Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль

Непрошенные слёзы навернулись на глаза – Луна, почему ты допускаешь такую несправедливость?

- Все знают, что ночь перед испытанием мы с женой провели в яранге, и я лично сначала раздел волчицу, а когда она уснула под действием трав, одел её и передал на руки Луны и её помощниц. Утверждаю, что до момента передачи у Ольги не было ни одного вспомогательного предмета, продолжал говорить Максим.

- Ольгу Петровну мы приняли, сразу завернули в шкуру и больше не трогали, пока вертолёт не сел в тундре, - отозвалась Ирина, Луна клана. – Там вынесли, связали, укрыли и вернулись за второй волчицей. Никаких предметов не видели.

- Кому вы верите! Олька с убитого оленя своим ножом шкуру снимала! – выкрикнула Алина. – Найдите шкуру, увидите, что я не обманываю!

- Разве я разрешал говорить? – голос альфы прошёлся наждаком, заставив оборотней ссутулиться. – Эта самка совершенно не умеет себя вести, волки Дальневосточного клана! Надеюсь, вы перескажете Виктору Васильевичу всё, что здесь видите и слышите? Продолжаю. Итак, Алина Викторовна утверждает, что её двоюродная сестра при помощи ножа разделывала на ночёвке оленя. Шкуру мы нашли, она здесь, - волк кивнул в сторону Тулуна. – Попозже вы все сможете на неё полюбоваться. А сейчас я хочу задать вопрос своей жене. Оля, в течение этих двух дней в тундре, ты пользовалась ножом?

- Нет.

- Проносила нож или что-то другое с собой?

- Нет.

- Знала про испытание?

- Нет.

- Сестра утверждает, что подходила к тебе на свадьбе и всё рассказала.

- Она подходила, верно, но говорила о другом. Поздравила со свадьбой, и всё, - твёрдо ответила Ольга. – Про испытание я узнала из записки на кухлянке.

- Как ты выбралась из кокона?

- Перекинулась.

У Алины отвисла челюсть – надо было всего лишь перекинуться? Так просто???

- Ты свежевала оленя при помощи ножа?

- Нет. Я вообще шкуру с добычи не снимала.

- Я услышал, - кивнул волк.

- Её слово против моего! – снова выкрикнула Алина. – Кому вы поверите – дочери альфы или безотцовщине? Конечно, альфа будет выгораживать свою суку!

Максим с тихим рыком метнулся к женщине, навис над ней, волчица тонко взвизгнула и съёжилась.

- Альфа, прости, я всё поняла!

Максим рыкнул ещё раз и отошёл от самки, получившей психологический удар.

- Чтобы не было недопонимания и сомнений, я решил сделать вот что, - продолжил вожак. – Мы сейчас все вместе выйдем на площадь. Там уже приготовлены оленьи туши. Алина и Ольга освежуют их, а мы понаблюдаем.

Оля если и удивилась, то виду не подала – подумаешь, шкуру снять!

А Алина сникла ещё больше. После воздействия у неё дрожали руки и ноги, на лбу выступил холодный пот, а Саяна забилась подальше и тихо скулила. Какое ей свежевание? Альфа окончательно рехнулся?

- Альфа, объясните, в чём фишка? Ну, снимут самки шкуры, как это докажет, у кого в тундре был нож? – поинтересовался Константин. – Мы подтверждаем – Алина Викторовна обманывала. Подтверждаем, что она пронесла предметы на себе, что была предупреждена об испытании. Её вина неопровержима. Далее – мы верим, что ваша жена попала в тундру без предупреждений и запасных козырей в рукавах, но кто докажет, что она не пользовалась там, к примеру, ножом сестры? Это нельзя назвать нарушением, ведь самке не говорили, что она должна довольствоваться только своей силой и умениями, не прибегая к вспомогательным предметам. Но если Ольга Петровна отрицает, что свежевала тушу при помощи ножа, а на самом деле именно им и орудовала, то это ещё одна ложь.

- Доказательства вы увидите своими глазами, - ответил Максим. – Волки, выходите на улицу! Через десять минут жду всех на площади.

Повинуясь приказу вожака, волки переместились на улицу.

Между двумя домами – залом для торжеств и зданием управления – была устроена залитая бетоном площадка, размером со школьный стадион. С местами, откуда зрители могли бы следить за происходящим.

«Наверное, здесь проводят какие-нибудь праздники в теплое время года», - рассеянно подумала Оля.

