Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Шабанн Дора
Черти бы взяли эту автоматически подключающуюся громкую связь, холера ясна.
— Спасибо, не нужно. Через полчаса я буду на месте, — пробормотала паркуясь.
Вышла из машины, чтобы проводить сына.
Пусть я промокну, но мне срочно надо глотнуть прохладного воздуха, потому как от Глеба веяло не просто пламенем Преисподней, нет, он будто бы сам превратился в огненный смерч.
— Снова, да? В «Дом Берга»? Ничего менее пафосного не нашлось? А я-то гадаю, с чего это ты в официальном костюме сегодня да при полном параде, — схватив в охапку, прошипел мне в ухо Глеб и после этого сильно прикусил шею в открытом вороте блузки.
Шикарно.
— Выдохни. Наша история с Сергеем Владимировичем завершилась двадцать пять лет назад, ты еще в сад ходил. Мне нужен адрес Арсения в Москве. Лера помчится туда, и как бы не завтра.
Адски горячий поцелуй под проливным дождем — особое такое чувственное переживание, да.
— Пользуешься тем, что я тебе верю, медовая. Но смотри, никого рядом с тобой не потерплю, так что имей это в виду, когда будешь адрес узнавать. И с тебя за эту неприятную случайность все ближайшие выходные. Целиком. Кот в Питере, Валерия в Москве, а ты — моя. Поняла? — рыкнул в губы, прикусил их, облизал и откровенно поцеловал вновь.
Очень конкретно так поцеловал, стимулируя клетки головного мозга, отвечающие за долгосрочную память.
Они откликнулись, как и вся я.
Горло перехватило от лавины образов, голос пропал, в жар бросило всю, с головы до пят, поэтому я смогла только кивнуть.
Глеб устроил меня за рулем, пристегнул (вот сколько раз я об этом писала? Наконец-то, дожила), поцеловал опять и хлопнул дверью, возвращая в сознание. И, помахав рукой, пошел вслед за Костей внутрь стадиона.
Обед с Сергеем можно считать кошмарным, если оставить за скобками результат.
Теперь у меня в мессенджере был примерный распорядок дня Арсения на ближайшие выходные, которые этот С-с-сережин с-с-сын планировал провести в столице.
А то, что в середине обеда Сергей Владимирович пересел на соседнее кресло и начал настойчиво тянуть ко мне руки — это так, досадные мелочи.
— Риша, милая, так ждал, когда соберешься с духом. Я же знаю тебя, вредная девчонка. Все нервы мне опять истрепала. Все, больше, чтобы не пропадала так надолго, слышишь?
Как же этот самоуверенный павлин теперь бесит-то, а?
— Так, Сергей Владимирович, мы с вами сейчас, после стольких лет взаимной неприязни и даже ненависти, можем выдохнуть и понять: мы лишь родители молодых людей, находившихся в отношениях. Но, мы же оба понимаем, что окончательный разрыв этой связи — дело времени и одной встречи.
— Арин, не спеши. Не про это совсем говорим сейчас. Да, я виделся с Надькой, да, ты была права, а я нет. Но смотри — сама судьба дает нам второй шанс. Шанс начать все сначала! — и за руку меня хвать.
Езус-Мария, убери от меня свои лапы, С-с-сенин папа.
— Подожди, нужно решать вопросы по мере их поступления. Понимаешь, сейчас самое важное в моей жизни — мои дети. И именно поэтому, пока Лера не выяснит отношения с Арсением, ни о чем другом я и думать не могу, — выдергиваю ладонь из крепкого захвата и отползаю вместе со стулом в сторону.
— Риша!
— Посмотри, Сереж, мы ведь с тобой имеем сейчас возможность не допустить для наших детей такого ужаса, который сотворили когда-то с нами. Пусть дети просто поговорят? Выяснят всё до конца и дальше будут жить спокойно. Каждый так как решит сам, а не так, как выберет за него кто-то другой. Прошу тебя.
— Хорошо, я тебя услышал. Я узнал для тебя, где Арсений будет в эти выходные. Но за это ты дашь нам шанс.
Холера ясна!
М-м-м-мария и Иосиф. С-с-с-святое С-с-семейство!
Вот же зараза.
— Ты же понимаешь, что я не могу тебе ничего обещать? Шанс на что? Все наши шансы за двадцать пять лет канули в глубокую пропасть.
Выдыхаю, чтобы не орать матом.
