Беспощадный трон - Мила Кейн

Когда я оторвался от нее, чтобы стянуть льняные брюки, она удивила меня, нырнув под мою руку и направившись к лестнице. Я зарычал, поворачиваясь к ней, и схватил свисающий конец веревки, связывающей ее запястья. Затем дернул за нее, вынудив ее опуститься на колени на лестнице. Медленно наматывая длинный конец на кулак, я двинулся к ней. Она стояла на четвереньках на плюшевом ковре лестницы и смотрела на меня через плечо широко раскрытыми глазами.

— Я выиграл, принцесса, — пробормотал я, стягивая футболку одной рукой. Проигнорировав боль в легких, я отбросил штаны, выпрямляясь обнаженным в лунном свете, проникающим в окна. — Как ты и хотела.

Она попыталась поползти вверх по лестнице, но я навалился на нее, прижал спиной к себе и грубо раздвинул ее ноги.

— А как же камеры? — задыхаясь, спросила она, когда я опустился на ступеньку позади нее и наклонил ее лицо так, что она свернулась в идеальный маленький клубок, а ее зад соблазнительно покачивался в воздухе перед моим лицом.

— Никто не посмеет смотреть на нас вместе, — сказал я ей, зная, что это правда.

Я раздвинул ее ягодицы, жалея, что так мало света и я не могу видеть лучше ее прелестные, пустые маленькие дырочки, ждущие, чтобы я их заполнил. Наклонившись, я провел языком длинную горячую полосу от ее клитора до попки и обратно. Она была слишком чистой на вкус. Мне не хватало ее естественного вкуса.

— Больше никаких ванн. Мне нужен запах твоей киски, — твердо сказал я ей, проникая пальцем глубоко в нее.

Она ахнула, прижимаясь ко мне. Я вошел в нее несколько раз, чтобы убедиться, что она такая же мокрая. Вытащил свой палец и пососал его, наслаждаясь знакомым мускусом, а затем смазал свою головку ее соками, прежде чем придвинуться к ней. Это было не соблазнение, это было предъявление своих прав на неё, и я не собирался терять ни секунды. Она задрожала подо мной, когда я без дальнейших колебаний вошел внутрь. Схватив ее за связанные руки, я рывком притянул ее тело, выходя почти полностью и вгоняя себя обратно. Она застонала и выдохнула проклятие.

— Что-то не так, принцесса?

— Нет, это… это слишком хорошо!

Я одобрительно хмыкнул, глядя на то, как она принимает меня, как ее гибкое тело втягивает мой член и окружает своим теплом, пока она выгибает спину и с энтузиазмом встречает мои яростные толчки. Я жестко трахал ее прямо там, на лестнице, ковер обжигал мою кожу, но я не замечал этого в блаженстве обладания Молли, связанной и беспомощной подо мной, выкрикивающей мое имя.

Когда я почувствовал, что на меня накатывает оргазм, я с сожалением отстранился. Между нами стоял невысказанный вопрос о ребенке, и сейчас было не время его поднимать.

Вместо этого я снова прижал ее к лестнице и раздвинул ягодицы. Я просунул свой член прямо в ее расщелину, упираясь головкой в мягкую девственную дырочку, на которую, как я пообещал себе, скоро буду претендовать, и жестко кончил. Горячая сперма брызнула на нее, больше, чем физически возможно, но, учитывая, как долго я наблюдал за тем, как она бродит по моей комнате, вне досягаемости, отчаянно нуждаясь в ее прикосновениях, возможно, это было правильное количество. Белые капли стекали по ее подергивающейся киске, и Молли выгнула спину, нуждаясь в большем. Она повернула ко мне лицо, не поднимая его от ступеньки.

— Кирилл, — тихо позвала она.

Предупреждение или приглашение? Между нами всегда было немного и того, и другого.

Я был слишком увлечен наблюдением за тем, как моя сперма капает на её щель, чтобы обратить внимание. Мои яйца, наконец, опустели и были удовлетворены впервые за неделю, которая показалась мне бесконечной.

Я протянул руку, чтобы коснуться её, зная, что она еще не кончила. Я был неотесанным зверем, который выследил ее, овладел ею и кончил, прежде чем довести её до оргазма. Но я планировал загладить свою вину перед ней. Это будет долгая ночь.

Я провел пальцем по ее влажной щели, и она задрожала от моего прикосновения. Смочив палец спермой, я скользнул им в нее, возбуждаясь от мысли о том, чего я хотел больше всего, как мы оба знали. Молли, распухшая от моего ребенка, была наивысшей фантазией, которую я когда-либо себе позволял. Мой член снова набух от одного только образа.

Я толкнулся глубже и повернул руку так, чтобы мой большой палец нашел ее клитор. Сперма сделала все скользким и легким, и я стал жестко трахать ее рукой, одновременно кружась вокруг комка нервов. Вскоре она стала отталкиваться, трахая мою руку с не меньшей силой, и, вот так, кончила со сдавленным криком. Я продолжал выжимать из нее каждую каплю удовольствия, прежде чем осторожно убрать свою руку.

Она растянулась на ступеньках, не оказывая никакого сопротивления, когда я встал у нее за спиной и осторожно поднял на руки. Я отнес ее в свадебном стиле в библиотеку, пинком захлопнул за нами дверь и посмотрел на камеру, расположенную над головой. Красная лампочка тут же погасла. Никто не стал бы наблюдать за нами. Ну, никто из тех, кто хотел бы пережить эту ночь.

Огонь в камине был потушен, но в комнате все еще было тепло. Я попросил прислугу ежедневно зажигать его для Молли. Она любила писать здесь, и я хотел, чтобы ей было комфортно.

Я усадил ее на край кожаного дивана, и она, затаив дыхание, наблюдала, как я встаю над ней и провожу рукой по ее волосам.

— Тебе не следовало поднимать меня, — мягко отчитала она.

— Тебе не следовало попадаться, — ответил я, а затем усмехнулся. — Но ты хотела этого, не так ли?

Она с трудом сглотнула, а затем кивнула, доставляя мне удовольствие своей капитуляцией.

— А теперь чего ты хочешь?

Я приподнял ее подбородок, так что ее лицо предстало передо мной как драгоценный подарок.

— Я…я хочу тебя. — Ее мягкий тон мучил меня.

— Чего ты хочешь от меня?

Горячий розовый румянец залил ее до самой груди. Ее красивые сиськи соблазнительно покачивались, такие аппетитные, что я не смог удержаться и потянулся к ним.

— Скажи мне, Молли, — призвал я ее, прикидывая их вес на ладони. Они были больше, чем обычно, а темные соски — более пухлыми. Я опустился на колени, ожидая, пока она заговорит. Наклонившись, поймал зубами один сосок и