Дай мне больше - Сара Кейт

Правило № 22: Удивительно, как много можно увидеть в темноте

Дрейк

— Почему бы нам не отправиться в мой офис, чтобы обсудить цифры, — говорит Марио Хантеру, и я тут же останавливаюсь на месте.

— Э-э, думаю, я просто подожду в баре. Цифры на самом деле не моя тема.

В выражении лица Хантера есть намек на панику, и мне это нравится. Мне нравится, что он не хочет упускать меня из виду здесь.

— Не стесняйтесь осмотреться. Получите полный опыт Pitch, — говорит Марио, многозначительно изогнув бровь.

Выражение паники и беспокойства Хантера только усиливается.

— Звучит отлично. Встретимся здесь через час, — говорю я, машу Хантеру, когда мы расходимся, он — в офис, а я — в бар. Конечно, на самом деле я не пойду в бар. Зачем мне тратить время на то, чтобы сидеть в одиночестве и пить Dr. Pepper, когда я могу наблюдать за этими трах-фестивалями позади меня?

Я не собираюсь никого трогать. Может, я и не самый лучший парень, но я никогда не сделаю ничего, что могло бы навредить Изабель или Хантеру.

Мне просто чертовски любопытно, чтобы упустить такую возможность. Но когда я направляюсь к комнатам, передо мной внезапно оказываются три двери — ну, технически две, поскольку одна из них предназначена только для женщин. Не знаю, что заставляет меня направиться к двери, предназначенной только для мужчин, но, возможно, это обещание, что мужской секс, по моему опыту, обычно более восторженный. Скорее всего, время будет лучше, даже если я буду держать свои руки и член при себе. Здесь мне будет сложнее держать эти вещи при себе, так как мужчины тоже не столь изощренны, но я с ними справлюсь.

Как только я прохожу через дверь, я иду по длинному коридору, пока в конце его не встречаю охранника. За ним дверь, а справа дверь с надписью "Раздевалка".

— Первый раз? — спрашивает он.

— Это так очевидно?

Он улыбается, затем жестом указывает на дверь слева от себя. — Не стесняйся пользоваться раздевалкой, прежде чем войти. В темной комнате ты можешь носить все, что хочешь, но презервативы обязательны, и я буду их проверять.

Мои брови поднимаются, и я киваю. — Да, сэр.

Полагаю, это означает, что сначала я зайду в раздевалку… а там, раз уж мне придется заходить туда в костюме, я еще и напрягусь. Это не должно быть слишком сложно. Даже сквозь громкую музыку я слышу все, что происходит в другой комнате. Все звучит именно так, как и есть. Много трахающихся людей.

На стойке стоят миски с презервативами, по тускло освещенному помещению передвигаются мужчины, некоторые голые, некоторые одетые. Я беру резинку и направляюсь к занавешенной кабинке, чтобы подготовиться. Некоторые парни не стесняются напрягаться в открытую. Я готов на все, но дрочить на публике я предпочитаю более сексуальные сценарии.

Расстегнув джинсы, я обнаруживаю, что мой мужчина уже в полуобморочном состоянии. Он как будто знает, что мы в секс-клубе, и реагирует на это так же, как собака на подъезд к собачьему парку. Готов поиграть.

Извини, приятель. Мы просто пришли посмотреть.

Достаточно напомнить о том дерьме, которое произошло прошлой ночью, чтобы мой член стал достаточно твердым, чтобы надеть презерватив. Изабель прикована наручниками к скамейке. Хантер кончает ей в горло. Выражение его лица в момент кульминации. То, как напряглись его мышцы пресса, а его татуировки практически покрылись рябью от оргазма.

Ладно, мне пора остановиться, а то я взорвусь раньше времени и упущу свой шанс испытать темную секс-пещеру.

Я уже решил, что войду в комнату полностью одетым. Это поможет поставить барьер между мной и теми, кто не так понял. И вот, не снимая джинсов, я вывожу свой надежно укрытый член к вышибале, чтобы показать ему, что я готов играть… хотя на самом деле я готов делать абсолютно все.

Как по мне, так презерватив — пустая трата времени.

Вышибала одобрительно кивает на мой член и кокетливо подмигивает мне, после чего открывает дверь, чтобы пропустить меня внутрь.

— Развлекайся, — бормочет он, прежде чем я исчезаю в темноте.

Как и следует из названия, здесь чертовски темно. Проходя внутрь, я слежу за зелеными светящимися в темноте маркерами на полу, которые ведут меня через комнату, чтобы не опрокинуть людей или мебель.

Я слышу стоны в стороне и на мгновение замираю, пытаясь разглядеть, кто или что издавало этот звук, но ни черта не могу разобрать. На полу еще больше светящихся в темноте маркеров и несколько на стенах с восклицательными знаками, расставленными в разных местах. Это, наверное, те самые аварийные кнопки, о которых нам говорил Марио. И когда я замечаю, что зеленая точка движется, я понимаю, что это на вышибале.

Когда кто-то дотрагивается до моей руки, я вздрагиваю.

— Извини, — пробормотал мужчина, проходя мимо меня. Это такое жуткое чувство — знать, что любой здесь может дотронуться до меня. Я могу буквально трахнуть кого-нибудь здесь и никогда не узнать, как он выглядит и как его зовут. Это чертовски странно, если подумать. Но также… странно освобождает.

Здесь неважно, как ты выглядишь. Неважно, знаете ли вы их или даже если они вам не нравятся. Все дело в химии и чувствах.

Впервые с тех пор, как я вошел сюда, я действительно сожалею о том, что не могу ничего сделать, потому что это звучит чертовски весело. Играть на поле, не зная, с кем ты вообще играешь. Или играл ли ты с ними раньше. Черт возьми, я уверен, что это был бы отличный способ встречаться. Никаких суждений или предвзятых мнений. Просто две души находят друг друга.

Это почти романтично, если подумать.

Однако ворчание справа от меня звучит не очень романтично. Оставив их позади, я продолжаю идти по зеленым меткам. По обе стороны от себя я слышу еще секс, и когда мои глаза начинают адаптироваться, я отхожу от тропинки и нахожу пустое место, чтобы побыть одному и понаблюдать — насколько это возможно, когда я ни черта не вижу.

Я чувствую, что за мной кто-то наблюдает. Разобрать что-либо слишком сложно, но в нескольких футах от меня точно стоит какая-то фигура, и у меня возникает ощущение, что она смотрит на меня — если это вообще возможно. Взглянув на потолок, я замечаю красное мигание камеры наблюдения на каждом углу, и это обнадеживает. Здесь действительно