Галина Куликова - Соблазнить холостяка, или Нежный фрукт
– Только не думайте, что после всего случившегося я стану заниматься вашей квартирой.
– Я и не думаю. Если честно, мне сейчас не до этого. Я вообще не верю в биоэнергетику. А также в телепортирующихся африканских муравьев и подземные города на Луне. Не хотите чего-нибудь выпить? Водки? Джина?
– Утром? Я что, произвожу столь жалкое впечатление? – вскинула подбородок Люда.
– Ну, в общем… Вид у вас неважный.
– У вас тоже.
– Туше, – сказал Астраханцев. – Тогда идем на кухню, я сделаю вам чай.
– Лучше кофе, – тотчас решила она.
– Не думаю, что вам следует взбадриваться, вы и так ужасно агрессивная. – Он потрогал свой пострадавший живот.
– А я хочу кофе. С тех пор как я бросила курить, кофе – единственное, что меня умиротворяет.
– Ах так? Ну, тогда насыплю побольше зерен в кофемолку.
Он повел ее на кухню, постоянно оглядываясь, словно боялся, что она снова нападет на него, теперь уже со спины. От женщин всего можно ожидать. У них нет кодекса чести, если иметь в виду драки. Пока он готовил кофе, она смотрела в окно затуманенным взором. И только когда он поставил перед ней чашку, а сам устроился напротив, спросила:
– Итак, где ваша история? – Она сделала маленький глоток и облизнулась. – И не забудьте: вам следует быть убедительным.
– Все началось с вашего приезда.
– Не могу поверить. Мой приезд был очень предсказуемым и мирным, если вы помните.
– Вернее, все началось с ожидания вашего приезда. Я вас ждал, а вас не было, и тут раздался звонок в дверь.
Он принялся описывать Любу, как она улыбалась, как смотрела, и чем дольше он говорил, тем более жалостливое выражение появлялось на лице «прокурорши».
– Представляете, она перепутала адрес! Записывала номер дома, и шестерка у нее получилась кривая. Она подумала, что ей нужен дом номер десять, а не шестнадцать. А в доме номер шестнадцать живет профессор Грушин…
– Я знаю, – отрезала Люда.
– Ах да, – спохватился Астраханцев. – Теперь вы понимаете, что я тогда пережил. Только я преисполнился надежды и тут – бац! – появляетесь вы.
– Ну да. Чудовище Франкенштейна. А что, нельзя было просто все объяснить? Или сказать мне, что вы передумали и отменяете заказ? Вы же взрослый человек, вы профессор!
– Да вы что, не можете понять, в каком я тогда находился состоянии?! Разве вы никогда не влюблялись? Не теряли голову?
– Какой же вы все-таки болван, – ответила Люда, покачав головой. На ее глазах появились непрошеные слезы. – Непрошибаемый просто.
– Почему? Я не понял… Вы хотите сказать, что Грушин?.. О господи!
– Он мне так понравился, – жалобно сказала Люда и совершенно неожиданно хлюпнула носом. Глаза у нее сделались больными, нос стал малиновым, а щеки пошли пятнами. «Некрасивым женщинам лучше не плакать, – мимоходом подумал Астраханцев и тут же себя одернул: – Господи, чего же это я такой недобрый?»
– Поплачьте, поплачьте, – предложил он, стыдясь своих мыслей. – Дать вам салфетки?
Люда кивнула, и он принес коробку, из прорези которой торчал белоснежный бумажный край.
– Сто штук, – сообщил он. – До конца дня должно хватить. Слушайте, а вы не видели Любу?
– Нет, – покачала она головой. – Не видела. У Грушина ее точно не было.
– Еще бы… А вот куда бы вы отправились на ее месте?
– Домой, зализывать раны, – пожала плечами Люда. – Но если честно, я и так нахожусь на ее месте. Так же обманута, запутана, оскорблена…
– Я пытался ее догнать, но не нашел, – скорбно сказал Астраханцев. – Я бегал по району, как потерявшийся ротвейлер. Только что не скулил. Но тщетно. Я ездил на вокзал.
– Когда же это вы успели?
– До него ровно пять минут ходу.
– А, ну да. И что?
– Там слишком много путешественников. Поезд до Орехова отправляется только два раза в сутки – рано утром и поздно вечером. Я купил себе билет на сегодня. Есть шанс, что Люба будет в этом поезде. А если не будет, я ее все равно найду. Переверну весь Орехов, но найду.
– Вы ее фамилию знаете?
– Знаю.
– Тю… Ну, тогда все просто. В этом городе наверняка есть справочный стол.
– Справочный стол! Вы рассудочны, как разведчица! Я должен отыскать ее как можно скорее. Вы представляете, в каком она состоянии? Вот, оставила мне записку. – Он достал непонятно откуда листок бумаги и подал Люде. – Очень личная записка, но я вам доверяю, поэтому показываю.
– «Я уехала! Навсегда», – прочитала она вслух. – Да… Ужасно. Видно, что ваша Люба сильно расстроилась.
– Мысль о том, что она страдает, быть может, даже плачет, сводит меня с ума!
– Вы меня просто изумляете. Если бы не ваш подлый поступок, вы бы мне даже понравились.
– Почему же подлый?
– Вы отправили меня к Грушину, сказав, что он путает фамилии и мечтает стать профессором физики, – напомнила Люда. – Я, как дура, заявилась к нему и стала обследовать квартиру. В то время как бедолага думал, что я приехала выходить за него замуж. Улавливаете разницу?
– Я уже попросил у вас прощения? Кажется, нет. Простите меня, это было помутнение рассудка на почве страсти.
– Вы профессор литературы, – припомнила Люда. – Поэтому вы так складно оправдываетесь. Скажите, а вы уверены, что понравились Любе?
– Мне кажется, да. То есть я хотел бы надеяться… Слушайте, я ни в чем не уверен. Я даже не знаю точно, почему она сбежала! Потому что узнала, что я не Грушин, или вовсе не поэтому. Может быть, она до сих пор думает, что я профессор физики, у которого дикие проблемы с женщинами.
– Нет у Грушина никаких проблем! – запальчиво возразила Люда и тотчас покраснела до ушей.
– Наверное, у вас сильное биополе, – заметил Астраханцев, задумчиво глядя на нее. – Я думаю, у него были какие-то проблемы, но, встретившись с вами, он их изжил. Сдается мне, я бы тоже вам поддался, если бы вы захотели на меня повлиять.
– Я не умею влиять на мужчин, – презрительно бросила Люда. – И вообще на людей. Я же не Вольф Мессинг, в конце концов. У меня скромный дар видеть скопление плохой энергии. Можете верить, можете не верить, но это так и есть. И если я ее вычищаю из квартиры, она не возвращается – я проверяла. Это не мой закидон, и даже не мой бизнес.
– А чем вы занимаетесь в таком случае?
– Составляю букеты. Когда будете жениться, можете сделать заказ, я изобрету для вас что-нибудь потрясающее.
– Я пока что еще женат на Амалии, – вспомнил Астраханцев и выпил сразу половину кофе из своей чашки.
– Так, может быть, Люба как-нибудь об этом узнала? – выдвинула предположение гостья. – Что вы женаты? Представляете, какое это произвело на нее сокрушительное впечатление?
– Но я почти что разведен!
– Вы как маленький, честное слово. Каким образом она могла выяснить, что вы с женой разводитесь? А вот узнать про наличие жены – запросто.
