Не рычите, маэстро, или счастье для Льва (СИ) - Тур Тереза
А Лева и Ирина качнулись друг к другу, обнялись.
- Танец, - тихонько подсказал кто-то. И они закружились на лестничной площадке, как две совершенно счастливые снежинки, в окружении тех, кто любил их и кого любили они.
И чуть-чуть об Артуре)))
Каждый портит свою жизнь так, как считает нужным.
И чего мешать?
(ВК)
- Ты почему зеленая?
Я увидела дочь, пришедшую со школы – и просто остолбенела.
- Я не зеленая, - оскорбленной пароходной сереной взвыла Катя. – Я – мятная!
Я посмотрела повнимательнее на эту… мятную зелень. И чуть не взвыла. Где моя девочка? Неясно. А вот тринадцать ее лет – вот они…Как по часам. Откуда взялось это чудовище с упрямо поджатыми губами, зло сверкающими темными глазами в обрамлении длиннющих ресниц. Где…
- Волосы, - простонала я. – Где? Коса… Мы же с тобой… Отращивали. С самого детства.
Я понимаю, умом, наверное, понимаю, что раз все живы, почти здоровы, то ничего не произошло. Наверное. Ну, зеленая, как жаба. Ну, коса, с детства рощеная.
- Это все глупости, мама.
Катя посмотрела на меня хмуро. Отвернулась. Хотела было проскочить мимо меня в комнату. Но тут… Сверкнуло на крыле выразительного папиного носа что-то…
- Это. Что?
- Пирсинг, - с негодованием глянула на меня юная… - И, мама, я в этой отстойной школе учиться больше не буду.
Баааааам.
Что-то лопнуло во мне. Разлетелось осколками.
- Школа. – Теперь заголосила и я. Стены, услышав мою постановку голоса, чуть дрогнули, но устояли. - Вот так просто – там учиться не буду? В школе при консерватории?
- Да кому все это надо, - не осталась в долгу дочь, продемонстрировав свои прекрасные вокальные данные. – Весь этот бред с вашими скрипочками? С тирлим-тирлимами. Все эти Бахи и Брамсы ваши бесконечные. Вы устарели еще лет сто назад. Вами с вашей классикой только детей пытать.
- И это ты у нас запытанная? Бедная? - схватилась я за голову.
- Что тебя это все дало? Твоя школа при консерватории и классическое музыкальное образование? Сильву заглавной партией раз в год? И каждый раз трястись – может, кого другого поставят! А отцу? Его песенки дурацкие в квартете дебильном и рояль, на котором он почти не играет, потому что у них Лева есть?
- Катя. Что ты несешь?
Честно говоря, я понятия не имела, что сказать. Такого просто быть не могло. Не со мной. Не в нашей семье. Не с моей девочкой-скрипачкой.
- Правду, - ничуть не смутившись отвечала дочь. - Я все высказала в школе – можете, кстати, забирать документы. Все сказала тебе. И обязательно выскажу все отцу.
- Ах, отцу, - протянула я. Схватила телефон, выбрала номер: - Давай прямо сейчас.
- А давай, - ребенок закусил удила. Меня тоже трясло, пусть уж и бывший муж насладится. А то все время – папа хороший, а я так. Мегера. Уроки заставляю делать и на дополнительные занятия по музыке загоняю.
Трубку ожидаемо никто не брал. Ну, кто у нас самый занятой человек? Кто б сомневался.
- Как обычно, - отчего-то нахмурилась Катя.
Мне б помолчать, но я уже не могла:
- Ну, на последние его выступления ты сама не захотела идти. Хотя почему-то сделала крайней меня.
- Что я там не видела? Его новых вешалок?
- Катя.
- Что Катя. У него вешалки – одна другой противнее. И девочка теперь рядом есть. Одной из них. Ма-ша. Пусть с ней и общается. Пусть она к нему на концерты и ходит. Весь этот отстой старперский слушать.
- Довольно, - прервала я поток обличений. Меня уже ощутимо подтрясывало. – Я не желаю все это проходить в одиночку. Собираемся.
- Куда.
- К отцу.
- Зачем.
- Масленницу справлять будем. Вся Москва гуляет – чем мы хуже.
- Мама, он же что-то там поет.
- Ничего. Отвлечется.
Приглашаю всех в книгу про Артура))))
Скоро-скоро-скоро.
Конец
