Невидимые знаки - Пэппер Винтерс
— Ох, нет? Ты была достаточно настойчива насчет этого пару секунд назад.
Жар, пульсирующий в моем лоне, стремительно сменился раздражением.
— Ничего себе, а у тебя огромное эго, тебе известно это?
— Это не единственная большая штука, которая у меня имеется. — Подмигнул он.
— Что серьезно? Ты собираешься относиться к этому, как к сомнительному пикапу? — Ярость разожгла пылающий огонь в моей груди. — Это так низко, Гэллоуэй.
— А чего ты хочешь? Извинений за то, что не я начал? — Его челюсти сжались. — Смотри, я прекрасно понимаю, что со мной не так уж и легко... поладить. Большая часть меня состоит из недостатков. Но этот поцелуй... он не один из тех. Этот поцелуй... — Он замолчал, присвистывая себе под нос. — Этот поцелуй был самым лучшим, черт побери, из всех поцелуев, что был у меня.
Я задрожала от удовольствия, даже когда задавила страсть, не дав ей раскрыться.
— Это не имеет значения. Этого больше не произойдет.
— Почему нет? — Его тон бил наотмашь.
Я махнула рукой в сторону брезжащего рассвета, накатывающего прибоя и пустого острова.
— Потому что у нас есть вещи поважнее, о которых стоит беспокоиться.
Он вздохнул, нагибаясь неуклюже, чтобы понять свой костыль.
— Ты права.
Я замерла, чувствуя подвох.
Решительное выражение воцарилось на его лице, когда он изменил свое положение.
— Какой бы ни была дерьмовой ситуация, что плохого в том, чтобы найти в ней немного счастья, чтобы сделать ее более терпимой?
Мое дыхание постепенно успокоилась.
— Ты говоришь, что ты был рад поцеловать меня?
— Никогда не чувствовал себя более счастливым.
— Ох.
Как он мог говорить что-то подобное, когда с нами произошло такое?
— Вы, ребята, уже поднялись? — Коннор зевнул, потирая свои сонные глаза.
Гэллоуэй и я подскочили.
Вина из-за того, что мы сделали что-то, что не должны были, оставила отпечаток знака позора на моем лбу.
Галлоуэю удалось отбросить в сторону наш маленький опрометчивый поступок и вести себя совершенно нормально.
— Ага. Для нас никакого сна.
Коннор провел здоровой рукой по своим медным волосам, растрепав их в разные стороны. Ему нужно было принять ванну (как и всем нам), но кроме быстро заканчивающейся зубной пасты и хитроумного применения песка в качестве мыла, у нас больше не было того, что можно было бы использовать.
Перекидывая волосы через плечо, я быстро пригладила их — стараясь изо всех сил скрыть, насколько отчаянно они нуждались в том, чтобы их помыли. Я не могла решить, мой светлый цвет волос потемнел от грязи или же выгорел благодаря соли и солнечным лучам.
Перекатываясь со своей самодельной кровати, Коннор подпрыгнул несколько раз, чтобы его кровообращение вернулось в норму.
— Черт возьми, я замерзаю.
Мой взгляд устремился к Пиппе; она спала крепко свернувшись в клубок, с моей курткой, что была наброшена на ее ноги. Бедной малышке нужны были одеяла, а не открытое небо.
Будет ли это возможно сделать?
Может, и да, но постельное белье было в самом конце списка важных вещей.
Как и поцелуи, и все остальное, связанное с желанием.
— Через час потеплеет. — Гэллоуэй указал на розовеющее небо. — Скоро взойдет солнце.
Пока я стягивала мою косу резинкой для волос, снятой с запястья, мои серебряные и золотые браслеты издавали звенящие звуки. Каждую следующую секунду во время того, когда небо становилось светлее, это помогало мне переключать внимание с поцелуев на обернутые пластиком листья нашего дерева.
Я откашлялась, прочищая горло.
— У меня есть вопрос.
Гэллоуэй посмотрел на меня.
— И какой же?
— Для чего это? — Я показала на скрученный в воронку пластик и немного собравшейся жидкости. Листья были сжаты в тесном пространстве и конденсат только увеличивался в то время, по мере того день становился теплее.
— Это наше спасение, вот что это.
Мое горло мучительно сжалось от жажды.
— Оно произведет воду?
Гэллоуэй кивнул.
— Как оно работает?
— Я покажу тебе. — Он повернулся к Коннору. — Куда делось пончо, которое твоя сестра нашла в кармане Эстель?
— Принесу его. — Коннор побежал по направлению к голубому пакету, который я купила в Техасе. Он нагнулся и потрогал лоб своей спящей сестры, прежде чем вернуться к нам. С каждым движением, он все меньше вспоминал о своем сломанном запястье.
Передавая пончо Гэллоуэю, Коннор проговорил:
— Что ты будешь делать с ним?
Гэллоуэй сжал пакет, используя свой костыль, чтобы прыжками добраться до свободной ветки.
— Время демонстрации. — Он разорвал пакет и вытряхнул оттуда пончо. Передавая свой костыль Коннору, Гэллоуэй потянулся и собрал охапку листьев с ветками дерева, пытаясь обернуть дождевик вокруг них.
— Давай, позволь мне помочь.
Он посмотрел на меня хмурым взглядом, когда я оттянула ветку, давая ему месту, чтобы закрепить ее. Плотно оборачивая пончо, он использовал другой кусочек моей майки, чтобы связать концы вверху.
— Черт, у меня не чем больше завязывать.
Быстро сообразив, я стянула резинку с волос и передала ему ее.
Прошло мгновение, прежде чем он принял ее. Закрепляя полиэтиленовый материал, он образовал еще одну воронку, делая пространство для воды, чтобы она скатывалась к низу.
В тот момент, когда все было готово, довольно кивнул.
Коннор проговорил.
— Ну... а теперь что?
— Теперь мы не делаем ничего.
— Но я хочу пить.
Гэллоуэй рассмеялся.
— Ты и я, парень, мы оба хотим.
— Что вы делаете? — появилась Пиппа, ее крошечные ручки обернулись вокруг покрытого мурашками тела.
Я привлекла ее к себе.
— Делаем так, чтобы появилась вода.
— Правда? — Ее глаза расширились. — Хорошо, потому что я хочу пить.
— Гэллоуэй просто объяснял, как это работает. — Я посмотрела на него выжидающе.
— Я точно не уверен. — Он откашлялся, прочищая тем самым горло. — Когда мы оборачиваем некий материал, не пропускающий воздух, то на листве образуется влага и она превращается в свежую воду
Ничего себе.
Я склонила голову.
— Каким образом?
— Я точно не уверен. Фотосинтез или что-то типа того. Мужчина, на которого я работал, использовал этот метод, когда мы забыли взять большую флягу с водой. Мы отправились заготавливать дрова, и там не было никаких ручьев или озер, чтобы наполнить наши пустые бутыли. У него был чистый брезент в багажнике машины, и после того как он обернул его так
