30 дней моей мести (СИ) - Муравская Ирина

― Артём… ― попробовал на вкус новое имя друг. При чём то явно горчило, судя по его скривившемуся лицу.

Отлично. Собеседница ликовала. Вот пускай сидит и думает. Ревность отличный мотиватор. А Саша за эти полгода ни разу не давала повода приревновать её, хотя ухажёры находились и неоднократно. С такой внешностью, какой обладала её подруга она вообще уже давно могла выйти замуж за какого-нибудь миллионера и жить десять месяцев и из двенадцати на вилле в Испании, но вместо этого Саня ждёт у моря-погоды и хоть каких-то сподвижек со стороны этого тугодума. Любовь зла, не иначе.

Оставленный телефон моргнул короткой вспышкой. Новое сообщение. Ох… Вспомни лучик, вот и солнышко.

Кирилл: «Что делаешь в следующую пятницу? У нас очередная фигня с собранием светских обезьян. Будешь моей +1?»

Ни привета, ни объяснений за два дня молчания. Всё в духе Кометова.

Ульяна: «Ты же вроде теперь холостяк»

Кирилл: «Я дал публичное опровержение. Ты до сих пор моя девушка»

Ульяна: «А тебе это надо?»

Кирилл: «Я люблю сложности»

Ульяна: «Сочувствую. Каждый сходит с ума по-своему»

Минута, две, три… Ульяна думала, что на этом беседа окончена, даже успела дойти до высшей точки разочарования, но нет. Кирилл явно хотел продолжить разговор.

Кирилл: «Что делаешь?»

Ульяна: «Только закончила тренировку»

Кирилл: «Класс. На тебе тот короткий топик? Я его обожаю»

Ульяна: «Пошляк»

Кирилл: «Чёрт, я опять завёлся. И как мне теперь работать?»

Ульяна: «Неужели поле вспахиваешь?»

Кирилл: «Нет. Я на площадке. Всё никак не доснимаем последние эпизоды. Сценаристы воду мутят»

Ульяна: «Я видела одну серию. Тебе придётся спать с той рыжей?»

Кирилл: «Уже. Не ревнуй, там не было ничего особенного. Поцелуй и то из рук вон плохо. Она совершенно не умеет целоваться. В отличие от тебя»

Ульяна: «Не успокоил. Если хочешь со мной встречаться, тебе придётся забыть о самой возможности обмениваться слюнями с кем-либо. И это не говоря о простых обнимашках»

Кирилл: «Как интересно. Мы уже условия ставим? Брачный договор заключать тоже будем?»

Ульяна: «Само собой»

Кирилл: «Графа о сексе будет включена?»

Ульяна: «Само собой»

Кирилл: «Я завёлся ещё больше»

Ульяна: «Нужна помощь?»

Кирилл: «Я бы не отказался»

Ульяна: «Хочешь, приеду?»

Кирилл: «Прямо сейчас?»

Ульяна: «Прямо сейчас»

На минуту воцарилось молчание. Он приофигел? Не ожидал, что она предложит подобное?

«Хочу», высветилось в окне диалога.

Ульяна: «Пиши адрес. Я вызываю такси»

Она крепко стиснула телефон. Ну ладно, Миша прав. Пора бороться с собственными сомнениями.

― Эй, а ну не стой на пути! Девушка знаменитости идёт! ― презрительный взгляд из-под солнечных очков круглой формы с ярко-розовыми стёклами на изумлённо моргнувшую девушку-ассистентку с гарнитурой на голове. ― А ты чего уставилась, красотуля? Кофе неси. Без сахара. Нормальный кофе, а не вашу разведённую мочу, ― смачный пинок по какой-то аппаратурной бандуре. ― И чё это тут валяется? Никому не надо что ли? А если бы я упала? Чего таращимся? ― пренебрежительность в сторону какого-то мужика. ― А ну не лапай меня. Оставь свои фривольности для других!

― Стоп! ― дал сигнал режиссёр, тормозя съёмочный процесс. ― Почему посторонние на площадке?

― Кто посторонний? ― обидно взвизгнула специальным противным голосом «охреневшей в край цацы» Ульяна. ― Я посторонний? Дядя, ты чё, опух??? Да ты знаешь, кто мой парень? Да он тебя по судам затаскает и без трусов оставит, ― она уже скакала возле оператора и его передвигающейся по рельсам камере. ― А это что за кнопочка? Можно нажать?

― Охрана! ― заорал кто-то.

