Шарлотта Лэм - Жизнь за любовь
— В горы Юра, — ответил Марк, и девушка от удивления тихо ахнула. Марк бросил на нее быстрый взгляд и уверенно направил машину в бурный поток дорожного движения Лиона, заполонивший все его улицы.
— Поражаюсь, как ты не догадалась об этом сама, — пробурчал Марк.
Ну конечно же, она должна была бы догадаться, и она догадалась бы, если бы не была так расстроена опасениями Дианы относительно Марка и его потенциальной угрозы Филиппу, как ее менеджеру.
— Но это же в сотнях миль отсюда? — охрипшим голосом выдохнула девушка.
— У тебя совсем нет чувства расстояния и направления. — Марк был слегка удивлен. — Нет, Энни, отсюда совсем недалеко. Мы будем там к вечеру, примерно к ужину. Я уже заказал номер в маленьком трактирчике, который знаю давно, он расположен рядом с моей деревней. Там отличная кухня с местными кулинарными секретами. Впрочем, это место не претендует на какую-то особую роскошь, но в трактире очень уютно, да и люди там приятные.
— Вы хотите познакомить меня с вашей семьей? — У Энни зачастил пульс. Значит, Марк поступает совершенно обдуманно и серьезен в своих намерениях, раз собирается ввести ее в дом своих родителей! Очевидно, Диана ошибалась и Марк действительно не женат, иначе он бы не рискнул представить Энни своим близким.
— Завтра, — пообещал Марк. — Тебе они понравятся, и я уверен, ты им тоже полюбишься. Ну не надо так беспокоиться. Ты очень устала, тебе так и не удалось как следует выспаться. Приляг на сиденье и закрой глаза, отдохни немного.
Энни не стала спорить. Во-первых, она была потрясена, во-вторых, Марк прав, она страшно устала: на прошлой неделе она выложилась без остатка и не успела как следует отдохнуть. Так что она прикрыла веки и откинулась назад, предоставив мыслям полную свободу.
Я еду домой, подумала Энни, и ужасно удивилась этой простой мысли. Я еду домой! У нее никогда еще не было собственного дома с того времени, как умер отец, а ей тогда стукнуло всего одиннадцать. С тех самых пор она постоянно ощущала себя одинокой в этом жестоком мире. Мать никогда не любила свою дочь, никогда Энни не чувствовала ее ласки, того, что у нее есть мать или родной дом, а каждому человеку требуется место, которое можно было бы назвать родным. Возможно, и она найдет свой дом в горах Юра?
Энни задремала, и ей снились зеленые леса и долины, прозрачный и холодный горный воздух, полевые цветы, буйно растущие на лужайках, под стенами каменной кладки. Ей слышался перезвон церковных колоколов, разносящийся на мили окрест. Она видела, как карабкается вверх по скалам голубоватых гор с белыми снеговыми шапками, видневшимися в отдалении. И что интересно, места, которые она видела во сне и которых ни разу в жизни не видела наяву, были ей знакомы. Когда она была еще девочкой, ее отец часто о них рассказывал. Да и сам Марк много говорил о них, пока они были вдвоем, впрочем, и самой Энни эти места часто снились прежде. Возможно, эти места покажутся ей совсем знакомыми, когда она увидит их наяву.
Тем временем машина поднималась все выше в горы, держа курс на границу со Швейцарией. Воздух заметно похолодел. Небо было чистым, словно хрустальным. Энни поблагодарила Марка за запасной свитер, который тот раскопал в багажнике.
— У меня есть еще и пижама, могу ее тебе одолжить, — сказал Марк. — А потом купим тебе еще и зубную щетку.
— Вам нужно было дать мне возможность забрать из автобуса мои вещи.
— Если бы я дал тебе такую возможность, ты бы не поехала со мной.
Энни косо глянула на него.
— Ну почему мужчины так любят проявлять власть? — Затем добавила со вздохом: — Филипп и Диана будут сильно беспокоиться.
— Я им не нравлюсь, — сухо заметил Марк.
— Ну, просто они вас плохо знают.
— Они боятся, что я отниму тебя у них!
Энни не могла отрицать очевидное, немного озадаченная прозорливостью Марка. Как быстро он докопался до сути. А он, бросив на нее долгий и пристальный взгляд, решительно заявил:
— И я это сделаю.
Энни затрепетала. Его решимость восхищала ее, но она не забыла предупреждений Филиппа и Дианы. Хочет ли ее Марк потому, что любит, или потому, что она может вскоре стать известной звездой, правда, если Филипп с Дианой не ошибаются…
День еще не кончился, когда они подъехали к околице деревни. Марк притормозил у небольшого трактира с остроконечной крышей. На качающейся вывеске была изображена серебристая рыба среди зеленого тростника. Название «Гостиница для рыбаков» было выведено красными буквами с завитушками прямо под рисунком.
— Здесь мы и остановимся, — заявил Марк. — Сюда приезжает много англичан порыбачить в наших реках. Часто останавливаются на ночлег и те, кто проезжают мимо, в сторону швейцарских озер.
Марк вновь тронул машину и поехал вперед по прямой, казавшейся бесконечной дороге, проходившей через сосновый бор. Деревья стояли темными рядами по обеим сторонам дороги.
— Куда мы едем? — нервно спросила девушка, озираясь на тенистые заросли деревьев. — Скоро стемнеет!
И в самом деле быстро сгущались сумерки, в лесу становилось темновато, казалось, вот-вот наступит ночь. Марк свернул с хорошей дороги на узкий проселок, понемногу зараставший молодыми деревьями.
— Нет! — закричала Энни, внезапно перепугавшись. Она знала этот проселок, знала, куда тот ведет. — Марк, не надо, я не могу, не везите меня туда, не заставляйте идти туда!
Рука Марка, скользнув вбок, перехватила ее руку.
— Не надо бояться, дорогая. Я рядом и позабочусь, чтобы с тобой ничего не случилось.
Энни потянулась к ручке и попыталась открыть дверцу. Марк остановил машину, и она, справившись наконец с дверцей, выскочила наружу. Марк также выскочил из машины и обежал ее вокруг, чтобы поймать Энни, заключить ее в объятия.
— Что тебя так испугало? Тут никого нет! — успокаивал он ее.
— Вы знаете, это здесь… — выдохнула Энни, дрожа как в лихорадке. — Мне снилось это место. Я знаю, будет плохо, когда я окажусь там, где все и произошло… Нет, это уж слишком! Я этого не вынесу…
Марк продолжал сжимать девушку в объятиях. ветер раздувал ее черные волосы, и они бились о его лицо.
— Слушай, Энни, слушай, как шумит сосновый бор!
А лес вздыхал вокруг них, деревья поскрипывали под порывами ветра, трещали, когда ломались и падали наземь ветви. Шум стоял неумолчный.
Он и пугал и очаровывал девушку.
— Доверься мне, — умоляюще произнес Марк. — Все, чего я хочу от тебя, — это просто пройти дальше по этому проселку до…
— До лесной избушки, — закончила Энни, вздрогнув при этом. — Я знаю, куда ведет этот проселок. Скоро стемнеет. Я ненавидела этот сон. От него такая горечь на душе. Ощущение утраты, пустоты… Он ушел, ушел навсегда. — Чувство страшной потери вновь обрушилось на девушку, словно сон повторялся наяву.
