Rain. На страницах моего сердца (СИ) - Головина Оксана Сергеевна

– Нет никаких причин для подобных действий. Я прошу вас присесть…

– Я постою.

– Ваша мать действительно очень беспокоилась. Я помню, в каком состоянии была, когда мы встретились впервые полтора года назад. Вера Павловна сама нуждалась в помощи и хотела помочь вам, как своему сыну.

– О чём конкретно просила моя мать?

– Она переживала о том, что вы связались с плохой компанией. Что это едва не стоило вам жизни. Что втянула вас во всё девушка по имени Маргарита. Ваша мать боялась, что эта зависимость будет стоить вам жизни. Она хотела защитить вас. Хотела, чтоб этот эпизод вашей жизни больше не тревожил и не причинял боль. Не стоит винить мать в желании спасти своего ребёнка.

Мать была в курсе их с Маргаритой отношений. И была против них до такой степени… Почему? Почему настолько обезумела, что подкупила доктора, чтоб стёр воспоминания о ней? Почему именно о ней? Маргарита из известной обеспеченной семьи. Разве мать не любительница подобного? Скорее должна была поддержать их. Тогда что же стало причиной подобного сумасшедшего поведения? Что их всех связывало? Что произошло тем чёртовым летом?..

– Что ещё говорила моя мать об этом случае?

– Я действительно не в курсе подробностей. Всё, что требовалось, это заблокировать всё связанное с именем Маргариты. Для этого мне не нужны подробности.

– Вы можете убрать блокировку?

– Могу. Но для этого вам придётся сесть в это кресло, – доктор повторил приглашающий жест. – И довериться мне.

Чёрта с два… Этот докторишка способен превратить его в овощ при следующей попытке… Видимо прочитав всё по его лицу, Шмигельский рискнул улыбнуться.

– Что ж… В таком случае могу лишь обратить ваше внимание на то, что мои усилия были несколько напрасны. Поскольку воспоминания всё равно возвращаются к вам. Смею предположить вмешательство этой загадочной Маргариты. Я прав? Если хрупкое доверие между нами более невозможно, то осмелюсь дать совет. Влияние людей, сопричастных к забытым эпизодам, может дать обратный эффект. Особенно критический градус ситуации.

– Намекаете на то, что я должен снова оказаться при смерти?

– Что вы, что вы! Как я могу?

– Сколько сеансов она оплатила? – Егор нахмурился, кидая взгляд на настенные часы.

– Предварительно пять.

– Моя мать обязательно свяжется с вами. И вы будете сообщать ей, что все сеансы проходят успешно. Исправите всё, и я забуду произошедшее сегодня.

– Если это удовлетворит вас, то – безусловно, – натянуто улыбаясь, проговорил Шмигельский. – Буду рад разрешить это маленькое недоразумение между нами…

Егор снова глянул на часы. И снова он опаздывал. Покидая кабинет доктора, уже в который раз воспользовался приложением, чтобы вызвать такси. Его немало удивил тот факт, что Николай предложил встретиться в кафе. Разве это место было подходящим для их разговора? Витражные окна. Колокольчики над дверью. Круглые столики «разбросаны» по уютному небольшому залу. Улыбчивые официантки, и запах, будто попал в кондитерский рай …

Замечая человека, ожидавшего как минимум минут пятнадцать, Егор приблизился к нему. Николай выбрал один из дальних столиков, укрытый светлой клетчатой скатертью. Посетителей было мало, и в кафе играла тихая ненавязчивая музыка.

– Даже девицы опаздывают меньше, – Николай кивком указал на свободный стул. – Падай, давай.

Егор растерянно сел. Слишком удобно. Слишком уютно. Даже огоньки, мягко мерцавшие на окнах. Всё не вязалось с тем, что хотел спросить. А когда перед ним магическим образом возник огромный кусок шоколадного торта и чашка чая, то поднял на Николая недоверчивый взгляд.

– Что? Не нравится? Ты ж вроде такой любишь, – снова ухмыльнулся он.

– Мне стоит спросить, откуда вы знаете?

– Вы с Риткой часто бывали в этом кафе.

– Даже так?

– Жуй, давай, пока чай не остыл.

Егор взялся за вилку левой рукой, пытаясь удобнее держать её.

– Что с ведущей рукой сотворил?

– Ничего.

Торт был чудесным на вкус. А горячий чай согрел пустой желудок. Стоило бы съесть что посерьёзнее, но скорее умрёт, чем откажется от предложенного десерта.

– Покажи, – потребовал Николай, делая глоток кофе, вновь дразнившего обоняние Егора. Специально его пил перед ним?