― Не надо охрану, ― от сериальных декораций разноцветной гостиной в стиле хиппи откололся Кирилл.

― Твоя ненормальная? ― режиссёр прямо-таки был в бешенстве. Как же, творческого человека оторвали от процесса создания шедевра! ― Уведи немедленно!

― Она уже ушла, ― Кометов попытался увести Матвееву, но та ловко вывернулась, поправляя специально спущенную на локти джинсовку. Голые плечи и красная блузка с глубоким декольте в содружестве с мягким ободком в белый горошек была призвана придать ей большего сходства с избалованными интернетными кралями. Как и с мерзким причавкиванием жующаяся жвачка.

― Никуда я не ушла, ― большой пузырь надулся и лопнул. ― Где там твоя рыжая прошмандовка? Ща я поправлю ей причёску и разрез глаз, ― она двинула в сторону девицы, топтавшейся возле муляжного стеллажа, но Кирилл, понимая, что иначе никак, сухо перебросил её через плечо и молча вынес из павильона, увлекая к трейлерам звёзд. Такими пользовались лишь особо зажравшиеся. Те, кто ценил комфорт. Такие, как Кирилл Комета, в общем.

Мимо проносились картонные фасады уличного кафе и арочные проходы с французскими окнами, украшенными кашпо с цветами. Вниз головой, ловя слетающие очки, рассматривать детали было не очень сподручно, но Матвеева вела себя смирно. Свою миссию она выполнила и болталась теперь довольным червячком на широкой мужской спине.

В какой-то момент её затащили по ступенькам, едва не приложив макушкой об потолок, и уронили на мягкую постель, стоящую в самой глубине узкой комнатки на небольшом подъёме.

― Оу, ― оценила она, разглядывая фешенебельность обычного трейлера на колёсах. Да тут всё есть: спальня, кухня, зона для релакса перед телеком и обеденный стол. Всё компактно, но максимально практично. Живут же.

Ульяна приняла вертикальное положение. Кометов передвинул стул из зоны кухни и сел напротив неё.

― Ну и что за цирк?

― Какой цирк? ― невинно захлопали глазками, широченно улыбаясь.

― Я опять вижу твои зубы мудрости, ― мрачно заметил Кирилл.

― И что? Стрёмно?

― Неприятно. Убери оскал, ― её вдруг начали… нюхать.

― Что пытаешься найти?

― Что-нибудь, ― не слушая возмущённых воплей Матвеевой задрали голову, вглядываясь в зрачки.

― Травку? Дебил, я тебе кто, наркоман? Это мятная жвачка.

― Выплюнь… ― ей под нос сунули ладонь. Ульяна послушно раскрыла рот, дожидаясь пока жевательная резинка скатится по языку.

― Сплошное расточительство, ― вздохнула она, наблюдая, как та улетает в мусорку.

Кирилл снова склонился над ней. Такой сурьёзный, кто бы подумал.

― А теперь рассказывай, что за хрень?

― Да ты о чём? ― роль дуры удавалась Матвеевой безупречно. Как бы не привыкнуть.

― Кого ты изображала?

― Как кого? Одну из твоих девушек. Они же всё у тебя пришибленные.

― Не до такой степени.

― Ну не скажи… Если здесь, ― движение кисти возле губ. ― Налепить пельмень. Здесь, ― у лица словно паутину сняли. ― Немного вытянуть, а тут, ― вокруг груди обвели ореол работы. ― Два буйка налепить вообще один в один выйдет.

Кометов заинтересованно откинулся на спинку.

― Это такое проявление ревности?

― Пф-ф-ф…

― То есть, да?

― То есть, я тебя умоляю. Чистый троллинг. Хотел девушку, получай. Смотри только, чтоб краснеть потом за неё не пришлось.

― И зачем?

― Ты глухой. Говорю же…

― Это продолжение мести или какая-то проверка?

― А тебе как больше нравится?

― Я рад тебя видеть. На остальное плевать. Хоть взорви всю киностудию.

Вот зараза. Умеет смутить. Женские пальцы стиснули пластмассу, норовя разломать тонкие дужки очков.

― Я могу так каждый раз какую-нибудь фигню творить, ― пригрозила она.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍― Ради бога.

― И нести несусветную чушь.

Кометов жестом дал ей полный карт-бланш.

― Хочешь, прямо сейчас выкладывай видео с моим неглиже. Вместе поржём над комментами.

― Я его удалила.