( Не) моя малышка (СИ) - Валентина Элиме
Анюта же… Она страдала. Да, девушка послушалась меня и давала возможность Рае сблизиться с дочерью, чуть ли не отстранившись полностью, но только та не оценила такой поступок. Видимо, и не хотела. Её больше интересовали деньги и я. Я ошибся, хоть и не хотел это признавать. И с болью на душе, как и на сердце, следил за тем, как она по ночам сидит возле кровати ребенка, пробираясь в детскую комнату словно вор, и гладит девочку по головке, держит за малюсенькую ручку, что была чуть ли не с мой палец. Смотрел на неё через экран, любовался и думал. Думал, как выйти из этого положения, что загнал всех туда сам, с меньшими потерями. Ведь начни я глобальные перемены сейчас, то Рая взбрыкнула бы. Лишиться кормушки, где постоянно еда и вода, главное, финансы, она вряд ли захочет. Ведь главное оружие — малышка, по праву её. Она без раздумий выставит её разменной монетой. И вот вместо решения, я тонул всё глубже и глубже, совершая ошибки, как и отдаляя от себя девушку.
− Когда маме всё расскажешь? Она имеет право знать, − крестный затронул ещё одну больную мозоль, расковыривая и так кровоточащую рану.
− Сразу, как только врач разрешит, − я на днях интересовался её состоянием, навестил в больнице, принёс подарок на новый год. — Ещё пару дней и можно будет. Сперва её тоже нужно подготовить.
− Мне заняться этим вопросом? — как бы я хотел сказать да, но воздержался. Это моя боль и мне же от неё избавляться.
Крестный и мои родители были закадычными друзьями. Когда-то. Пока Ефим Петрович не потерял всю свою семью и не ушёл в себя. Со временем «отвлёкся» от горя на нас с Олегом, но всё равно былой близости уже не было. Да и со своей матерью я сам должен разобраться. Понимаю, что потеря ребенка для каждой матери — это ужасно, но есть же и второй. Не стоит забывать про него, который изо всех сил старался вытянуть её. Тут ещё и внучка нашлась, частичка погибшего сына. Я надеялся, что она поможет моей матери восстать, выйти из своей клетки, а не сломаться до конца, угаснув, как цветок без воды и солнечного тепла. Только бы ещё хуже не сделать…
− Нет, я сам. Ты итак многое для нас сделал и делаешь, − и задумался, что я в последнее время не благодарил крестного, принимая его помощь как данное. — Спасибо тебе за всё. Не хочешь поближе познакомиться с Анютой и Валерией? Приходи на ужин сегодня. А то всё о делах и о делах.
Крестный удивился, но тут же придал лицу бесстрастное выражение.
− Попозже, пусть сперва Ольга познакомится со своей внучкой, − голос его дрогнул. Видимо, он вспомнил свою семью и не забывал ни на секунду даже спустя столько времени. — Что с договором?
Я откинулся на спинку кресла. Я бы и сам хотел знать, что с договором. Анюта так его и не подписала. И она имела право взять ребенка и уйти в любой момент, как могла сделать этого и Рая. Словесное согласие в наше время никакой силы не имела, тем более, юридической. И что бы я предпринял, реши она уйти из моего дома вместе с Валерией? До нашего поцелуя догнал бы, наказал и отобрал ребенка, не оставив никакого шанса на встречи в будущем. Сейчас же…
Я не знал, как поступлю. Всего один поцелуй многое изменил. Но я сам же испортил момент, дав ей обещание, что больше такого не повториться. Да и мой подарок она приняла не так радужно, как я рассчитывал. А вот на своё обращение Анюта из моих уст реакция была куда большая. И я не мог понять, в чем дело, но обязательно дал себе слово, что разберусь…
Шли дни, но ситуация в доме не менялась. Ужинали мы каждый вечер все вместе, иногда даже Валерия присоединялась, если бодрствовала. И было смешно наблюдать за тем, как Рая бегала вокруг дочери, но та всё равно тянулась к Анюте. Девушка не выдерживала, слушая плачь малышки, и сама брала уход на себя. В такие моменты я чувствовал себя полным кретином, что сам собственными руками чуть ли не испортил всё. И из-за этого страдал маленький ребенок. А ещё сегодня я должен был сообщить новость, которую она могла воспринять, как угодно. Но откладывать дальше уже никак было нельзя.
− У вас есть другие родственники? — задал я вопрос, заходя немного издалека.
− Только тётя, сестра отца, но она живёт в другом городе, и мы мало общаемся, − сообщила Анюта виноватым голосом. — И она ни на что не претендует. Комнату бабушки в коммуналке без лишних слов переписала на нас после происшествия с нашими родителями.
− Тогда, наверное, пришло время сообщить вам, что у Валерии кроме нас есть ещё один родственник, − и посмотрел на реакцию девушек.
Рая не обрадовалась. На её лбу образовались морщины. Она запустила мыслительный процесс, чем именно ей может помешать присутствие нового члена семьи. Анюта же