Их с Алиной поставили напротив двух оленьих туш, Тулун протянул ножи – по виду, точно такие же, как тот, что протащила с собой в тундру сестра.

Ольга вздохнула, соглашаясь с возмущённым рыком Умки - она скорее справится, если позволит снять шкуру с туши своему зверю, чем этой «зубочисткой».

- Обязательно ножом и в человеческой ипостаси? – спросила она, глядя на мужа.

- Да, - коротко ответил волк. – Не тяните время, приступайте.

Вздохнув, Ольга взяла один из ножей и шагнула к оленю.

- Постой! – Алина метнулась к сестре и забрала у неё ножик. – Возьми тот, - махнула в сторону Тулуна. – Кто знает, может быть, альфа тебе подобрал острый, а мне подсунул тупой?

Максим низко зарычал, по ряду оборотней прошёлся ветерок.

Оля спорить не стала – какая разница, чем орудовать, выглядят ножи совершенно одинаково. Забрав оставшийся нож, она направилась к ближайшей туше, и снова была оттерта сестрой.

- Это мой, ты иди к тому, - бесцеремонно распорядилась Алина.

- Что, снова подозреваешь подставы? – вполголоса поинтересовалась Оля. – Видимо, по себе других судишь, сестра.

- Тебя забыла спросить, - огрызнулась Алина. – Может быть, тебе специально подготовили оленя, шкура, наверное, на нитках держится, уже заранее снятая.

- В кого ты, Алина, только такая уродилась? – вздохнула Ольга. – Мы же волки, а не койоты какие-нибудь…

Покачав головой, волчица отвернулась от кузины и приступила к работе.

Так, олень среднего размера, практически такой же, какого она добыла в тундре. Подвесить бы или камней подложить, чтобы туша не двигалась, ну, да и так справится, не в первый раз!

Волчица споткнулась о взгляды зрителей и неожиданно для себя рассердилась.

Да что же это такое? Она им клоун, что ли? Достали!

Вот на самом деле – достали! Всем должна, обязана, а её кто-нибудь спросил – чего она сама хочет?

Открыв нож, стараясь не зацепить мышцы, женщина первым делом сделала разрез от нижней челюсти до хвоста оленя. Потом окольцевала каждую ногу и, помогая ножом, аккуратно стянула шкуру. Перешла к шее, отделила кожу шеи от головы и в несколько приёмов перевернула оленя на живот. Никто не помогал, волки стояли, внимательно наблюдая за действиями волчиц. Внезапно чуткое ухо уловило еле сдерживаемые смешки – там, потом с другого бока, и здесь. Веселье лёгким бризом пронеслось над площадью и смолкло, наткнувшись на полный ярости взгляд альфы.

Над ней смеются? Ну да, она не смогла одним движением перевернуть тушу, пришлось передвигать её в три приёма. Или она опять что-то нарушила?

Оля вскинула голову и увидела, что все смотрят куда-то мимо, за её спину. На Алину, что ли?

Женщина обернулась – ну да, как она могла забыть об умениях сестры?

Ругаясь сквозь зубы, Алина резала и тянула, умудряясь вместе со шкурой прихватывать мышцы или прорезать кожу насквозь. Оленей убили едва ли полчаса назад, Алина только что не по уши перемазалась в крови, на лбу прилипла шерсть. В довершение всего, она зачем-то пропорола брюшину и порезала кишку. Пачкая площадку, шкуру, Алину и мясо, из разреза медленно вытекали фекалии.

Передёрнувшись, волчица вернулась к своему оленю и, осторожно одной рукой оттягивая шкуру, ребром второй отделяла кожу от мышц. Несколько минут, и вся шкура была аккуратно снята. Собственно, нож ей понадобился только для разрезов вдоль брюха, вокруг ног и шеи, всё остальное она проделала одними руками, ведь у оленя шкура легко отделяется. Не то что у кабана! Вот с кем намучаешься, особенно, если это взрослый самец.

Оттащив шкуру в сторону, Ольга положила её мездрой вверх и, поколебавшись – жалко мясо, пропадёт же! – решила заодно оленя выпотрошить.

Всё равно – она покосилась на сестру – той ещё долго возиться.

Она успела закончить разделку, когда, наконец, перемазанная и благоухающая Алина завершила свою работу.

- Ну ,что волки скажете? – сдержанно проговорил Максим.