Краш-тест (СИ) - Рябинина Татьяна

- Ну да, обхохочешься, - мрачно заметила я. - А еще веселее было бы, если б мы на самом деле обе оказались беременны. Бросал бы монетку?

- На самом деле такого быть не могло, Нина. Если бы она была беременна, с тобой бы уже ничего не было. К сожалению.

- Ну ладно, - не сдавалась я. – А вот представь, допустим, приходишь ты после корпоратива и говоришь: «Извини, Зоя, я переспал с другой женщиной». А она тебе в ответ: «Извини, Максик, а я беременна». И?..

Максим усмехнулся, довольно жестко.

- Хочешь поиграть в предположения? Хорошо. А давай повернем ситуацию зеркально? Делаешь тест, и оказывается, что беременна. А ты не знаешь, кто отец. И?..

Меня как кипятком обдало. В эту сторону я вообще не думала, потому что точно знала, кто был бы автором проекта. С Германом мы последний раз занимались сексом дня за три до корпоратива. А вот случись это, к примеру, накануне – как бы я тогда с ума сходила?

- Я точно знаю, кто. Кто был бы отцом.

- Хорошо, а если бы не знала?

Я уже чуть не плакала, насколько неприятен мне был этот разговор. Не зря у всех моих наволочек были обгрызаны углы: когда я лежала в постели рядом с Германом и думала о том, что Максим в это время вот так же лежит с Зоей. Даже не ревность, нет. Совсем другое. А сейчас мы фактически говорили об этом вслух!

Он посмотрел на меня, закусил губу.

- Ниночка, прости, милая, не надо было мне про нее. Потом уже нас обоих понесло. Давай вообще постараемся о них поменьше вслух вспоминать, без необходимости, ладно? Понимаю, что я первый начал и что все это еще долго будет, но…

Я молча обняла его за шею, потерлась носом о щеку.

- Давай лучше о другом, - Максим чуть отодвинул меня за плечи, так, что мне волей-неволей пришлось смотреть ему в глаза.

- А нам работать не надо?

- Подождет, почти закончили. Мне вот что интересно. Если бы оказалось, что действительно беременна, мне сказала бы?

- Конечно. Только я даже представить боялась, что придется это делать.

- Почему? – удивился он. – Сомневалась, как отреагирую?

- И это тоже. А еще – потому что это адище. Один раз переспать с мужчиной – и залететь. По собственной дурости. Просто королева оленей.

- Глупенький, - он прижал меня к себе и легонько прикусил мочку уха. – Все бывает. Значит, так было бы нужно.

Я улыбнулась, вспомнив свои недавние мысли:

- Помнишь Юлькиного пингвина?

- Еще бы! Надеюсь, он не соврал и у нас действительно будут общие дети. Только не прямо сейчас.

- Говорят, для этого нужно девять месяцев, - хихикнула я.

- Серьезно? Врут, наверно. Нинка, - прошептал он, целуя меня в шею, в вырез кофты, - мне тебя всегда мало.

- Фокин, прекращай! – прошипела я, уворачиваясь. – Я сейчас в демо-версии, и все, на что годна, лучше отложить до дома. Так что чем быстрее закончим…

- Понял, - он спихнул меня с колен. – Вали работать!

Вылизав до блеска Коломяги, мы прикинули объем работ по Шушарам и Приморскому.

- Если начнем уже в воскресенье, останется лишний день на Северную, - сказал Максим, когда мы шли домой, держась за руки. – Там все-таки объем побольше. А завтра объявляю выходной. Ты хоть помнишь, какой завтра день?

- А то нет! – я толкнула его в сугроб и застонала: – Черт!!!

- Что? – испугался Максим, выбираясь обратно на дорожку. – Забыла что-то?

- Забыла. Завтра мне к матери в Левашово ехать. Годовщина смерти отца. Она же мне весь ливер съест, если не приеду помянуть. Хотя я его за всю жизнь раз пять видела, да и вообще… И Димке надо будет позвонить.

- А Димка – это кто?

- Брат по отцу. Старший. Он классный, я вас познакомлю. Есть еще Кирилл, младший, но он меня терпеть не может, мы не общаемся.

- Значит так, - Максим сжал мою руку. – К матери поедем с утра, а вечером отметим нашу годовщину. Годится?

- Поедем?! – я ушам не поверила. – Ты в своем уме?

- А в чем проблема? Ты собираешься меня прятать? Или она не в курсе последних событий?