А его уже несет по волнам его планов:
— Будем встречаться, ты увидишь и поймешь, как нам хорошо вместе. Мы с тобой были созданы друг для друга еще тогда, но вышло так, что быть вместе мы можем только теперь.
Да, конечно.
Прямо сейчас.
Разбежался.
— Сереж, мы оба слишком сильно изменились за эти годы. И у нас обоих «очень тяжелая наследственность» и пережитый опыт. Ничего не осталось от той светлой девочки, которая тебе когда-то так нравилась. Я давно уже другая: холодная, вредная, сухая и очень-очень злопамятная.
— Не верю, Риш. Ты — моя нежная милая девочка. Поверь, я покажу тебе — какая ты на самом деле, — он вновь сжал в ладонях моя несчастную затисканную лапку.
Просто чужие горячие руки, а неприятно.
Я знаю, какая я могу быть теперь: взлохмаченная, с безумным блеском в глазах и сытой довольной улыбкой на все лицо, все это я видела в автомобильном зеркальце на солнцезащитном козырьке после встречи в Кремле.
И другой я бываю: напряженной, горячей, ждущей и жаждущей. Именно такой, как отражение в зеркале шкафа купе в нашей прихожей, когда после, ставшего теперь обычным, совместного ужина Глеб прощался до утра, зацеловывая меня до умопомрачения.
Но, увы, милой и нежной я теперь бываю в других руках, даже легкое, случайное прикосновение которых меня на самом деле трогает.
Скрипя зубами из-за того, что в следующую среду мы таки обедаем в «Сударушке» с Сергеем, я ехала в Университет, потому как радость моя отстрелялась первой.
И тут со мной случилась Анфиска, вот как знала, что у меня для нее и райдер на выходные уже есть.
Но начала подруженция с сюрприза:
— Слушай, Ариша, что-то такое творится странное, но Игорь настолько в тебе заинтересован, что нашёл меня и изрядно жует мой уставший мозг уже который день.
О, как.
Занятно.
— Анфис, прости, не могу даже предположить, в чем там дело, но так быть. Мы будем в Питере в следующие выходные встречаться со свекрами в ресторане. Давай я сейчас соображу и дам тебе координаты бара, где я согласна с Игорем выпить чашку кофе, но не больше. Опоздает, не придёт — его проблемы.
Как интересно видоизменились планы на посещение дедушки с бабушкой-то, а?
— Отлично, дорогая. Что там с нашим вояжем в Первопрестольную? — воодушевилась Фиса.
— Сейчас все, что удалось добыть — скину тебе. Понятное дело, Лерушин разгул я оплачу.
— Еще чего? Я крестницу тыщу лет не видела, не баловала, а тут такой повод. Не вздумай. Давай, зажгите там с Котиком.
Да-да, с Костиком, который едет в Питер.
Зажжем.
Кипятком с головы до пят обдало вновь.
— Обязательно. Спасибо, жду вас с Марком и указаний для Леры.
Вот и ладненько.
Вот и хорошо.
Было, до самого стадиона.
Глава 50
Переизбыток тестостерона
«Я только погрожу пальчиком», — сказал он, кладя его на курок.
Станислав Ежи Лец. «Непричёсанные мысли» в переводе М. Малькова
Когда я подъехала к спорткомплексу, то увидела на парковке удивительное и одновременно с этим жуткое зрелище: Глеб, сжав одной рукой за шею Романа Николаевича, второй чётко и методично его избивал.
В стороне от этой скульптурной группы Кирилл Андреевич в охапке держал что-то вопящего Константина.
Из машины вылетела ракетой и бросилась к сыну.
Когда подбежала ближе, Кирилл повернулся и сказал:
— Не волнуйся, синяков не будет. Нас учили бить правильно. Я бы и сам с удовольствием объяснил твоему бывшему кто он, где его место, ну и то, что Глеб ему рассказывает сейчас.
Вздохнула, потому что Кот негодовал не из-за отсутствия свободы, а, как я поняла по отдельным выкрикам, рвался присоединиться и помочь Глебу.
Прислушалась и различила среди стонов и рычания бескомпромиссное:
— Отвали. Забудь о ней, понял? Она абсолютно и окончательно занята.
С одной стороны — приятно, но с другой.
Нам крупно повезло.
Оглянулась, возрадовалась середине рабочего дня и почти полному отсутствию зрителей.
