Дебора Смит - Мед и горечь
Воспользовавшись минутным замешательством пострадавших, Бетти успела проскочить в дверь лечебного отделения и оказалась лицом к лицу с персоналом травмпункта, в растерянности взиравшим на нее из-за своих аппаратов. Наконец, немного придя в себя, к ней обратилась нянька.
– Сюда нельзя, мадам, – сказала она, качая головой.
– Я хочу видеть Макса Темплтона.
– Вам придется подождать снаружи, мадам.
Бетти ловко увернулась от старушки, пронеслась мимо стеклянных шкафов с индивидуальными повязками и бросилась в дальний угол, закрытый ширмами. У себя за спиной она слышала возмущенные крики Они ее догоняли.
Они его спрятали. Макс, должно быть, мертв. Ее трясло от ужаса, пока она бежала от одной ширмы к другой. Кровати за первыми тремя были пусты. Перед четвертой помощник шерифа снова схватил ее. Бетти двинула его локтем по ребрам, и их обоих по инерции занесло за последнюю ширму.
Бетти ударилась о стену. Задыхаясь от бега и ужаса, она взглянула на кровать. Глубокий стон облегчения вырвался из ее груди:
– Макс!
Он выглядел ужасно – в синяках, грязный, с лицом, заклеенным пластырем. Вся его одежда была изорвана в клочья. Макс полулежал на приподнятой подушке. Сквозь марлевую повязку на его левой руке проступала кровь. Он уставился на нее, не скрывая удивления. Бетти склонилась над ним.
– Что случилось? Ты в порядке? – ее руки блуждали по его телу, ощупывая голову, живот, грудь. – Мой Бог, Макс, с тобой все нормально?
– Он в порядке, – прорычал помощник шерифа. – А вот вы арестованы.
Макс, наконец, отвел взгляд от Бетти и увидел у нее за спиной маленькую армию полицейских, санитаров и нянечек. Он понимающе кивнул им, указывая на Бетти.
– Она не всегда такая. Иногда она еще хуже.
Бетти, совершенно ослабев, прижалась головой к его плечу и взяла его здоровую руку в свои.
– Я думала, что ты… а ты, нет. Нет. Помощник шерифа деликатно кашлянул.
– Это гмм, ваша дама, судья?
Да – ответила Бетти. – Хочет он этого или нет.
Она почувствовала, как пальцы Макса сжали ее руку.
– Она со мной. Я сам позабочусь, если она снова взбесится.
Бетти посмотрела на зрителей.
– Я прошу прощения, – сказала она дрожащим голосом. – Я просто, я не знала ничего, кроме того, что дом сгорел, – она посмотрела на Макса. – Твой дом.
Нам с тобой не везет с недвижимостью Неосторожно шевельнув раненой рукой, Макс помощрился. Его усталые, покрасневшие глаза ласкали ее лицо. Он молчал, как будто в первый раз глядя на нее теплым, радостным взглядом. Этот взгляд заставил Бетти крепче прижаться к нему и с нежностью погладить по ввалившейся потемневшей щеке.
Присутствующие при этой сцене начали тихо расходиться, осторожно перешептываясь.
Бетти бессильно опустилась на стул рядом с кроватью Макса. Она не могла говорить. Покачивая головой в горько-сладком оцепенении, она, наконец, смогла произнести:
– Что случилось?
– Наша подвальная крыса решила отомстить.
Она откашлялась.
– Тот человек, которого мы поймали у меня в погребе? Грабитель?
Макс кивнул, болезненно поморщившись.
– Он вышел под залог до суда. Не знаю, имел ли он отношение к пожару в твоем доме, но он определенно нанес визит мне. Он подстроил что-то в газопроводе.
Бетти стало дурно.
– Он хотел убить тебя?
– Если честно, нет. Этот глупый ублюдок просто хотел сжечь мой дом. Он не знал, что я был внутри, – Макс закрыл глаза и хитро улыбнулся. – Зато теперь знает.
– Ты его сам схватил?
– Когда произошел взрыв, я спал на втором этаже. Дом почти провалился. Я проснулся в спальне, полной дыма. Половина этажа уже рухнула. Я бросился к окну и рукой разбил стекло. И тут увидел, как наш друг торопится к лесу за домом. Ну, я и отправился за ним.
Бетти всхлипнула и посмотрела на окровавленные бинты.
– Ты сильно ранен?
– Мне сделали несколько дюжин швов. Ничего серьезного.
– О, ничего серьезного, – поразилась она. – Ты не… где сейчас этот малый? Могу я увидеть его? И мне можно взять бейсбольную биту на свидание с ним?
– Слишком поздно. Он наверху. В хирургии. Ему скрепляют челюсть и выпрямляют нос, – Макс вдруг посерьезнел. – Был момент, когда я хотел убить его. Я мог легко это сделать. Но не сделал.
Он попробовал задорно улыбнуться, Бетти так любила эту улыбку. Но улыбка получилась грустной.
– Я становлюсь мягкотелым и сентиментальным.
Бетти всхлипнула и поцеловала его.
– Ты не мягкотелый. И мне ты нравишься сентиментальным.
Внезапно охрипшим голосом Макс прошептал:
– Хорошо. Но я чертовски хочу обнять тебя покрепче как можно скорее.
Она расплакалась и осторожно обняла его, положив голову ему на плечо.
– Я видела, что дом сгорел. А обстановка? Пожарники спасли что-нибудь?
– Нет, – ответил он мрачно – Включая и то, что осталось от твоей одежды.
– Максимилиан, может быть, над нами висит какое-нибудь проклятие?
– Похоже, что так.
Но в это время его здоровая рука так нежно гладила ее волосы, что было ясно он не думал сейчас о неудачах.
– Ты ведь вернулась.
– Я здесь живу, как ты знаешь.
Из груди Макса вырвался глубокий вздох.
– Но ты навсегда?
– Навсегда. Я ездила в Калифорнию, чтобы обрести уверенность в себе, – Бетти постучала пальцами по его грязной влажной рубашке. – И это все, чем я там занималась. Ты соображаешь, майор?
– Я соображаю, – прошептал он.
– А где Норма?
– Я попросил ее купить мне одежду. Только теперь размеры его потерь начали доходить до Бетти. Она снова тихо заплакала и еще крепче прижалась к Максу.
– Мне очень жаль, любимый.
– Мы оба теперь бездомные и раздетые. А я к тому же и безджипный. Эта чертова машина стояла слишком близко к дому.
– Скажи, пожалуйста, какую ты получишь страховку?
– Джип будет оплачен. А дом, ну, отчасти.
– Макс!
– Мой отец застраховал его на двадцать тысяч долларов. А я не нашел времени поменять полис. А ты знаешь, что такое двадцать тысяч долларов сегодня?
– Прекрасная двухместная кабинка?
– Верно.
Они оба замолчали.
– И таким образом, мы в одной лодке, – наконец сказала она.
– А эта лодка, похоже, быстро тонет, черт бы ее побрал, – продолжил Макс.
Бетти почувствовала острый укол разочарования. Разве он не видит возможности для них обоих вместе строить новый дом и новую жизнь? Она прикусила губу и молча поклялась себе любить его таким, какой он есть, надеясь на лучшее.
Она выпрямилась, продолжая нежно перебирать пальцами его волосы.
– Давай жить настоящим, майор.
Он взглянул на нее с грустным сомнением.
– Не верю, что это говоришь ты.
