Нахалка на его голову (СИ) - Солт Елена

- Ого! Я не загадываю так далеко.

- А чего мелочиться?

Странное предчувствие закралось в душу. Мне вдруг стало грустно ни с того ни с сего. Ойкнув от того, что волосы больно затянули, спросила:

- Как думаешь, кто сегодня уйдёт?

- Лика или Теона. – Помолчав, Надя добавила. - Или Вика.

- Мы не знаем, как они сходили на свидание. Хорошо, если Макса там кто-то выбесил. Главное, не ты и не я.

- Вообще не парься, - рассмеялась Надя, - лично я никуда не собираюсь, у меня тут куча дел: соблазнить Старского, накопить побольше клёвых спонсорских шмоток, спасти тебя от злюки-безопасника.

Я нервно рассмеялась:

- Программа-максимум.

- Угу, - промычала Надя с резинкой в губах, достала её изо рта, закрепила в волосах. – Готово!

- Красота! – Прошептала я, рассматривая себя в отражении. Красное платье красиво облегало, я не узнавала отражение. Эта шикарная женщина в зеркале не могла быть мной.

По громкой связи объявили сбор в конференц-зале.

- Идём. – Весело улыбнулась Надя, а у меня опять защемило сердце без причины.

Теперь мы с Надей стояли рядом на Церемонии. Я незаметно от всех нашла и сжала её ладонь. Мы переглянулись. Макс был одет в чёрный смокинг и не смотрел в нашу сторону.

Последние дни выдались такими расслабленными, испытания были несложными. Ничто не предвещало беды. Да, сегодня кто-то уйдёт, ну и что? Главное, что не Надя и не я.

По традиции мы сели за круглый стол. Уголок моего рта нервно дёрнулся, когда подносы с бархатными футлярами опустились перед Теоной, Ликой и… Надей.

Ну, и что, успокоила себя мысленно. Вон, Лика получает эти футляры каждую Церемонию. А я сама сколько раз их получала! Вот, сейчас Наде первой предложат открыть коробочку, внутри которой будет пусто!

Юрий Яблоков сказал:

- Лика, вы первая.

Так, ладно, футляр Лики пустой, но… значит, это будет Теона?

Быстрый взгляд на Старского, чтобы понять, но Макс, словно нарочно, не смотрел на меня сегодня. Совсем. Сердце отбивало барабанную дробь, ладони вспотели. Девочки одновременно открыли футляры…

Нет! Я навсегда запомню растерянный взгляд Нади, который она переводила с бриллиантовых часов на Старского и снова на часы. Юрий Яблоков сказал:

- Сожалею, Надежда, сегодня вы покидаете нас. Ваше время на проекте истекло. Можете попрощаться с остальными.

Слёзы ручьём хлынули из глаз. Я тряслась от рыданий, обнимая подругу. Вцепилась в неё мёртвой хваткой и не хотела отпускать.

- Арина, прошу вас. – Голос Яблокова откуда-то издалека, словно сквозь вату – бесполезно.

- Аринка, ну, всё, отпускай, слышишь? – Это уже Старский пытается расцепить мои руки, которыми я хватаюсь за Надины плечи, но куда там!

- Не трогай меня! – Пихнула его в плечо и сорвалась на крик. – Мерзкий предатель! Почему она?

- Эй, Аринка-мандаринка, - Макс выставил вперёд руки и сделал шаг по направлению ко мне, - успокойся!

- Не надо меня успокаивать! Почему? Отвечай! Почему она? Ты даже не видел её эти дни! Что она тебе сделала?

- С каких это пор я тебе отчитываться должен? – Макс прищурился и брызнул слюной. - Ты кто такая вообще? Следом за ней хочешь отправиться? Так я тебе устрою!

- И отправлюсь! Отправлюсь! Нашёл, чем пугать! – Я не помнила себя, истерику было уже не остановить. – Великий султан Макс Старский, всея гарема! Тьфу на тебя!

- Ну, всё, Кострова. – Угрожающе прошипел Макс.

В этот момент сквозь пелену слёз показалось лицо Нади. Подруга погладила меня по щеке и улыбнулась:

- Тише, Арин. Всё нормально, правда. Всё, всё. – Она гладила меня по спине, и я чувствовала, что и правда успокаиваюсь. Затем Надя прошептала на ухо. – Сделай кое-что для меня, обещаешь?

Я лишь кивнула со всхлипом.

- Выиграй, а? Не отдавай никому победу. Пройди в финал и забери приз. Я в тебя верю. Обещаешь?