- В курсе, что с Германом все. И прятать не собираюсь, но… Ты уверен? Ты же ее помнишь?

- Помню. Ничего, как-нибудь переживу.

- Ну смотри, Максим… И не говори потом, что тебя не предупреждали!

= 36.

13 января

В Левашово мы поехали, разумеется, не с самого утра, а к обеду.

- Ты мать-то хоть предупреди, - сказал Максим, когда мы вечером ложились спать. – Если еще не поздно.

- Не поздно. Она часа в два укладывается.

Я набрала мамин номер и сказала, что приеду днем и не одна.

- Неужели все-таки помирились? – спросила она со странной смесью надежды и разочарования.

- Нет, - я покосилась на Максима, который читал какой-то журнал. – Не с Германом.

- Интересные новости, - растерялась мама. – Ты с ума сошла?

- Ну, в некоторой степени, - согласилась я и поспешила распрощаться, пока она не начала вытягивать детали.

- Все, Фокин, держись, - я положила трубку на тумбочку. – Она надеялась, что я одумалась и помирилась с Германом. Все-таки старое зло лучше нового. А тут облом. Не завидую я тебе. Да и себе тоже. Чего ты там читаешь?

- Нашел какой-то глянец. В туалете валялся. Офигенно интересная статья. Пишут, что секс с утра повышает производительность труда.

Я стиснула зубы, чтобы не расхохотаться. Хотя ничего смешного, если подумать. Эти статейки Герман десятками клепал для подобных журнальчиков. Под псевдонимами, которых у него было, наверно, больше, чем у Чехова.

- Вот, не зря мне всегда нравилось с утра, - сказала я. Разумеется, умолчав о том, что совратить на подобное дело автора статьи было задачей повышенной сложности.

- А мне всегда нравилось всегда, - пожал плечами Максим. – Если мы с тобой будем этим делом заниматься перед работой, то до работы вообще не дойдем. Получится вместо работы. А насчет матери не волнуйся. Если все будет так ужасно, сбежим, а потом напьемся. Чтобы снять стресс.

Я уже почти засыпала, уютно устроившись в его объятьях, когда вдруг снова вспомнила про журнал. В голову пришла мысль, которая, наверно, и раньше там плавала, но на стадии желейной неопределенности.

Не хотела бы я оказаться на месте Максима. Поселиться там, где совсем недавно, и двух недель не прошло, жил другой мужчина. Спать на его месте, сидеть за столом, пользоваться теми же вещами. Смогла бы я так? Жить в квартире, откуда только что уехала Зоя? Да мне и в машине-то на пассажирском сиденье было неуютно, когда тридцать первого мы ехали к Максиму. Хотя раньше он иногда подвозил меня, и ничего подобного я не испытывала.

Интересно, думает ли он об этом? И ведь не спросишь же. По-хорошему, нам надо было снять другую квартиру. А мою сдать. Хотя бы на какое-то время. Но я не представляла, как пустить в нее посторонних людей. Да и мама бы меня сожрала, хозяйка-то она.

- Кстати, все хотела тебя спросить, но забывала, - сказала я, когда позади осталось Парголово. – Откуда ты тогда ехал? Ну, год назад?

- Когда мы так замечательно познакомились? Черт, проскочили уже это место. Из поликлиники в Осинке. Была там небольшая разборка с персоналом.

- Мама, кстати, туда ходит. То есть не ходит, а иногда, по самой крайней необходимости, наведывается. Но полис у нее туда прикреплен.

- Хорошо, что сказала, - кивнул Максим. – Буду иметь в виду.

- Не надо ничего никуда иметь. Она ненавидит врачей и традиционную медицину, я же тебе говорила. Так что будет рада на Ивашкиных косточках поваляться.

- И это тоже учту. Не беспокойся.

С утра хмурилось, но к обеду день разгулялся. Снег блестел на солнце, пушился сугробами на обочинах и лапами на деревьях. Левашово выглядело нарядно и вполне завлекательно.

- Симпатичный какой поселок, - заметил Максим, когда я разворачивала Жорика, чтобы заехать во двор задом. – Вроде совсем рядом с городом, а как будто далекая область. Бабушка моя в таком живет.

- Мне тоже нравится. В старости сюда перееду. Заведу большую собаку. Летом буду валяться в гамаке и пить на веранде чай из самовара. А зимой сидеть у камина и вязать носки.