Ты - моя вселенная (СИ) - Мария Сильвер
По щеке старой женщины стекает одинокая слеза, которую она спешит скорее стереть костлявым пальцем.
— Только потеряв его, поняла, что любовь всё прощает. Жизнь так скоротечна, что в ней не должно быть места обидам. Непрощение, как веревка с камнем, брошенная на шею, потянет в воду и погубит душу.
Резкий запах нашатырного спирта приводит меня в сознание. Разгоняет чудесный сон, где мне было хорошо рядом с близким человеком, которого больше никогда не увижу. Но разговор с бабушкой заставляет задуматься о нас со Стасом. Смогу ли я жить без него?
Открываю глаза и вижу перед собой измученное лицо Киры, который вздыхает с облегчением, когда я прихожу в сознание. История повторяется. Всё та же больничная койка, тот же доктор с ватой в руке и мой друг.
— Что со Стасом? — единственное, что меня сейчас волнует. Сердце бешено бьется в ожидании ответа, боясь услышать о самом страшном, что могло случиться с нами.
— Он в реанимации, — с горечью сообщает врач.
Страх парализует, обездвиживает работу сердца. Начинаю задыхаться от панической атаки. Не могу его потерять. Жить вдали от него — это одно, но знать, что Стас похоронен в сырой земле, убьет и меня.
— Соня, выпейте успокоительное, — протягивает мне стакан с жидкостью врач. Забираю лекарство и жадно выпиваю в надежде, что это хоть как-то облегчить мои страдания.
— А где Софи? — неожиданно вспоминаю о девочке, которая осталась дома одна.
— Её отвезли ко мне домой и вызвали няню, — ответ Киры рассеивает волнение о дочери Волкова.
Вдруг в палату врывается встревоженная супружеская пара в белых халатах. В глазах обоих читается великая скорбь. Настя, как только замечает меня, кидается в объятья. Начинаем безудержно рыдать над ситуацией, из-за которой встретились впервые за пять лет. Только сейчас понимаю, как мне её не хватало.
— Всё будет хорошо, — шепчет подруга мне на ухо.
Рядом на кровати пристраивается Дима. Берет мою ладонь и крепко сжимает. Пытается меня подбодрить, но прекрасно осознает, чем всё может закончиться.
— В коридоре ожидает Виктор Александрович… Я рассказал ему о тебе, — ставит перед фактом муж подруги.
Не так представляла себе нашу встречу. Не знаю, как посмотрю в глаза отцу, который может потерять сына из-за меня. Боюсь почувствовать лютую ненависть от близкого человека. И он будет прав, ведь это моя вина. Верша свою месть, я была готова к своей смерти. К его нет, как бы не злилась.
Беру свои эмоции под контроль и неуверенным шагом направляюсь навстречу неизбежному. Пластырь лучше всего отрывать резко.
Выхожу в коридор, ища глазами Виктора Александровича. Взгляд останавливается на осунувшемся пожилом мужчине, ожидающем на скамейке. Незаметно подхожу ближе. Отец Стаса поднимает голову.
— Соня, — выдыхает мужчина и берет в плен моё ослабшее тело. Крепко сжимает в отеческих объятьях, — не могу поверить, что обе мои дочери живы.
Начинаю рыдать, когда смысл сказанных слов доходит до воспаленного сознания.
— Тише, тише, детка, — похлопывания по спине приносят неимоверное облегчение.
— Простите меня за всё и за Стаса тоже, — умоляюще прошу мужчину.
— Ты ни в чем не виновата, а сын обязательно выкарабкается.
— Какая трогательная встреча с призраком, — раздается шипение в нашу сторону. Отрываюсь от мужчины и вижу перед собой Екатерину Свиридову.
— Пойдем, нам надо поговорить, — тащит меня за собой неугомонная женщина.
Кафетерий на первом этаже быстро наполняется голодными людьми. Время близится к обеду. Мы с Катей заказываем по чашке кофе и устраиваемся подальше от любопытных глаз, спрятавшись за большой пальмой.
— Это ты со своим дружком всё устроила? — проносится тяжелый вздох, — отстранили от управления компанией, посадили отца, снимки прислали. Собралась меня ими шантажировать?
Какая умная и проницательная женщина. Жаль, что враг. Возможно, при других обстоятельствах мы могли бы стать хорошими друзьями.
— Шантаж? Нет, конечно, просто хотела порадовать твоего отца, — выдаю свои козыри.
Женщина начинает истерически смеяться. Ловлю недоумевающие взгляды пациентов и врачей.
— Знаешь, однажды такая же маленькая сволочь, как ты, испортила мне жизнь. И ничем хорошим это не закончилось, потому что тварью в конечном счете оказалась я, — собеседница не перестает в перерывах между фразами давиться удушающим смехом.
— Что тогда случилось? — интересуюсь информацией от первоисточника.
Катя отпивает глоток горячей жидкости и пронзительно смотрит мне в глаза, которые наполняются болью.
— Я впервые взаимно влюбилась в свою одноклассницу. Отец узнал об этом и запретил мне с ней встречаться. Но я не послушалась. Казалось, что смогу свернуть горы, мне не было страшно идти против семьи.
Женщина горько вздыхает. Видно, что воспоминания даются ей с трудом, но продолжает свой монолог.
— Но реальность оказалась намного суровее, чем смогла вынести. Мы с моей девушкой вскоре расстались по её инициативе. Позже выяснила, что отец заплатил ей, чтобы она навсегда исчезла из моей жизни. И начался ад.
Катя надолго замолкает. Поддерживаю её молчание. Нам обеим есть над чем подумать.
Перед глазами всплывают картины из прошлого, где Катя выглядела сильной и уверенной личностью. Но это была лишь иллюзия. Маска, которую носят, чтобы скрыть тайные мысли и чувства. Мир сожрет тебя и выплюнет белые кости в тот момент, когда покажешь слабость. Если ты не такой, как все, считай, что тебя клеймили как раба. И будут относиться как к ничтожеству.
— Отец не смог смириться с тем фактом, что у него бракованная дочь. У него всё должно быть идеально. Устроил мне многочисленные походы по психологам и врачам, будто они могли мне чем-то помочь. Но мозги мне промыли знатно, — усмехается дочь Свиридова, — но у всех есть свои грешки, не так ли?
— Почему ты вышла замуж за Стаса?
— Он первый и единственный мужчина, который мне понравился за всю мою жизнь. Тем более отец одобрил его кандидатуру и был счастлив. Думала, что благодаря ему смогу построить семью, жить, как все обычные люди. Хотелось получить хоть какую-то свободу от контроля неугомонного родителя. Искала спасенья от моей сущности в браке и в ребенке. Перестала пить противозачаточные, проколола презервативы Стаса и забеременела. Вынудила Волкова жениться, — горький вздох разочарования эхом доносится до моего сердца.
— Но очень сильно ошиблась. Только спустя время поняла, что ни один человек не может мне помочь. И я никогда не смогу оправдать чужие ожидания.
Все мы допускаем ошибки, но цена за них порой бывает непомерно большой. И мы оказываемся не в силах за неё заплатить.
— Ты знала про аварию, которую устроил твой отец? — темная часть меня просыпается, как только перед глазами всплывают картины прошлого. И если женщина, сидящая передо мной,
