Татьяна Герцик - Лягушка-нецаревна
– Выпьем за то, чтобы наши ожидания не остались обманутыми!
Рокшевский понятливо на него посмотрел, но возражать против такого странного тоста не стал. Павел Анатольевич, впрочем, хотел что-то добавить, но умная жена дернула его за рукав, и он был вынужден промолчать.
Рокшевский только пригубил свой бокал и поставил его на стол.
– Я за рулем, поэтому рисковать не буду. Хотя вино замечательное.
Он сказал это как настоящий знаток, чем заслужил от Демида еще один неприязненный взгляд. Было видно, что брат не одобряет выбор сестры. Родители тоже были явно озадачены, но старались не показывать виду, перенеся все выяснения на потом.
В девять часов Кирилл твердо сказал Марине, что им пора. Она безропотно поплелась в спальню собирать свои вещи. Света под предлогом помощи кинулась за ней. Плотно притворив двери, сердито потребовала объяснений.
– Маринка, ты что, с ума сошла? Парень он видный, ничего не скажу, но самовлюбленный до чертиков. Зачем тебе это нужно?
Марина язвительно заметила:
– А вот дядя Максим мне прямо сказал, что развестись не проблема. Думаю, он знает, о чем говорит. У него этих самых жен было не меряно.
Света поразилась.
– При чем тут Касаткин? У него своя жизнь, ему за нее и отвечать. К тому же ты наверняка заметила, что он все эти дни вился вокруг Яны. Но не думаю, что у него что-то получится. Ты лучше о себе подумай.
Марина села на диван, закрыв лицо руками. Глухим голосом призналась:
– Я не хочу выходить за него, но придется.
Света твердо заверила:
– Ерунда! Если не хочешь, то и не выходи! – и догадливо уточнила: – При любых обстоятельствах!
– Я жутко запуталась! Сначала я думала, что влюблена в Кирилла и попросила Дашу помочь. Она помогла, но я поняла, что переоценила свою увлеченность. А может посмотрела на него трезвым взглядом, не знаю.
– Ага, без Дашки тут не обошлось! Так я и знала, когда она выскочила из ресторана как ошпаренная! Но почему она не захотела встречаться с Рокшевским?
– Они работают вместе и он мог ее узнать.
Светлана недоуменно округлила глаза.
– Мог узнать? И что в этом такого?
– Не знаю. Даша не посвятила меня в тонкости этой своей интриги.
В двери постучали. Показалась голова Рокшевского.
– Милые дамы, я понимаю, что вам хочется поболтать, но нам в самом деле пора.
Переглянувшись, девушки быстро побросали в сумку Маринины вещи и вручили ее Кириллу.
Провожать их вышли все. Машина Рокшевского стояла возле ресторана и удостоилась одобрения главы семейства.
– Хороший внедорожник. Основательный. Надежный.
Рокшевский согласился.
– Я тоже так считаю. Конечно, с пробегом, но это лучше, чем новая отечественная машина за те же деньги.
Он сел в машину, терпеливо дождался, пока с Мариной не попрощается вся ее семья и плавно тронул машину с места.
– Устала? – его голос звучал сочувственно, будто ему и впрямь было небезразлично ее состояние.
– Конечно! – против ее воли получилось слишком агрессивно, и она постаралась смягчить тон. – Эти два дня выдались на редкость утомительными.
– Думаю, если бы ты была не в положении, то не заметила бы никакой усталости. – Он просто констатировал факт, не придавая ему никакого особого значения. – Хорошо еще, что у тебя нет никаких особых недомоганий.
Она немедленно ощетинилась.
– Почем ты знаешь? Ты ведь со мной не живешь!
– Я тебе предлагал со мной жить, но ты до сих пор на это не решилась. И спрячь колючки, я же о тебе беспокоюсь.
Марина принялась глубоко дышать, стараясь не волноваться.
– Кстати, ты встала на учет?
– Нет. Не хватает времени.
– Лучше пропусти пару лекций, но в консультацию сходи. Так надежнее.
Она снова взъярилась.
– Не тебе напоминать мне о надежности! Если бы не ты, я никогда бы не попала в это дурацкое положение!
Он пожал плечами, не желая принимать на себя несуществующую, по его мнению, вину.
– Ты знаешь, есть безотказный способ контрацепции. Называется одним словом – «нет». Что-то от тебя я его не слышал.
Марина задохнулась от разочарования. Впервые в жизни ей ужасно захотелось стукнуть человека чем-нибудь увесистым по голове. Она с силой сжала ладони в кулаки, стараясь обрести хотя бы подобие спокойствия.
Внезапно Кирилл сказал с нотками раскаяния:
– Извини, я не должен был тебе этого говорить. Просто я изрядно выбит из колеи.
– По тебе этого не скажешь.
– Это все понты.
Марина так удивилась, что повернулась к нему всем телом.
– Понты? Что это значит?
Он удивился в свою очередь.
– Ты не знаешь, что означает это слово?
Она поправилась:
– Я неверно спросила. Зачем тебе это нужно?
Он признался с кривой усмешкой:
– Самозащита, наверное. Боюсь, как бы не плюнули в душу.
Марина, не сдержавшись осторожно спросила:
– А что, были прецеденты?
Кирилл помедлил и неохотно признался:
– Знаешь, меня всю жизнь контролировала мать. Порой слишком уж пережимала, и я стал закрываться от всего света. Но давай поговорим о чем-нибудь другом. День выдался суматошный, к тому же твой братец смотрел на меня как на личного врага. Мне казалось, он не сдержится и двинет меня в зубы.
Марина признала с кислой гримаской:
– Он всегда был очень проницателен. Я легко обманывала родителей, по пустякам, конечно, двойка там или прогулянный урок, но мне никогда не удавалось обмануть его. Он меня видел насквозь.
– Может быть, потому, что и сам на твоем месте сделал бы так же?
– Боже упаси! Он с детства был таким правильным, что его даже лучший друг звал занудой! Он даже в детском саду не был замечен ни в одной шалости!
– Тяжелый случай. Прирожденный офицер. Без страха и упрека.
Марине не понравился сарказм, прозвучавший в этих словах.
– Именно так – без страха и упрека. Кстати, он самбист и, если бы дело дошло до драки, думаю, тебе бы не поздоровилось.
Рокшевский почему-то вспомнил стальной захват Дарьи и машинально потер пострадавшее плечо.
– Наверняка. Я не обучался науке правильно бить морды.
– Он же военный, пограничник, это ему по должности положено.
– Ему-то положено, а вот почему дурные бабы этому учатся, мне непонятно.
Марина сразу подумала о кузине и испуганно спросила:
– Ты это о ком?
– Да так, не бери в голову! Кстати, ты же живешь у какой-то знакомой? Может, все же переедешь ко мне? Или так и думаешь жить там?
Марина, в самом деле подумывавшая о том, чтобы превратить их брак в чисто символический, вздрогнула. Не нарвалась ли она на второго Демида? Похоже, от Кирилла тоже ничего не скроешь.
– Просто у тебя все на лице написано. Тебе нужно овладеть искусством непроницаемого выражения. – Рокшевский лукаво ей подмигнул. – Вот как у меня. Ты когда-нибудь могла угадать, о чем я думал?
