Случайная мама (СИ) - Ручей Наталья

И то если он захочет объявиться, что вовсе не факт. Вот я могла ему написать сообщение, и оно было бы уместным. Простое, типа: «Спасибо, всем домочадцам понравилось!» Или «Сладких снов». Но делать это нужно было в субботу, в крайнем случае – в воскресенье, а теперь, когда два дня позади… Это равносильно заискиванию: ты как там, еще меня не забыл?

– Кстати, как бабушка оценила лукошко?

– Более чем позитивно. Порадовалась, что в этом наборе еда не только для нас, но и для ее Жозефины.

Натали улыбается.

– Еще пара таких лукошек… По-моему, Матвей Сергеевич все ближе подбирается к сердцу твоей бабушки.

– Это он может, – ворчу я, надкусывая эклер.

Хорошо, что Натали предложила увидеться, а то ведь даже обсудить было не с кем. Предварительно я, правда, взяла с нее обещание, что больше она вмешиваться не станет, ну и рассказала, что делала после ее свадьбы и после балета.

– Знаешь, – говорит она, когда мы уже почти расправились с эклерами, – это даже к лучшему. У тебя с собой не было запасной одежды, только одно платье, в котором приехала, я уже молчу про другие необходимые вещи…

– Ну да, – соглашаюсь. – Провела выходные на диване в компании кошки, зато в чистых трусах.

Эклеры здесь и правда потрясающие – не знаю, в чем их тайный секрет, но из кафетерия я выхожу в куда более хорошем настроении, чем в него заходила. Ну и чтобы продлить этот эффект, беру десерт и с собой.

Работы сегодня действительно много, я не могу позволить себе отвлекаться. Хватит того, что субботу и воскресенье я находилась в прострации. И дни, и ночи… Зная, что могла бы быть сейчас с мужчиной, который мне нравится.

Хотя здравый смысл и твердил, что так лучше. Есть мужчины, которые могут всего лишь разбить тебе сердце. А есть мужчины, о которых можно разбиться. Интуиция подсказывала, что Яров как раз из таких.

– Кстати… – говорит Натали по дороге, когда я подвожу ее в салон, и неожиданно замолкает.

– Не томи, – прошу я, – знаешь же, что могу лопнуть от любопытства.

– Хорошо. Я тут вдруг подумала, ты как-то в рассказе этот момент упустила… А вы с Матвеем Сергеевичем предохранялись?

Оп-па!

– Похоже, – признаюсь я, когда слегка прихожу в себя, – этот момент я упустила не только в рассказе.

Натали смотрит на меня выжидающе, а я начинаю смеяться.

– Пончик, мне сорок! Матвей Сергеевич тоже не мальчик. К тому же у меня сейчас безопасные дни, так что шансов на то, чтобы залететь после первой попытки… Пары куда моложе нас годами стараются!

– Есть такая штука, как идеальная совместимость. Не смотри так, мне доктор сказала. И это я забеременела с первой попытки, а вы ведь куда больше старались.

– Мы вообще об этом не думали!

И, только сказав это, понимаю, что так и есть: мы и правда не думали. Ни о чем. Естественно, в такой прям суперэффект после одной ночи я не верю, но если вдруг она повторится…

Ну вот потом и подумаю.

Простившись с Натали, еду в ресторан. Похоже, только я и собираюсь работать: даже наш повар вместо того, чтобы крутиться на кухне, украдкой щиплет за зад нашего администратора.

– Что, Игнат, – интересуюсь, останавливаясь рядом с ними у барной стойки, – мясо на кухне закончилось?

Администратор смущенно кивает мне и уходит в зал, благо за то время, пока ее ощипывали, никаких казусов не случилось. А повар довольно усмехается, глядя вслед уже нашей официантке. А потом замечает у меня в руках коробку с эклерами и на моих глазах покрывается красными пятнами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ирина Викторовна! – возмущается он. – Это что же, Игнат плохие пирожные делает, что вы по всяким забегаловкам их покупаете?

Ну, допустим, то кафе довольно высокого уровня и туда птицы куда важнее меня забегают. Но шеф не простит, если я доведу нашего повара до инфаркта.

– Я была уверена, что у нас сегодня эклеров нет. Если бы знала…

Он вроде бы успокаивается. Ворчит, правда, что нужно было ему позвонить или хотя бы заглянуть на кухню. Он, мол, старается, а коллектив не ценит его работу! Угу, при такой-то зарплате и жаловаться на неоцененность. Кстати, вот за это нытье я бы ему зарплату точно скосила.

