Сара Вульф - Дикий восторг (ЛП)
— Ты кого-то убил, — говорю я. Теперь нет никакого страха, я больше его не боюсь. Я показала ему свой шрам, и он не дрогнул. Так что, даже если он ответит «да», я также не дрогну. Его ледяные глаза вспыхивают. Следует долгая, томная тишина, в которой, я уверена, он может услышать мое оглушительное, предвкушающее сердцебиение с расстояния десяти футов.
— Они поплелись к утесу на берегу озера, чтобы убежать от меня. Я их не трогал, но я с таким же успехом мог бы их и убить. Трое других оправились от травм.
Месяцы давления, вызванные незнанием этой тайны, моментально отступают. И я чувствую, что наконец-то снова могу свободно дышать. Он говорит правду. Чувство вины в его глазах очевидно. Если бы это была ложь, они были бы ясными.
Он упал с обрыва. На самом деле Джек никого не убивал. Но уверена, что он думает иначе.
— А что… что насчет тела?
Джек впивается в меня взглядом.
— Тебя что, это совсем не волнует? Я кое-кого убил. Я — убийца, Айсис.
— Ты защищал Софию. Точно также как ты защищал мою маму и меня от Лео. Вот что ты делаешь, Джек. Ты защищаешь людей.
Он открывает рот, затем закрывает его и смотрит в пол.
— Послушай, — начинаю я. — Я совершала некоторые вещи, которыми не горжусь. Я знаю, каково это — хотеть кого-то убить. Я действительно это знаю. Я собиралась убить Лео, когда мама впервые рассказала мне о том, что между ними произошло. Я даже все спланировала: я бы накачала его хлороформом, а если бы это его не убило, я бы отрезала его член тесаком, а затем пальцы, и, наконец, перерезала бы ему горло. Иногда я об этом мечтала. Я желала этого больше всего на свете. Я хотела заставить его заплатить за то, что он сделал с мамой. — Джек поднимает на меня взгляд. Я пожимаю плечами. — Так что да. Я знаю, каково это.
Что-то вроде благодарности мерцает в его глазах.
— Так что, давай, выкладывай, — давлю я. — Что насчет тела?
— Ты не рассказала некоторые вещи мне. Я не могу рассказать некоторые вещи тебе. Вот как это работает.
— Хорошо. Хорошо. Это справедливо. Итак, Твид-парень хочет знать, куда ты дел тело. Но зачем?
— Затем что он хочет раскопать на меня «грязную» информацию, — медленно говорит Джек. — И шантажировать. Предположительно для того, чтобы я присоединился к его корпорации.
— Потому что ты уже идеальный бизнесмен.
— Потому что я идеальный, точка, — ухмыляется он. Я швыряю подушку, и она любезно пролетает над ноутбуком, попадая ему прямо в лицо.
— Спасибо, физика! — поднимаю я большой палец вверх. Джек воинственно откашливает перо и продолжает печатать.
— Вау, а ты суперпредан этой компьютерной вещичке. Вау! Я не могу перестать говорить «вау»!
— Прекрати говорить «вау».
— Что ты вауишь? Я имею в виду, делаешь?
— Отслеживаю адрес электронной почты, с которого тебе прислали ту фотографию.
— О-о. А что потом? Что произойдет после того, как ты его найдешь?
— А потом я его взорву, — рычит Джек.
Я приподнимаю бровь.
— Разнесу его жесткий диск, — поправляет он.
— Ну, это немного более законно, — соглашаюсь я. — Но, увы, не так весело.
И вот, наконец, доставляют еду, горничная вкатывает ее в номер и уходит после того, как Джек дает ей чаевые. Я поглощаю все до последней крошки на подносе менее чем за пять минут.
— Боже, женщина, ты подавишься.
— Оно того стоит! — щебечу я, чавкая крем-брюле. И, естественно, начинаю сильно кашлять.
— Давись потише, — он поворачивается обратно к ноутбуку, и бормочет себе под нос. — Вот. Наконец-то. Этот парень до нелепости хорош. Но если я запущу сканирование байтов, то смогу…
Он замирает, как олень, услышавший курок ружья.
— Я… умираю… — напоминаю я ему, практически свалившись на пол.
— IP прослеживается обратно к Гуд Фолс, Флорида. К твоему родному городу, — говорит он. — Кто-то из твоего родного города отправил тебе это. Это должен быть кто-то, кого ты знаешь. Кого ты оттуда знаешь, кто хорошо разбирается в компьютерах?
Мое сердце пропускает удар, я перестаю делать вид, что умираю и действительно начинаю умирать.
— Айсис? Что случилось?
Я пристально смотрю на потолок отеля, размышляя, сколько мне потребуется шагов, чтобы добраться до туалета. Я не хочу снова блевать на Джека, независимо от того каким изумительным был последний раз. Лицо Джека маячит над моим взором.
— Айсис? Ты побледнела…
— Его, — мягко говорю я. — Он выигрывал федеральный чемпионат по хакерству для учащихся средних классов каждый год.
— Кто?
Я полагала, что он оставил меня в покое. Я никогда не думала, что электронное письмо может быть его. Почти год молчания убедил меня, что я была свободна.
Я стискиваю зубы и прикрываю глаза руками, словно это заблокирует тьму. Я знала, что пребывание в безопасности не будет длиться долго. Этого никогда не происходит. Тьма всегда найдет способ проникнуть, точно также как и сейчас.
— Безымянный.
— 11 –
3 года
30 недель
0 дней
Джек пытается убедить меня, что он сделает все возможное, чтобы помешать Безымянному вновь связаться со мной. Но я знаю, что это не сработает. Джек хорош, но Безымянный гораздо, гораздо лучше. Он всегда был таким.
Если Безымянный может получить доступ к видео в федеральном хранилище, то он и до меня сможет добраться. Если он знает о видео, знает о Джеке, то, вероятно, через Рена. Не то, чтобы Рен специально ему рассказал. Может быть, он случайно проговорился. Или, возможно, Безымянный просто отследил меня прямо до Ист Саммит Хай и каким-то образом узнал о Джеке через школьные компьютеры. Уверена, народ болтал о нашей войне на старых, потрепанных Маках в компьютерном классе. Или, может быть…
Мой желудок падает, и прекрасный вкус крем-брюле становится кислым у меня во рту.
Может быть, Безымянный с самого начала взломал мою электронную почту и прочитал всю переписку с Кайлой о Джеке.
— На всякий случай сотри все со старого жесткого диска, — говорит Джек. — Заведи новую почту и измени все пароли.
— Он просто взломает их снова.
— Не взломает, — твердо говорит Джек. — Не сможет. Я не позволю этому произойти.
— Все это время он следил за мной, — смеюсь я. — Я была настолько глупа. Думала, что сбежала от него навсегда.
— И ты это сделаешь. Ты сможешь. Ты не можешь просто сдаться. Работай со мной, хорошо? Мы исправим это вместе.
— Бесполезно, — переворачиваюсь я. — Он будет мучить меня всю жизнь. Он всегда будет здесь, точно также как и этот дурацкий… этот дурацкий шрам…
