Прости, я тебя проиграл - Галина Милоградская
— Во-вторых, — в голосе прорезалось нетерпение.
— Сначала развод. Вы же не хотите, чтобы Вадим нашёл кого-то сильнее вас, чтобы перепродать меня ему?
— Заботишься обо мне? — холодная усмешка скривила пухлые губы.
— О себе, — отрезала, освобождая ладонь и возвращаясь к пельменям. — Просите, но в этой жизни каждый вертится, как умеет.
— Я хочу, чтобы в будущем ты думала только обо мне и моём удовольствии.
— Так и будет, — пообещала с лёгкостью. Только бы вырваться, вернуть себе деньги, а потом… Я спрячусь так, что никто никогда не найдёт.
— Ты поразительная женщина, Лена.
— Мне это уже говорили.
— Но я хочу попробовать товар, прежде чем его покупать.
— Пробная поездка? — что-то такое я предполагала, хотя надеялась, что это не произойдёт. Поэтому медленно кивнула, понимая, что возможности отказаться нет. — Когда будет назначена дата развода.
— Не бойся, даже если ты меня не устроишь, развод состоится, — хмыкнул Константин. — Считай, это будет моим подарком.
— Я не думаю, что не подойду, — с лёгким высокомерием ответила я. Пусть жаждет, пусть с ума сходит от ожидания. Раз захотел на расстоянии, после секса заставит Вадима вернуть данные. Главное — обезопасить Макса, тогда я смогу исчезнуть с чистым сердцем. А он пусть будет счастлив, хоть с блондинкой, хоть с брюнеткой, раз с рыжей не вышло.
Двадцать шестая глава
Потянувшись, Макс повернулся на бок, вслепую пошарил по соседней подушке и открыл глаза: никого. Простыня успела остыть, Лена давно уже встала. Обидно как-то: он хотел понежиться с ней, тёплой. Шептать какие-то бессмысленные милые глупости, щекотать и строить планы на день. Но может, она не любит таких вот проявлений нежности, мало ли — слишком плохо он пока её знает. Ничего, успеет узнать. И подстроиться под её привычки. Неторопливо приняв душ, Макс принюхался: вдруг она решила приготовить завтрак? По утрам аппетит обычно никакой, но внимание всегда приятно.
Не переставая улыбаться, Макс прошёл на кухню, но там никого не оказалось. Обошёл всю квартиру — пусто. Куда она могла уйти? Выскочила в магазин? Но зачем, если есть доставка? Тревога, пока неоформленная, шевельнулась в груди, но Макс быстро от неё отмахнулся. Мало ли какие дела нашлись? Сейчас позвонит и узнает. Но вместо Лены ему ответили протяжные гудки. Скорее всего, занята. Или не слышит, вдруг телефон на беззвучном?
Но тревога, появившись раз, не отступала, звенела в голове протяжным сигналом. Через час, кое-как залив в себя кофе, Макс снова позвонил — абонент не абонент. Затылок покрылся колкими мурашками, хотя причин всё ещё ни одной. Лена не пленница, не сидит на привязи. Может, на маникюр пошла, а предупредить забыла. Может…
«Спасибо за проведённое время. Это было весело. Кстати, твои договора у меня, если станешь меня искать, я их солью. Вещи можешь выбросить. Прощай».
Макс не знал, сколько прошло времени, пока он тупо смотрел в телефон, пытаясь осознать. Бред какой-то. Конечно, это не могла написать она. Не та Лена, что так доверчиво смотрела вчера, что обнимала ночью и казалось, открылась наконец, только ему открылась. Он таким счастливым себя чувствовал, а сейчас как в прорубь провалился. И над головой лёд смыкается, не выбраться. Она не такая, конечно нет. Не такая актриса, чтобы с самого раза притворяться. Чтобы то невинность оскорблённую строить, то полыхать, как не в себя. Чтобы…
Порвалось что-то внутри, окончательно и бесповоротно. Сердце остановилось. Нет, бьётся по-прежнему и биться будет, только как раньше уже не будет никогда. Скрипнув зубами, Макс написал короткое: «Сука!». Выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. Телефон пролетел через гостиную, ударился о диван и упал на подушки.
Смешно даже. Так смешно, что рыдать хочется. Стиснув ладонями виски, Макс коротко, часто задышал, питаясь злостью, захлёбываясь ею. Подвернувшаяся под руку настольная лампа разбилась о стену, за ней — херня какая-то стеклянная, дизайнерская. Хватит. Не стоит она того, чтобы квартиру разносить. Или всё-таки стоит? Он столько лет о ней мечтал, только в руки взял, трепыхающуюся, приручил почти. А оказалось, что она только и ждала, чтобы растоптать. Чтобы унизить так, как он с самого начала унизил. Отомстила. Молодец. Это даже уважение вызывает.
Им необходимо поговорить. Он должен посмотреть в её глаза, спросить прямо, услышать прямой ответ. Пусть циничный, пусть окончательно растопчет его веру в сказку для двоих, плевать. Но Лена должна сказать ему лично, что он был ничем. Всё это время ничем. Наивный, размечтался. И правда выбрал самую галимую тактику, чтобы пробиться к её сердцу. Откуда тут взяться другой реакции? Да любая другая на её месте давно умчалась бы, хорошо, если горло бы в полицию не помчалась или яда не подсыпала. А она терпела, покорная. По спине мазнуло ледяным, липким: всё это время план мести вынашивала? Наверняка с муженьком своим за его спиной смеялась от души, представляя, как он, дурачок, сам от контракта откажется. Успех закрепила, чтобы больнее ударить, и свалила в туман. Сука! Всё-таки настоящая сука!
Не зря говорят, что от ярости может помутиться рассудок: Макс чувствовал, что его мозги расплавились и превратились в кисель. А как иначе объяснить, что он позвонил Вадиму? Словно мало подтверждения его унижения! Внутри-то всё равно тяжесть, с сердца никак не снять. Просто бы голос её услышать, просто знать, что всё в порядке. Глупое, идиотское даже сердце, словно надеется на что-то…
— Слушаю. — Вадим ответил не сразу, но голос звучал спокойно и немного удивлённо.
— Ты давно видел Лену? — Макс спросил, а сам замер: вот сейчас получит свою порцию презрения от человека, который даже рядом стоять не достоин. Но Вадим и тут удивил:
— В последний раз я видел её, когда вы приезжали за вещами.
Не может это быть правдой. Не смогла бы Лена одна