От нытья меня отвлекает звук сообщения. И вот знаю же, что там тоже нытье – только на тему бикини, но все познается в сравнении. Тут я могу отвести душу и послать в далекое плавание, а со звездой ресторана жду, когда она остынет и успокоится.

Заметив имя отправителя в вайбере, моргаю пару раз, чтобы убедиться: не показалось. И, чувствуя волнение, открываю сообщение.

«Для начала нужно взять мясо. Хорошее мясо. Кстати, оно у тебя осталось или я зря подрабатываю у себя секретарем-машинисткой?

А потом…»

– Эм… что там?

Игнат пытается заглянуть в мой смартфон и, хотя я убираю его, пожалуй, все-таки кое-что прочитать успевает.

– Да что вы смотрите эти рецепты из интернета! Я знаю сотню, как приготовить самое лучшее мясо!

– Не расстраивайся. – Я глажу его по плечу, чтобы не заводился. – Просто это… семейный рецепт.

Захожу в свой кабинет, вскрываю коробку с эклерами, делаю чай и снова открываю входящее сообщение.

Я читаю про мясо, про специи, про процесс мариновки и понимаю, что ни один роман из прочитанных мной даже отдаленно не был таким увлекательным.

Втянуться обратно в работу удается с трудом, поэтому волевым решением я автоматически продлеваю себе конец рабочего дня. Когда заканчиваю, в глазах резь, как будто кто-то бросил в лицо горсть песка, плечи ломит. Еще раз прочитав рецепт маринада, понимаю, что перед глазами начинают прыгать зайчики с колье в виде нарезки из лука, и начинаю ускоренно собираться домой.

– Ирина Викторовна, – расплывается в улыбке официантка, когда я направляюсь к выходу. – Вы куда-то очень сильно торопитесь. Похоже, у вас с кем-то намечается интересная встреча?

– Угадала. Это встреча с двумя килограммами заячьей тушки.

– Да? А откуда она у вас?

– Из леса, конечно.

Она грустнеет. Понятное дело, после того, как я просила у нее координаты бабки для снятия порчи, надеялась на другой результат. Видимо, чтобы хоть как-то подсластить мне такую печальную жизнь, она открывает передо мной дверь и провожает на улицу.

– Ты же помнишь, что шеф запретил курить у ресторана? – спрашиваю, взглянув на нее.

– Да я так, – вздыхает она, – просто воздухом подышу.

Ладно, если она считает, что сочувственный взгляд в спину – это отличная моральная поддержка, не буду ее отговаривать. А на улице хорошо: воздух прохладный, пахнет выпечкой. Кажется, кто-то задался целью сделать мой зад в два раза увесистей и сейчас активно расширяет меню ресторана.

Дышу-дышу и едва воздухом не давлюсь, когда замечаю на парковке белый джип. И все – Сахара из глаз пропадает, в душе расцветает оазис, над головой поют райские птички. Правда, они испуганно разлетаются, когда из джипа выходит Яров.

– У вас что сегодня, распродажа просрочки? В два этажа забегаловку отгрохали, а нормальную парковку зажали. С трудом нашел место.

Официантка пытается нащупать рукой дверь – все, хватит с нее, нагулялась. А я стою, смотрю на то, как Матвей обходит машину и распахивает пассажирскую дверь.

– Зуб даю, – слышу, спускаясь по ступенькам, – если в лесу однажды заведутся такие зайчики, медведи от страха устроят себе ритуал харакири.

Яров бросает в ее сторону взгляд, и у меня за спиной резко хлопает дверь. Какой же он все-таки…

Я чувствую, что неприлично широко улыбаюсь, но ничего не могу с этим поделать. Даже когда он продолжает ворчать:

– Странный бизнес: официанты гуляют, но при этом бухгалтер до ночи бабки считает. Ты на время смотрела?

– Ну о чем ты спрашиваешь? Ты же сам понимаешь: некогда было. Помогала нашему ресторану быстрее просрочку толкать.

– Сама ее хоть не ела?

– Грешна. Спасала конкурентов с просроченными эклерами.

Улыбнувшись, он проводит костяшками пальцев по моему лицу. Выходит так ласково, как будто моей кожи касается кроличья лапка. Я даже рассматриваю его ладонь, но там шерсти не наблюдается. Ух ты, вот это сила визуализации!