешь свою суть. Это большая редкость. И она особенно ценна для меня, потому что в людях я совсем не разбираюсь.

— В нём тоже не разобралась? — Шмель никогда не затрагивал эту тему, до меня не сразу дошло о ком он. Настроение моментально обрушилось, но я изо всех сил постаралась не подавать вида и не портить вечер.

— А ещё я ценю твою деликатность в некоторых вопросах. — Скрыла за шутливостью напряг от неприятной темы.

— Извини.

— Я знала кто он, а вот он не знал, кто я. А теперь, когда мы закончили неприятные темы, хочу знать, первое — на что ты потратишь свой выигрыш, второе — почему тебя называю Снежок? Прости, но белизны в твоей внешности я не заметила, как и пристрастия к одноимённому продукту.

— Ты ведь теперь изведёшь меня, если не отвечу?

— Само собой. Перестану готовить и будем снова питаться суши.

— Фамилия у меня Снежный.

— Как? — Я замерла, как вкопанная, глупо уставившись на Шмеля, охрана тоже резко затормозила.

— Не заставляй повторять и не болтай никому. — Произнёс почти полушёпотом, чуть ли не оглядываясь.