Анна Литвиновы - Одноклассники smerti
Но Надя с непонятным даже себе самой садизмом притворилась, что не видит несчастного пса. Против заведенного годами распорядка не поспешила первым делом на улицу, а сначала умылась, попила чаю, сделала мэйк-ап — и лишь тогда соизволила вывести Родю на прогулку. Бедняга аж поскуливал от нетерпения — и не сдержался, налил первую лужицу прямо в лифте, вызвав у Надежды новую волну негодования.
В общем, не день, а полная ерундистика. Тем более что солнце, хоть и несусветная рань, уже шпарит в полную силу, а историко-архивная библиотека — это вам не офис Газпрома, кондиционеров здесь не предусмотрено. И если в книгохранилище, которое в подвале, еще можно как-то существовать, то в зале — полная душиловка. А сквозняков особо не устроишь — публика у них престарелая, косточки свои бережет, сразу начинают ныть, чтоб окна закрыли.
…Надя явилась на работу мрачнее грозовой тучи. Практиканты, которые обычно лезли к ней с вопросами, сегодня даже поздороваться не осмелились, а охранник, стороживший служебный вход, лишь молча кивнул. Одна начальница — ту настроение подчиненной абсолютно не волнует — не убоялась. Спросила ехидненько:
— А ты что, голубица моя, такая смурная? Не выспалась? Опять со своим кавалером всю ночь в постели прокувыркалась?
Надя стиснула зубы и промолчала. Но шефиня не унималась. Жадно вглядывалась в лицо:
— А бледненькая-то какая! Как в той басне про стрекозу, которая лето красное пропела… Или, — лицо начальницы осветилось новой гипотезой, — вы уже ? Утреннее недомогание , а, Надюшка? Через пять месяцев в декрет?
— Не дождетесь, — буркнула Надя.
И ушла, от греха подальше, сбрасывать в хранилище оставшиеся со вчерашнего дня книги. А то еще для полного счастья не хватало сейчас с начальницей погавкаться.
…Дима ей позвонить так и не соизволил, и к двум часам дня Надя уже была на грани истерики. Ночные страхи, правда, при свете дня померкли, и теперь она больше боялась не за Полуянова, а за себя. За свою собственную хрупкую семейную жизнь. Ведь Димка-то ночью не абы с кем встречался, а с известным гадом и болтуном Пшеницыным. Вдруг тот оказался даже хуже, чем Надя о нем думала? И наговорил о ней такого, что даже либерал Полуянов теперь не хочет иметь со своей подругой никаких дел?! И даже объясниться перед расставанием не пожелал?!
Ох, зачем только она завела Димку с этой статьей?.. Хотела ведь как лучше, хотела Степке помочь, и еще — чтобы Полуянов наконец все о ней понял… Что вовсе она не клуша…
Но получилось, похоже, как всегда. Степан все равно в тюрьме, да еще и у нее с Димкой в отношениях явная трещина.
Надя настолько себя растравила, что все остатки румянца с лица сошли, да и глаза весь день были на мокром месте.
Даже мымра-начальница сжалилась и царственным жестом Екатерины Великой после обеда отпустила ее домой:
— Отправляйся, Надежда. Полежи. Отдохни. И в холе и неге подумай. О том, что интеллигентный человек должен уметь скрывать свое дурное настроение…
— Спасибо, — пролепетала Митрофанова.
И поспешно ринулась вон из библиотеки. Правда, хотелось ей сейчас не валяться в неге, а грубо, в стиле поздней Ленки Коренковой, нажраться водки и обо всем забыть.
Сегодня, пожалуй, настроение даже хуже, чем тогда, десять лет назад, в феврале…
Хотя в ту ночь казалось, что ничего более страшного с ней произойти уже не может.
Десять лет назад
Хотя и строила Ирка из себя аса, а «девятка», да еще с усиленным движком, оказалась для нее слишком резвой. По крайней мере, управлялась девушка с машиной с большим трудом. Касалась ногой педали газа — «девятка» только ревела. А потом наконец трогалась такими рывками, будто они необъезженного мустанга оседлали.
— Да там, под капотом, лошадей двести! — восхитилась Ирина.
И поддала газу сразу до восьмидесяти кэмэ в час. Шуму — на весь микрорайон! Бредший по тротуару собачник аж подскочил, а его шавка истерически залаяла.
Машина резво заскрипела шипами по обледенелой дороге.
«Хоть резина хорошая, — машинально отметила Надя. — Зимняя. Может, не убьемся».
Она сидела сзади и видела, сколь шалым, неконтролируемым блеском сияют Иркины глаза.
— А между прочим, у Стасика окна на улицу выходят, — хихикнула с переднего пассажирского кресла Коренкова. — Увидит щаз свою «девятку» — во обломается!
— Ну и нас…ть! — весело выкрикнула Ирина.
А Надя подумала, что Стасик, хозяин «девятки», пусть и усиленно корчит из себя нового русского, коему все по барабану, но не совсем ведь дебил. Прекрасно знает, что обстановка в столице довольно бандитская, машины с навороченной сигнализацией угоняют пачками. А тут такой подарок: пустой автомобиль с ключами в зажигании и заботливо прогретым мотором. Раз уж он свершил подобную глупость, бросил тачку без присмотра, то наверняка не на час, а только чтоб на минутку в квартиру заскочить, и эта минутка явно истекла. Сейчас Стас уже вышел. Увидел, что его «девятка» исчезла. И, скорее всего, гневно тычет толстыми пальцами в кнопки мобильника, призывая на помощь милицию.
В газетах, правда, пишут, что братки про угоны обычно не заявляют, предпочитают своими силами разбираться, но вдруг он не совсем браток, хотя и цепь на толстой шее имеется, и, как положено, пальто черного кашемира?
Впрочем, неизвестно еще, что хуже — в милицию попасть или на бандитские разборки.
И Надя взмолилась:
— Ир, ну давай вернемся! Сама ведь говорила: сделаем кружок — и хватит!..
Но та будто не слышит. Одна рука на руле, второй нежно кнопку сигнала поглаживает. И приговаривает растроганно:
— Какая тачка!.. Ну до чего классно! Не то что моя развалина!!
А Ленка ей подпевает:
— И музон тут офигеть: си-ди чейнджер!
Нажала на «пуск», и салон из всех восьми колонок заполонил густой бас блатного певца:
— Владимирский централ, ветер северный!..
И, будто на заказ, в спины вдруг ударил усиленный мегафоном мужской голос:
— Водитель автомобиля К 333 СТ! Немедленно принять вправо и остановиться!
Надя в ужасе обернулась.
Прямо на хвосте, метрах в десяти за ними, висел белый «Форд» с грозной синей полосой, мигалкой и буквами «Милиция» на корпусе.
А Ирка хладнокровно взглянула в зеркало заднего вида и пробормотала:
— Хоть ты и «Форд» — а лысого тебе хрена!
И нажала на педаль газа с такой силой, что всех троих вдавило в спинки сидений.
А Надя окончательно поняла, что они — пропали.
Наши дни. Надя
Еще вчера она планировала на ужин курочку со спаржей и на гарнир — томленную в сливках брокколи. Очень легкое, приятное в жару блюдо плюс редкий случай, когда и калорий мало, и мужик, в смысле Дима, будет доволен, потому что все равно сытно.