– Нет. Просто порезался немного.

– Ладно. Настаивать не буду.

– Я благодарен вам за то, что согласились встретиться. И о многом хочу спросить. Но, это не лучшее место, для нашего разговора.

– Ошибаешься, малыш. Это место в самый раз.

– Странный выбор.

– Всё что было, уже в прошлом. Я не хочу нагнетать обстановку. Ты хочешь поговорить – вперёд. Мы поговорим. Спокойно и задушевно. Согласен?

– Согласен… – сладкий шоколадный привкус во рту смягчал горечь предчувствия.

– Ты в порядке?

– Буду. Если ответите на мои вопросы, – Егор поднял на собеседника взгляд полный смятения.

– Давай рискнём, – Николай сощурился, делая очередной глоток кофе.

– Спасибо что спасли мне жизнь. Мне жаль, что вам пришлось ждать столько времени, чтоб услышать от меня эти слова.

Чашка замерла у губ мужчины. Он глубоко вздохнул и опустил её на стол.

– Ты жив. Это лучшая благодарность, которую мог бы мне дать.

– Кто хотел меня убить? Почему?

– Чтобы мне было проще сориентироваться, для начала скажи, что уже сам знаешь.

– Я смог вспомнить, что мы с Маргаритой были знакомы до того, как она перешла в мою школу. Вспомнил, что мы встречались с ней. Всего лишь пару моментов, к сожалению. Родители всегда говорили мне, что я попал в аварию с отцом. Но мне удалось узнать, что это ложь. Я не был в той аварии. Уже очень долгое время мне снилось, как в каком-то огромном доме некое чудовище убивает женщину. А потом пытается убить меня. Я считал всё это ночными кошмарами. Пока не смог увидеть лицо… Это было не чудовище. Это был какой-то человек. Его лицо мне знакомо, но я не могу вспомнить кто он. У него был нож. Все эти отметины на мне не от аварии, а от его ножа, верно? Он хотел убить меня. Но вы остановили его. Я видел это…

Вилка звякнула о край тарелки, когда рука задрожала. Николай, явно испытывая неловкость, подался вперёд над столом и потрепал Егора по голове, будто щенка.

– Всё в порядке. Ты жив. Всё остальное – это просто воспоминания. Это прошлое. Мы просто говорим. Хорошо?

– Да…

Николай снова прислонился к спинке своего стула.

– Для того чтоб тебе стало немного спокойнее, я сразу скажу, что ты не был целью того человека. Никто не преследовал тебя. Это не связано с работой твоего отца или твоими собственными поступками. В каком-то смысле вы с Риткой стали случайными целями. Оказались не в то время и не в том месте.

– Расскажите мне об этом. Пожалуйста.

– Вы познакомились в начале лета. Она сильно изменилась. К лучшему. Я был рад, что это именно ты. Но, ваши матери, мягко говоря, не разделяли общей радости. Выяснилось, что они учились в одном университете и конфликтовали ещё с тех времён. А в тот год пересеклись, потому что компания, в которой работает твоя мать, и фирма Риткиной матери оказались конкурентами в каком-то контракте. А тут вы в «люблю» играете… Короче, потрепали они всем нервы и запретили вам видеться. Но в тот злополучный день вы хотели поговорить с матерью Риты. Меня не было в городе несколько дней. Собирался вернуться к ночи, но собака извелась вся, будто чуяла… Потому не стал её мучить и решил привезти пораньше.

– Тот человек хотел убить мать Маргариты? Женщина, которую я помню, действительно была её матерью? – глухо спросил Егор, чувствуя, как в груди всё сжималось.

– Да. Ты прав.

– Но кто он? Почему я его знал? За что он так жестоко… за что?..

– Не за что, а почему, – тяжело вздохнул Николай, одним большим глотком допивая остывший кофе, будто мог захмелеть от него.

О мёртвых плохо не говорят… Да и зачем мальчишке все эти подробности? Ольга Шевцова имела пристрастие к мужчинам помоложе неё. А те в свою очередь имели свои пристрастия. Последний оказался неравнодушен к музыке и наркоте… Гитаристом был в какой-то молодёжной рок-группе. И для Ольги он сам был как наркотик. Прогоняла, угрожала сдать полиции, если ещё раз вернётся. И снова впускала в свой дом, в свою постель до очередного скандала. Денег из неё тянул этот гитарист, как вампир. И каждый раз клялся, что последний, что завяжет. И снова тонул, возвращаясь, только когда кончались деньги. И снова клялся…