Маша Царева - Московский бестиарий. Болтовня брюнетки
– Обожаю, когда из-за меня ссорятся мужчины, – вдруг прошептала она, принимая из его рук подвеску.
– Мы не… – начал было Саша, но она приложила пахнущий мылом палец к его губам.
– Молчите, мальчики. Знаете что, вы оба большие оригиналы… А сейчас… я устала.
Роман и Саша недоверчиво переглянулись – неужели у нее хватит наглости вот так запросто их покинуть?
– …Не хотите ли сопроводить меня в отель?
Она смотрела куда-то в сторону, и Саша сначала не понял, к кому именно она обращается.
– Вы имеете в виду… – смущенно пробормотал он.
– Именно так, – перебила Наташа, и ее томно затуманившийся взгляд развеивал любые сомнения, – вы оба… Если, конечно, вы не против амур-а-труа.
Та ночь пролетела как одна минута. Не было больше неожиданно прорезавшегося сквозь многолетнюю дружбу соперничества, не было недоразумений и споров. Их примирило женское тело – совершенное, холеное, пахнущее миндалем и медом. Роман и Саша чувствовали себя почти кровными братьями.
Они так и уснули, втроем. Саша положил руку на круглое загорелое Наташино плечо, а Роман по-хозяйски закинул на ее худые бедра свою крепкую волосатую ногу.
Наташа де ла Вега, получившая в подарок два брильянта, даже не подозревала о том, что ей самой суждено стать брильянтом в тайной коллекции двух сластолюбивых мужчин.
Саша проснулся поздно, ближе к полудню. После вчерашнего сладко ныло тело, хотелось валяться под невесомым теплым одеялом и лениво жмуриться на утреннее солнышко. Приоткрыв один глаз, он обнаружил, что Роман мирно сопит рядом, румяный, довольно причмокивающий, нежно приобнимающий подушку и даже, кажется, что-то неразборчиво ей нашептывающий, – можно было только догадываться о том, что ему снится. А вот Наташа успела не только проснуться, но и покинуть пропахшее тремя сортами дорогих духов ложе. Абсолютно обнаженная, она сидела за письменным столом, спиной к кровати, и что-то сосредоточенно записывала в толстую тетрадь. «Наша девочка ведет дневник, – с улыбкой догадался Саша, – как это мило и трогательно! Интересно, а про меня что написала?»
В дверь постучали. Наташа, поморщившись, накинула тонкий халат из персикового шифона и босыми ногами прошлепала к двери. Саша наблюдал за топ-моделью из-под прикрытых ресниц. Ему не хотелось, чтобы она знала, что за ней наблюдают. «Мне бы еще ухитриться и сфотографировать ее! Вот поймать бы в кадр голой, хотя бы мобильником…»
– Массажист прибыл, – раздался из-за двери приглушенный женский голос, – как вы и заказывали, в двенадцать.
– Хорошо, – после паузы ответила Наташа, – передайте ему, что сеанс проведем в соседнем номере. Я занимаю четыре номера, так удобнее.
Наскоро махнув массажной щеткой по каштановому шелку разметанных по спине волос, она плотнее запахнулась в халатик и торопливо покинула номер.
Саша спустил босые ноги с кровати. Интересно, не обидится ли мадам, если завтрак он закажет в ее номер? Во рту было сухо, как в полуденной пустыне, и по сравнению с этой жаждой возможность скомпрометировать замужнюю топ-модель казалась ничтожной. Добредя до письменного стола, он снял телефонную трубку, соединился с рецепцией и попросил полулитровый кувшин свежего грейпфрутового сока… и тут взгляд его упал на Наташину тетрадь, которую та опрометчиво оставила на самом виду.
Это был не дневник, а… альбом с фотографиями. Странная подборка – сплошь мужские лица, улыбающиеся, серьезно смотрящие в объектив и даже спящие… Мужчины с последних двух фотографий сразу показались ему смутно знакомыми. Запечатлели их в не очень-то выгодном ракурсе – снизу вверх, да еще и в состоянии глубокого сна. Вялые рты расслабленно приоткрыты, у одного из уголка губы свисает тоненькая струйка прозрачной слюны. Ему потребовалось больше минуты, чтобы с ужасом осознать, что забавные уродцы с фотографий – это не кто иной, как Роман и он сам! Первой мыслью было: «С ума сойти, как ужасен я, когда сплю… Неудивительно, что девушки от меня шарахались, пока я не разбогател…» А второй, более пронзительной, как вой сирены: «Ну и сука!»
– Ромка! Вставай! – Он потряс разомлевшего товарища за плечо.
Тот заворочался, недовольно поморщился и пробормотал нечто неразборчиво-нецензурное.
– Вставай, кому говорят! Эта сука такое учудила!
Заспанные щелочки глаз Романа приоткрылись.
– Фу, не привык, просыпаясь, видеть перед собою голого мужика, – хрипло пробормотал он, – Сашок, будь другом, сгинь.
Саша молча бросил на его грудь фотоальбом – такой увесистый, что Роман от неожиданности даже крякнул.
– Что это? Зачем ты трясешь передо мной своей коллекцией с утра пораньше?
Хочешь сказать, что успел ее сфотографировать?
– Это не моя коллекция, – саркастически улыбнулся Саша, – это, представь себе, ее коллекция.
– Что ты мелешь? – Роман приоткрыл альбом, нахмурился. Потом сел на кровати, прикрывшись простыней. Чем больше страниц он перелистывал, тем больше мрачнело его лицо. Дойдя до конца, он недоверчиво приблизил снимок к глазам и разочарованно застонал.
– То-то мне всю ночь снилась гроза… Оказывается, она фотографировала нас со вспышкой… Первый раз вижу, чтобы девчонка гордилась количеством мужчин. Обычно они такое скрывают.
– Это не количество ее мужчин, – улыбнулся Саша, – ты подписи почитай под фотками, там даже имен нет. Зато есть караты.
– Что?
– Это альбом с мужиками, которые дарили ей брильянты, понял? – Саше вдруг стало смешно, и у веселья этого была скорее не позитивная, а истерическая природа. – Коллекция ее тщеславия.
– Вот дрянь, – вырвалось у Романа, как-то разом забывшего о том, что и самим им двигали похожие мотивы, – и что будем делать?
– Давай вырвем странички, – предложил Саша.
– А толку? Наверняка в ее фотоаппарате все это осталось.
– Ну и что? Во-первых, пусть знает, из-за чего мы ушли, не попрощавшись. А во-вторых, ты как хочешь, а я оставлю этот снимок себе на память. Чего только со мною не случалось, но такого…
Они спешно оделись, залпом выпили принесенный портье сок, счет за который решили оставить Наташе в качестве мстительного штриха.
А на следующее утро смущенная секретарша передала Саше бульварную газетенку, в которой минувшей презентации был посвящен целый разворот. И Роман, и Саша, и знаменитая Наташа де ла Вега тоже попали под прицел папарацци. Вид у них, надо сказать, был еще тот. Наташа выглядела на снимке утонченной равнодушной леди, а они – жалкими лакеями, заискивающе улыбающимися, чуть ли не в пояс кланяющимися, чтобы завоевать внимание знаменитой красотки. В руках одного была бархатная коробочка, другой на вытянутой ладони протягивал топ-модели кулон. Подпись под фотографией гласила: «Наташа де ла Вега отвергает жалкие ухаживания российских бизнесменов Романа Котовского и Александра Василькова».
