Алина Кускова - Любовь со всеми удобствами
– Клаус, либе Клаус, – попыталась она донести до него важную информацию. – Я стану твоей фрау, стану. Куда же мне деться с тонущего корабля, на котором одни незамужние бабы? Ихь, – она ткнула себя в грудь, – стану фрау Мюллер. Только потом. Когда уедем в город. Ферштеешь, дорогой?
– Ферштее, ферштее, – закивал Клаус, – замуш! Замуш!
– Нам нужно поближе познакомиться, больше узнать друг о друге. К тому же ты не все обо мне знаешь. У меня квартира, работа в музее и дочка Ульяна. Если ты думаешь, что я одинокая старая дева, то ты ошибаешься. У меня растет дочка, просто ее со мной сейчас рядом нет, она отдыхает на море. Но я ее очень люблю. И тебе с ней тоже нужно познакомиться.
– Замуш, замуш, – восторженно говорил тот, по всей вероятности, выучивший единственное русское слово. Но такое судьбоносное и красивое.
«Его что, заклинило?! – растерялась Катерина. – Может, позвать Карпатова для того, чтобы он переводил?» От этой идеи ей стало смешно, но это был смех сквозь слезы.
Катерина поняла, что придется дожидаться вечера и Фрица. Но вечер не сулил ей ничего хорошего. Выпроводив Клауса, Катерина решила посоветоваться с Анютой. Она выскочила на крыльцо и наткнулась на полные ведра с водой. Так вот кто, оказывается, стал ее добровольным помощником! Сам писатель снизошел до того, чтобы таскать ей воду. Честь-то какая. Или ему просто надоело смотреть на ее мучения у колодца? Все-таки внутри он добрый, хоть и пытается это всячески скрыть. Катерина помахала рукой чучелу, которое колыхалось на ветру, и побежала к Анюте. Некогда ей про писателя думать, придется разбираться с немецким наступлением.
– Сдурела девка! – обреченно сказала Анюта, вертя Катерину по сторонам. – Или отвалилось чего в нужном месте? Или температура поднялась и зашкалила? Или мозги спеклись в диетическую кашу? – Она не понимала, почему Катерина не обрадовалась предложению Клауса и не повисла у него на шее. В ее понимании все незамужние женщины должны были вешаться: или от тоски, или на шею тем, кто сподобился сделать им предложение руки и сердца.
– Принц не принц, а все равно заморский, – рассуждала она, усаживая подругу за стол. – Принц!
– Ты чего ее в петлю тащишь? – возмутился Семен, орудуя ложкой в густых щах. – Где ж меж них любовь?! Раз любви нет, то и разговаривать не о чем, я так понимаю.
– Вам, мужикам, хорошо понимать, когда вы в меньшем количестве среди нас находитесь, – возразила ему Анюта. – А Катерине замуж нужно выходить. Плохо, когда дите без отца растет.
– Ты что? – возмутилась теперь Катерина. – Какой же Клаус моей Ульяне отец?
– Хороший! Будет хорошим. Если послушаешься умных людей и выйдешь за него замуж.
– Думай сама, Катерина. Не слушай Анюту, – пробурчал Семен. – Она мне говорила, что по любви за меня пошла. А что оказывается на деле? Просто потому, что нужно было замуж?!
– По любви пошла, по любви, – отмахнулась от мужа Анюта. – Но мы-то здесь при чем?
– Вот именно, – сказал Семен, – мы здесь ни при чем. Решай, Катерина, сама.
– Пойдем, к Комарихе сходим? – предложила Анюта. – Может, посоветует чего. А думать она сама станет и решать тоже. – Это она сказала для Семена. Тот угрюмо кивнул головой.
Катерина почувствовала себя совсем пропащей. Идти к ведьме не хотелось, она и так сказала все, что знала. А в таких делах все советчики плохие. Прав Семен, нужно прислушаться к своему сердцу. Что оно там ей говорит? Если молчит, то дело совсем плохо, оставаться ей незамужней еще несколько десятков лет. А там, глядишь, Ульяна вырастет и свою семью заведет, станет она лишней и никому не нужной. Катерине захотелось плакать.
– Поешь хорошенько, – сказала Анюта, придвигая к ней тарелку с мясом. – Мозгам нужны белки.
– Правильно, – поддержал жену Семен, – подпитай соображаловку-то калориями.
– И вообще, – заявила Анюта, – как в народе говорится, утро вечера мудренее. Сегодня ничего Клаусу не говори, а завтра утром, как проснешься, так и решай. Может быть, сон какой приснится. Ты, Катерина, помни, у меня очень подробный сонник. Если вагон приснится или вакса с роботом, то сразу беги ко мне. Ты, Катерина, не забывай, через сон душа с Богом разговаривает.
– Ох, чего она ему наговорит-то, – испугалась за себя Катерина. – У него небось уши завянут.
Она еще немного посидела у Шкарпеткиных, помогла Анюте помыть посуду и вспомнила, что лучше всего ей думалось, когда она была чем-то занята. Обычно перед важным решением Катерина принималась намывать полы. Нужно помыть полы! Молодец Карпатов, что принес ей воды.
Катерина побежала домой, переоделась, вооружилась тряпкой и начала думать.
Ох, не так Катерина представляла свое замужество, ох, не так. Безусловно, в ее возрасте смешно мечтать о воздушных платьях с длинными шлейфами и ждать принца на белом коне. Но ей хотелось бы, чтобы предложение выйти замуж прозвучало в более романтичной обстановке. Где-нибудь на высоком бугре, посреди поля из цветов и ржи (бывают ли такие поля, она не знала, просто очень хотелось), чтобы при этом солнце светило, птицы пели, а люди вокруг радовались. Принц должен был опуститься на одно колено, прижать ее руку к своей груди так крепко, чтобы Катерина услышала каждый удар его любящего сердца… Потом он должен был пообещать, что они проживут вместе долгую и счастливую жизнь и умрут в один день. Последние слова можно и не говорить, они будут подразумеваться.
Катерина кинула тряпку в ведро с мыльной водой. Не то, все не то. Нужно думать не о романтическом герое, а о настоящем Клаусе, который придет сегодня вечером за ответом, хотя Катерина ему ничего не обещала. Впрочем, она пообещала ему самое главное: она станет его женой когда-нибудь потом. А сейчас мысль о том, что с бухты-барахты придется выскочить замуж, ее ужасала. Катерина привыкла к одиночеству, как привыкают к нему женщины, которым слегка за тридцать. Попробуйте обрадовать одну из них известием о замужестве. Естественно, поначалу она обрадуется. Но потом, хорошенько прикинув все «за» и «против», пригорюнится и начнет жаловаться на судьбу.
Не тот позвал ее замуж, не с таким она собиралась жизнь прожить и поле перейти, не такой судьбы она себе желала. Да что угодно, все будет не то. И не потому, что жених не хорош, а потому что любви у нее к нему нет. А как же без нее? Без нее жизнь в пряничном домике с самым расхорошим мужем превратится в ад. И потянутся бесконечные дни и ночи с руганью, пререканиями и поиском виновных. Но разве она сможет поругаться с Клаусом? Он такой спокойный и мягкий.
Катерина представила себя в небольшом ухоженном домике где-нибудь в Германии. Она возится на грядке с морковкой (и далась ей эта морковка!), детишки рядом в песке ковыряются, калитка открывается, и вот идет он, ее супруг. Тот, с которым она собиралась умереть в один день, идет и улыбается. Она бежит ему навстречу и говорит, радостно улыбаясь:
