Моя чужая. (не)вернуть любовь - Диана Орфей
Смотрю на Демьяна с вызовом, но мне отвечают мягким взглядом. Оба не успеваем открыть рта – начинает Ульяна.
- Здравствуйте.
Ее нежный контральто легко разрушает возникшее между нами напряжение. А во истину царское спокойствие придает сил и уверенности.
- Демьян Викторович, - представляю Ястребовского. – Мой... коллега.
Жду язвительной реплики или чего-то подобного, но нет, Ястребовский ведет себя паинькой.
- Приятно познакомиться, - улыбается вежливо. – А вы…
- Ульяна, - представляется женщина и переключает внимание на меня. – Все хорошо, - отдает копии анализов. – Хоть сейчас в космос.
Тут уже я не могу удержаться от улыбки.
- Лучше в кафе. Ты голодная?
- Не очень. Все еще мутит. И дочка ждет, обещала ей сегодня поиграть вместе.
- Поиграть?
Почему-то на ум приходит нечто подвижное и опасное, но Ульяна смеется.
- В компьютер поиграть. Обожает игры. И хочет в будущем их придумывать или создавать.
- Геймдев очень популярен, - вступает в разговор Демьян, - он включает много профессий. От скульптинга до программирования. Подвезти вас?
И смотрит на меня.
Жму плечами. Напряжение совершенно отпускает – никакой трагедии не случилось из-за того, что Ястребовский и Ульяна встретились. И после небольшого волнения я тоже чувствую себя вполне комфортно.
По крайней мере, мужчина ведет себя абсолютно нейтрально. Не пялится в декольте, не навязывается. Да и водителю я послала смс, что он может быть свободен – думала добраться на такси.
- Поехали, - киваю, перехватывая папку. – Мне еще к завтрашнему рандеву готовиться.
Глаза Ястребовского нехорошо темнеют. Да и я не испытываю никакого энтузиазма от будущей встречи с Агатовым. Что-то мне подсказывает, легкой она не будет.
***
Демьян
- До завтра.
Алена выпархивает и спешит в подъезд. Походка легкая, упругая, в руке – обычная папка на кнопке – результаты анализов, сумочка легонько покачивается в такт шагов.
А я, как дебил, смотрю на удаляющуюся девушку и не могу перестать думать о том, что пройдет время – и в ее руках будет кряхтящий комочек.
В груди расползается жар.
До самого нутра пробирает, кружит голову. Если бы это был наш ребенок… Жмурюсь, пытаясь избавится от лишних мыслей.
Не будет. Уже нет… Но черт возьми, почему она не написала? Почему приехала, подвергая себя опасности? Ведь есть тысяча способов сообщить, но она решила увидеть все своими глазами. Как будто мало я ей вытрепал нервов. А может… она не хотела рожать?
Откидываюсь на сидение и с силой тру переносицу.
В последнее не верю. Алена на аборт не пошла бы. И Юлия почему-то тоже не спешит избавляться от результата своих загулов.
Хмурюсь, вспоминая наш с Мартом разговор.
Сейчас главное – не накосячить. Проблемы на личном фронте совершенно не в тему, но… Опять это чертово «но».
Юлия не должна узнать об Алене, иначе начнет чудить. Да и для развода пока еще не все готово, не хочу больше сюрпризов. Теперь игра пойдет по моим правилам.
Завожу машину и трогаюсь с места. Наверняка дома меня ждут в коротком халатике, а то и вообще без ничего.
Почти угадал.
Юлия валяется на кровати в одних чулках, а на столике, вместо привычного коктейля – сок.
- Уже вернулся? – мурлычит кошкой.
А в темных глазах тревога. О да, я прекрасно знаю причину, но пока вынужден молчать – всему свое время.
- Даже не думай, - охлаждаю пыл будущей бывшей жены. – На работе завал. Я занят.
И направляюсь в свою комнату.
Юлия не собирается сдаваться просто так, конечно. В один мах слетает с кровати и спешит за мной.
- Совсем охренел, Ястребовский? – шипит, хватая за рукав.
А меня даже любопытство разбирает, на что еще она готова, чтобы скрыть залет.
Смотрю на роскошную, практически обнаженную женщину и понимаю, что действует она на меня лучше всякого брома (прим. автора – средство, применяющееся в том числе для снижения потенции). Меня не заводит ни роскошная грудь тройка, ни длинные загорелые ноги.
Хочется другого…
Перед глазами мелькает вуаль золотых волос, а кончики пальцев немеют от ощущения бархатной кожи и мягких завитков.
У Аленки была внизу аккуратная и чертовски сексуальная «прическа». Черт, нет, лучше не думать, иначе Юлия истолкует мое состояние по-своему.
- Что тебе надо, Юль? – намеренно коверкаю ее имя, зная, как это ее выбешивает. Юлия она. Или Юлиана.
Жена скалится и в темных глазах мелькает нечто очень нехорошее.
- Знаешь, я тут подумала… А расскажу я отцу об Аленке…
Одно слово – а у меня забрало падает.
В себя прихожу под сдавленный писк. Юлия вьется ужом, пытаясь отодрать мою руку от горла, но я сильнее стискиваю пальцы.
- А расскажи, - голос хрипит и ломается – сам себя не узнаю. - Расскажи, - повторяю, встряхивая гадину. – А я расскажу ему об Тимуре, - Юлия бледнеет до синевы и пучит глаза, - это ведь его ребенка ты пытаешься выдать за моего?!
Разжимаю пальцы, и Юлия мешком оседает на пол.
Плевать! Пусть только дернется в сторону Аленки, не посмотрю, что беременная – шею сверну. И ей и Оболенскому!
Кровь грохочет по венам, перед глазами алая пелена. Вот сейчас я реально готов убивать, за одно только слово, но вместо ругани и угроз, Юлия вдруг всхлипывает. Прячет лицо в ладонях и…
- Это мой ребенок, - скулит тихонечко. – Никому не отдам!
***
Если бы пару месяцев назад мне кто-то рассказал, что мы с Юлией будем на кухне разговаривать по душам – я бы очень долго смеялся.
А сейчас не до смеха.
Слушаю рваные фразы и… Нет, не верю. Но кое в чем Юлия точно не врет.
- Отец на аборт отправит, если узнает, - сжимает в пальцах кружку с чаем. – Он Тимура на дух не переносит. Нет. Хуже. Ненавидит. Если бы мог – убрал. Еще тогда, когда этот, - морщится, - меня соблазнил.
- Урод твой Тимурка, - хмыкаю, вспоминая, сколько лет было Юлии, когда это случилось.
От тюрьмы мужика спасла только ненормальная любовь совсем еще девчонки. Юлия втрескалась, как кошка и, похоже, до сих