- Не хочу. – Прохныкала я. - Я тоже хочу домой.

- Эй, отставить слёзы. Я зря, что ли, ухожу? Я бы не пережила, если бы пришлось с тобой бороться, но теперь у тебя соперниц нет, понимаешь? Сделай это ради меня, утри им всем нос!

- Я… не знаю…

- Обещай!

- Хорошо, я постараюсь.

- Так-то лучше. А теперь пойди, умойся и извинись перед Максом. Поняла меня?

- Да.

- Люблю тебя.

- И я.

Стеклянным взглядом я следила за тем, как Старский ведёт Надю на выход. Теперь нас шесть. Что-то оборвалось внутри в тот момент. В душе стало пусто и холодно, но слёз больше не было.

Влетела в ванную и долго стояла, оперевшись руками на раковину и глядя на своё отражение. Бесит! Это не я там в зеркале, не я! Смыла весь грим и вышла в столовую. Надо найти Макса, чтобы извиниться.

Переступила с ноги на ногу перед дверью в аппаратную, решительно её распахнула. Ирина Викторовна размашисто подписывала бумаги, которые ей подавала Рита. Сёма Хворостов что-то объяснял видеомонтажёрам. Ветров надевал пиджак и даже не взглянул на меня. Зато Струкова ткнула пальцем и посмотрела поверх стёкол очков:

- Кострова, ты-то мне и нужна.

Понурила голову и вздохнула:

- Простите, Ирина Викторовна, я должна извиниться за своё поведение.

- Не за этим! – Раздражённо оборвала Струкова. – Перед Старским извиняйся завтра, сегодня он уже уехал.

- Уехал?

- Рита, отдай ей повестку.

- Что это? – Я растерянно повертела в руках кусочек тонкой жёлтой бумаги.

- Вызов на допрос к следователю по делу Снежинского. К сожалению, проигнорировать не можем, придётся ехать.

Открыла было рот, чтобы спросить «когда», но Ветров обронил небрежно, уже на полпути к выходу из аппаратной:

- Завтра утром в восемь будь внизу.

- Что? Я… - Хватала ртом воздух, игнорируя его, обращаясь исключительно к Струковой, погрузившейся в свои бумажки. – Меня кто-то отвезёт, да, Ирина Викторовна?

- Эти я уже подписала, давай другие, - сказала Струкова Рите, затем приложила ладонь ко лбу и устало посмотрела на меня. – Влад тебя отвезёт, привезёт, скажет, что отвечать и проконтролирует, чтобы не накосячила. Есть вопросы? Нет вопросов, тогда – свободна.

Вздохнула и толкнула дверь, ведущую в коридор перед столовой. Одновременно со мной Ветров открыл другую дверь, ведущую в лифтовой холл. На долю секунды наши взгляды встретились. Мой – затравленный и поникший. И его – радостно-победный.

Нахмурилась, шагая в сторону спальни. Чему он так радуется?

17. На допросе

Арина.

Спать одной в комнате, которую мы делили с Надей, было странно. Всю ночь снились кошмары. Поднялась затемно с чугунной головой. Помаялась, бродя из угла в угол по пустой комнате. Умылась, надела чёрное платье выше колен, чёрные балетки и свою чёрную кожаную куртку. Цвет настроения чёрный.

Стянула из холодильника баночку колы, убрала её в рюкзак и спустилась вниз. Деловой центр уже заполнялся людьми. Ждать пришлось недолго: знакомый мерс притормозил чётко в паре сантиметров от бордюра. Задумалась на секунду и открыла заднюю дверь.

Внутри играло радио и приятно пахло знакомым парфюмом. Решила не думать об этом и отвернулась к окну, сложив подбородок на согнутые в локтях руки.

- Доброе утро, Арина. – Обволакивающий бархатный голос с нотками издёвки.

- Здравствуйте. – Буркнула себе под нос, старательно избегая встречаться с ним взглядом в зеркале заднего вида.

Ветров ничего не сказал больше, только прибавил громкость и ловко встроился в поток машин.

Следственный комитет располагался в двухэтажном сером здании. Вид его унылых коридоров нагонял тоску. По пути в нужный кабинет мы дважды останавливались у стены, чтобы пропустить конвой, сопровождающий людей в наручниках.

Я выпучила глаза и удивлённо прошептала, глядя снизу вверх на Ветрова:

- Это что, настоящие преступники?

- Да, - пожал он плечами, - что тебя так удивляет?

- Они выглядят как обычные люди! Как сосед с собакой со двора или дворник из ближайшего дома.