Сильвия Аваллоне - Стальное лето

Карабинеры устроились у стойки и тоже стали смотреть, заказав два кофе с самбукой.

«Сегодня утром разбились два самолета, — сообщил корреспондент. — „Боинг 757“ недавно угнали и затем, очевидно… Восемнадцать минут спустя второй самолет тоже врезался в башню».

Не хотелось верить, что это не боевик.

— Это прямая трансляция? — спросил кто-то.

И корреспондент, словно услышав, сказал: «Есть ли какие-нибудь подробности, Борелли?»

В прямом эфире появилось знакомое лицо Джулио Борелли, ведущего тележурналиста.

«Ну, — нерешительно заговорил он, — это катастрофа, самая страшная террористическая атака из всех, что когда-либо происходили в Америке…»

Как при просмотре боевика, все ожидали развязки.

— По-моему, это «Реал-ТВ», скрытая камера, — сказал Кристиано и начал перетасовывать колоду. — Чертовы американские приколы…

Посетители бара потихоньку стали возвращаться к своим делам. Марокканец в углу, так ничего и не поняв, забросил в игровой автомат жетон на тысячу лир. Песок, забившийся Анне под одежду, все больше раздражал ее. «Боинги» врезались в здания, где, как сказал корреспондент, сходятся все мировые финансовые потоки, люди в это время работали — все это напоминало голливудский фильм, и трудно было поверить, что это по-настоящему.

Прямое включение продолжалось уже сорок две минуты. Журналисты говорили об исламистах и о третьем самолете, атаковавшем здание Пентагона, но лишь немногие, и среди них Алессио, продолжали смотреть на экран.

Маттиа пощекотал Анну за ухом. Она вспомнила, что должна к завтрашнему дню выучить греческий алфавит и латинские существительные.

— Отвезешь меня домой?

Карабинеры позвонили своим, чтобы хоть что-нибудь прояснить. Но в облупившейся казарме с двумя пальмами перед входом знали еще меньше, чем в баре.

На сорок третьей минуте картинка на экране сменилась. Все увидели, как рушится небоскреб. Он осел, как струйка в песочных часах. Следом рухнул и второй. Все заволокло пылью.

В этот миг в баре кто-то закричал от испуга, а крики американцев о помощи были слышны даже при плохой трансляции звука.

— Ни хрена себе…

Алессио и Кристиано переглянулись. Неужели этих небоскребов больше нет?

— Это точно трансляция?

— Они что там, обкурились все до одного?

Люди схватились за мобильники — звонить или отправлять SMS.

— Включи телевизор, — кричали они женам и детям, — скорее, мир рушится!

Франческа тоже сидела перед телевизором в Лизиной квартире. Она тоже видела, как падают башни; все это показали не один раз. В повторах есть что-то искусственное, и Франческа не сразу поняла, что на ее глазах творится история.

Альдо поставил стакан на стойку. Вокруг раздавалось:

— Американцев уделали по полной!

Некоторые захлопали.

Маттиа улыбнулся Анне, как бы говоря: «Видишь, мы вместе в такой важный момент».

— Их опустили! Вмазали как следует!

Алессио, ошарашенный, качал головой.

— Нет, ты понял? — сказал он, обращаясь к Кристиано. — Они взорвались… Представь, прилетел бы самолет и врезался в доменную печь… «Луккини» взлетел бы на воздух, вот была бы мясорубка…

В воздухе витало нездоровое возбуждение, как во время забастовки металлургов. Невозможно было поверить, что там, в Америке, действительно умирают люди.

— И сегодня нас тоже заставят работать?

— Точно, — усмехнулся кто-то, — случился бардак в Соединенных Штатах — теперь «Луккини» закроется!

Все засмеялись.

— Капиталисты сраные!

Наблюдая в очередной раз разрушение бетонных гигантов в центре Манхэттена, Анна вдруг почувствовала, что происходит что-то такое, что имеет отношение и к ней лично. Она думала о том, что ей не хватает Франчески. В эти минуты ей хотелось быть рядом с Франческой, как будто то, что показывают по ящику, было свадьбой или похоронами, когда всем надо быть вместе, несмотря на вражду.

Сидя у Лизы, Франческа чувствовала что-то похожее: ей не хватало Анны, ее маленькой теплой ладони.

Башни тем временем рушились уже в десятый раз. То, что девушки были далеко друг от друга, не имело никакого значения.

На следующей день в городской газете появилась статья, озаглавленная «Апокалипсис».

В тот вечер на улицах Пьомбино было пустынно, горожане прильнули к телеэкранам. Все испытывали сопричастность к чему-то, о чем раньше читали только в книгах по истории. Встревоженная Сандра бесконечно звонила в местное отделение партии. Потрясенная Элена хотела отправить SMS Алессио. Но что ему написать?

Анна и Франческа, лежа в своих постелях, испытывали страстное желание встретиться.

Анна поднялась, включила лампу и принялась листать прошлогодний дневник. Она перечитала все записи Франчески, с орфографическими ошибками и сердечками вместо точек над «i». Эти каракули были бесконечно важны для нее. Важны особенно сейчас, когда в центре Манхэттена образовалась яма, которая должна была поменять вектор движения мира.

Алессио слушал радио, стоя на мостовом кране. В цехах «Луккини» сотни приемников были настроены на один и тот же канал, где рассказывали об атаке на Башни-близнецы и о терроризме, уложившем Запад на лопатки. Жизнь, однако, продолжалась. Тысячи работяг плавили железо, чтобы делать рельсы и… оружие для Европы и США.

Один лишь Энрико тупо переключал каналы. Вначале он попал на мультик, затем на вестерн с Клинтом Иствудом. Какая там Америка, он думал совсем о другом — о теле своей дочери, во всех подробностях отраженном в линзах морского бинокля. Лето кончилось, и он спрятал бинокль дома, в укромном месте.

Энрико думал о Франческе, которая, когда родилась, помещалась на ладони. Он держал ее в руке всю целиком, когда ее вынули из кювеза.

Наконец он заснул в одиночестве. Ему снились Башни-близнецы, в одной из них была Франческа.

Часть третья

Ильва

Льет как из ведра. По-другому и не скажешь.

Артуро следил за движением дворников, обрывки мыслей проносились в его голове, он был на взводе.

Поворот налево, въезд на шоссе. Возможно, он в безопасности.

Пистолеты у них были спрятаны под штатской одеждой…

Артуро вел машину предельно осторожно, чтобы не привлекать внимания.

Дело на сотню миллионов, а может, и больше, и вдруг…

Вдруг что-то происходит. Машина впереди тормозит и включает аварийные огни.

Стоп. Артуро встал. Что там, авария? Этого еще не хватало.

Да, льет как из ведра.

На рассвете, на портовом причале, когда началась облава, тоже шел дождь.