Наталья Шумак - Провинциальный роман. Книжная девочка
— Всего хорошего.
Арина повесила трубку и от души поблагодарила приятельницу. Света отмахнулась.
— Не за что. Может тебе не понравится его стиль или цена. Или он сам не согласится. Без всяких объяснений. Гении такой капризный народ…
Распрощались, обещали созвониться вскоре, как-нибудь. И встревоженная Арина торопливо рванула к шефу.
* * *Семеновы ждали ее в машине у подъезда. Димочка распахнул дверцу. Семенов прорычал.
— Живо!
— Что случилось?
Спросила Арина взволнованно. Людмила Георгиевна с храпящим Гарриком на коленях объяснила.
— Нафаня чудит. У него, таинственная и огромная радость.
— Девочки мои. В некоторые дела вам не стоит совать ваши носики. Повод есть. Но вам его знать ни к чему. Просто вникните — сегодня я намерен вас баловать! От души.
— Спятил на старости лет.
Прокомментировала Людмила Георгиевна. Арина, расслабилась и шумно зевнула. Ничего ужасного не случилось, Слава Богу. Димочка вырулил на стоянку возле Дворца Профсоюзов.
— Приехали.
Шеф «Стратегии» громко потребовал.
— За мной, девочки!
В салоне (Арина слышала, что в «Гармонии» высокие цены, но не проверяла) шеф вел себя как князь, по меньшей мере. Ласково назвал девушек по именам, напомнил, что звонил и делал заказ.
— Вот это мое главное сокровище, а это маленький сундук с алмазами. Обеих будем стричь, красить… сообразите сами. Дальше. Маникюр, педикюр. Все, что нужно. Дальше. Я вернусь через два с хвостиком часа, заберу двух счастливых дам. Ясно? Дальше. Всем выдам премиальные, если результат мне понравится. Время пошло!
Солидная фигура исчезла за дверью. Арина оглянулась на Людмилу Георгиевну.
— Что за бред? Мы его о чем-нибудь просили?
Четыре девушки уточнили весело.
— Начнем?
И повлекли дам за собой. Спустя мгновение Арина потеряла из виду Людмилу Георгиевну.
— Ой!
Ее усадили парить ноги, одновременно начали обрабатывать руки и рассматривать волосы.
— Может просто уложить?
— Девушка, вас как зовут?
— Арина.
— Арина, как вы к черному цвету относитесь?
— Да я не собиралась краситься. Я не хочу.
Вмешалась мастер, делающая маникюр.
— Оставьте. Ей идет эта серость, просто отгладить волосы и концы подвить. И макияж чуть заметный.
Она снизу вверх посмотрела на Родионову.
— Так?
Ее руки были обвешаны массивными серебряными браслетами, а длинные голубые ногти разрисованы черными цветами и бабочками. Бэйджик, прикрепленный к груди сообщал имя — Оля.
— Верно?
Арине понравилась эта девушка и она кивнула, в знак согласия. Оля поинтересовалась.
— Праздник?
— В некотором роде.
В кабинет вбежала изящная брюнетка Галина с ужасного вида щипцами. И защелкала ими вокруг макушки несчастной мишени всеобщего внимания. Постепенно Арина прониклась и поняла, что происходящее ей нравится! Очень нравится! Очень — очень!!!
Оля взяла флакончик приятно пахнущего масла и начала делать массаж рук.
— У меня мурашки на макушке.
Пропищала Арина.
— Надеюсь это от удовольствия.
— Нет. Какое там удовольствие. Я в полном экстазе.
Маникюрша неярко и флегматично улыбнулась. Она, по-видимому, привыкла к хвалебным песням. И знала, что работает профессионально.
— Так, с этим все. Чем будем покрывать?
Арина по простоте душевной спросила.
— А чем еще, кроме лака можно?
— Можно термолаком. Он реагирует на холод и тепло. Галина, дай пальчик. Смотри.
Розовый ноготь, подставленный под струю холодной воды стал голубым.
— Видишь, как интересно. А можно сделать узоры, любые. Со стразами, наклейками, лаками, акриловыми красками. Посмотри на образцы.
— Мне ваши цветы понравились.
— Мы на ты?
— Да.
Исправилась Арина.
— Да. Вроде тех, что у тебя можно?
— Запросто. На всех ногтях?
— А как лучше?
— Сейчас я все подберу. Чтобы не абы как, не вульгарно, я гармонично.
Она наклонилась над руками Арины и задумалась на пол минуты. Вмешалась Галина, выключившая щипцы.
— Предварительно все. Остальное в зале, когда ты ее отпустишь.
— Хорошо.
Наконец, она определилась с узором. Пододвинула к себе краски и кисточки.
— Сделаем серебром по черному фону. И несколько стразов.
Арина почувствовала себя королевой и внезапно поняла всю мудрость неожиданного подарка. В подобной заботе угадывалась истинная нежность. Та, что превыше любых условностей и препятствий. Та, что не имеет цены. Та, что приходит без просьб и ухищрений, сама по себе, неожиданная и прекрасная.
По радио передавали хит Мадонны — «You see». Уверенная в себе звезда пела о грустной любви. Арина потеряла счет времени, ей показалось, что Ольга только-только взялась за кисти, как прозвучало сосредоточенное и гордое:
— Готово.
Результат превосходил все ожидания. Тончайшие, змеившиеся линии рисунка и переливающиеся камушки в середине узора, как блестящий акцент.
— Как красиво!!!
— А теперь перейдем к ножкам, они уже заждались.
Арина то подносила пальцы к глазам, то любовалась издалека, опустив ладони на колени. Руки казались ей чужими, они принадлежали забытой, потерянной незнакомке. Той, в которою можно было влюбиться. Апельсиновой ведьме из далеких снов.
— Будем покрывать лаком?
— На твой выбор.
— Тогда серебряным.
Арина пошевелила пальчиками ног. Усталость, не оставлявшая ее несколько месяцев улетучилась без следа. Хотелось танцевать. Танцевать! ТАНЦЕВАТЬ!!!
— Олечка, какая ты умница. Спасибо громадное.
— Не за что. Это моя работа.
— Ты мастер!
Она скромно пожала плечами и вышла. А на Арину набросились парикмахеры. Она еще не оделась, не обулась, а пришлось решать, что делать. Наконец смутную мысль удалось оформить в слова.
— Пока все очень просто. Я непременно приду выкрасить волосы, но позже. Сейчас — уложить, только уложить.
Подступающий вечер наряжался в сказочные лимонно-сиреневые оттенки. Небо напоминало репродукции с картин о волшебниках. Даже странно, что никакая огненная колесница, запряженная драконами, не промчалась над горизонтом. Арина сидела в кресле и подглядывала в зеркало, за работающим парикмахером. Худенькая брюнетка пыталась навести хотя бы подобие порядка. Но неухоженные волосы сопротивлялись.
— Может хвостик?
Аринин глупый вопрос проигнорировали. Тогда она решила примириться с процессом, наплевав на результат. Хуже уж точно не будет. Весьма вовремя прозвучала классическая песня про отель «Калифорния». А потом классическая баллада «Скорпов». Человек, руливший в эфире, подбирал композиции созвучные с Родионовским настроением. Случайность? Конечно, обилие рекламы раздражало. Но после очередного затянувшегося хвалебного блока — «Тра-ля-ля, тру-лю-лю, Стройматериалы я люблю»! И все в таком же духе, наконец, поставили Цоя. Следом, Армстронга. Ужасная смесь? Нормальная радио-эклектика. Уже не одна песня попала «в тон». Что за дивный вечер?
