Я тебе больно (СИ) - Чарли Маар
— Вы ведь долго здесь жили? — сжимаю пальцами бланк со списком дел. — Вернуться сюда не хотите?
— Не хочу. Мне нравится Москва. Лучший город в мире. А в Штаты я могу прилететь в любой момент. Кроме того, здесь живёт моя сестра Амилия с мужем и дочерью. И мамин брат тоже сюда перебрался с семьёй. Они на Оаху сейчас. Это Гавайи.
— Да… Я знаю, где это. Гавайи. Наверное, там здорово?
— Мы обязательно там побываем. Природа в тех краях великолепная. Тебе понравится.
— Вы не обязаны меня с собой возить.
— Вопрос с обязанностями и моими личными желаниями мы обсуждали неоднократно.
С трудом проглотив вязкую слюну, я наблюдаю за тем, как Марсель Рустамович открывает шкаф и достаёт оттуда белую рубашку. Ловлю себя на мысли, что мне вовсе не хочется, чтобы он её надевал.
— Вы сказали, что у вас есть сестра. Это двоюродная, получается?
— Нет. По отцу. Он был женат до того, как встретил маму. У него есть дочь от первого брака.
— Вот как. Неожиданно, — я вскидываю брови. — Вы хорошо общаетесь?
— Да. У нас дружная семья, если ты об этом.
— Я уже заметила.
Багримов накидывает на плечи рубашку и упирает в меня синий взгляд.
Распахнутая белая ткань оттеняет смуглую кожу его груди, и в приглушенном свете в номере она кажется ещё темнее, а его глаза окрашиваются цветом бушующего океана.
— Здесь подожди. Я сейчас оденусь и поедем.
Только теперь я понимаю, что стою как идиотка и пялюсь на босса, мешая ему одеться.
— Я… Эээ… Пока в свой номер отнесу список мероприятий, — машу листком, после чего резко разворачиваюсь на пятках и вылетаю из номера Марселя Рустамовича.
Если я так каждый раз буду ловить ступор, то в конечном итоге проиграю собственным эмоциям.
Нужно сосредоточиться на работе, а так же на том, что у меня появилась возможность посмотреть другую страну. И поменьше думать о Багримове.
В машину мы спускаемся на лифте уже через полчаса. Принять решение не думать о боссе — это одно. А вот в действительности о нём не думать — совсем другое. Тем более, когда он постоянно рядом и до носа доносится запах его духов.
Хорошо, что машина, которую Марсель Рустамович арендовал на время нашего пребывания в Америке, довольно просторная. Это позволяет подальше отсесть от него. На что он, кстати, реагирует внимательным и тяжёлым взглядом.
Если бы он был за рулём, мне было бы спокойнее, так как он чаще бы смотрел на дорогу, а не на меня. Но Багримов решил нанять водителя.
Ночной Нью-Йорк производит на меня мощное впечатление. Здесь всё сверкает, очень много высоток с рекламными щетами. Таймс Сквер вообще выглядит фантастически. Ещё мне понравился вид с Эмпаер Стейт Билдинг на вечерний город, словно усыпанный миллионами драгоценных огней.
Багримов не просто возит меня по городу. Он много знает об истории этих мест. Ему известны различные легенды, положеные в создание каких-то улочек и парков. Он показывает места, где снимались фильмы. Говорит, какие районы и города ещё стоит посмотреть.
От его спокойного голоса в какой-то момент я расслабляюсь, что даже не замечаю, как Марсель Рустамович оказывается очень близко ко мне в тот момент, когда мы едем от Эмпаер Стейт Билдинг в какой-то ресторан.
— А вон там Центральный парк. Мы позже там побывем, — его дыхание касается моего затылка.
Я отвожу взгляд от окна и смотрю на Багримова, чувствуя, как пульс начинает разгоняться от его близости и запаха духов. Его плечо касается моего плеча, а ладонь лежит на кожанном сиденье рядом с моим бедром. Вторая рука мужчина запрокинута на спинку сиденья позади меня.
Слишком его много. Всегда.
— Приехали, Насть, — хрипло выдыхает Марсель Рустамович за мгновение до того, как машина останавливается.
Ресторан, куда мы приехали, выглядит, как из старых американских фильмов про элитный класс. Здесь есть и лепнина на стенах и позолоченные торшеры, скульптуры и даже рояль. Живая музыка мягко наполняет помещение, и с ней смешивается не громкий звон посуды и тихие разговоры посетителей.
Я чувствую себя не в своей тарелке, так как остальные женщины одеты довольно роскошно, а на мне обычная одежда. Пока мы идём до нашего столика, я успеваю зафиксировать взглядом, насколько состоятельные люди, очевидно, посещают это место. Страшно представить, какие здесь цены.
Официант услужливо отдвигает стул и помогает мне сесть за столик, накрытый белой скатертью. Посередине стоит невысокая круглая ваза с бело-розовыми бутонами на подушке из зелёных листьев.
— Алкоголь не предлагаю. Но если хочешь…
— Нет-нет, спасибо. Обойдусь без алкоголя.
— Что тогда будешь пить? — хмыкает Марсель Рустамович. — Чай, кофе, сок?
— Апельсиновый сок, если можно, — нервно сжимаю огромную белую салфетку, которую, очевидно, нужно положить на бёдра.
— Можно, конечно, Насть. Ты в порядке? Выглядишь взволнованно.
— Да. Просто… Здесь все так роскошно одеты. А я не по дресс-коду.
— Ничего страшного. В Америке к роскоши иное отношение. Не все любят её демонстрировать. Сюда мы пришли лишь потому, что это лучшее место в городе. Не против, если я сам закажу блюда?
— Не против, — качаю головой.
Даже в меню смотреть не хочу. Понимаю, что Багримов платит, но самой выбрать блюдо и знать, сколько оно стоит… Это в любом случае заставит меня нервничать.
Багримов быстро озвучивает официанту заказ, после чего мы остаёмся один на один. Выдержать его взгляд по-прежнему трудно, поэтому я стараюсь не смотреть на Марселя Рустамовича, а вместо этого глазею на музыкантов.
— Это ведь всё равно не прекратится, — негромко произносит Багримов.
Но я не перевожу на него взгляд. Продолжаю упрямо смотреть на музыкантов, понимая, к чему он клонит.
— Притяжение между нами. Ты его чувствуешь. И я тоже. Дальше оно будет только усиливаться.
— К чему вы всё это мне говорите? — выдираю слова из пересохшего горла и радуюсь, когда официант приносит сок.
Багримов пьёт вино.
— К тому, что нет особого смысла сопротивляться.
Я отпиваю сок и, наконец, нахожу в себе силы посмотреть на Марселя Рустамовича.
— Недавно вы говорили, что кроме боли, ничего не сможете мне дать. Теперь вы изменили своё мнение или как? На что вы намекаете?
— На то, что нужно найти возможность снять это напряжение.
— Как именно? Предлагаете мне стать вашей любовницей?
Глава 54
Асти
— Я думаю об этом.
Всё тело прошивает разрядом тока от того, как
