Юлия Григорьева - Чужими руками
Часть вторая
Глава 18
Я стою в коридорчике между прихожей и кухней. Передо мной – неплотно прикрытая дверь в ванную. Из-за нее доносится плеск воды и голос, напевающий какую-то песенку. Что за песенка – не понять. Мешает шум.
Осторожно заглядываю за дверь. Она может скрипнуть. Сколько раз уже просила мужа смазать петли! Все некогда ему.
Не скрипнула. Сдерживая дыхание, шагаю через порог. Передо мной ванна. Шторка задернута.
Меня обжигает тревожная мысль. Что, если Лизка услышала, как я вошла? Услышала мои шаги? Стук готового выскочить из груди сердца? Поняла, зачем я здесь?
Мне становится не по себе. Воображение рисует пугающую картину. Вот отдергивается шторка, и передо мной возникает фигура голой Лизки. Она вскакивает на ноги. Все ее тело – в белых комках сползающей вниз пены. Волосы свисают прядями мокрой пакли. Глаза вытаращены. В них – смертельный ужас. Из открытого рта несется пронзительный, рвущий барабанные перепонки крик! Лизка выпрыгивает из ванны, толкает меня и в чем мать родила выскакивает из ванной, оставляя на полу мокрые пятна и роняя хлопья пены…
Несколько секунд стою не шевелясь. Мало-помалу сердце успокаивается. Мой взгляд останавливается на полочке с феном. Шнур с вилкой на конце свисает вниз. На корпусе фена трещина. Кусочек пластмассы вывалился. Сквозь дырку видны внутренности.
Осторожно делаю шаг вперед. Потом так же медленно протягиваю руку к полочке. Фен у меня в руке. Поднимаю его. Второй рукой придерживаю провод, чтобы он не стукнул по ванне или по стиральной машине. Любой звук выдаст меня с головой.
Все обошлось. Наклоняюсь к стене и вставляю шнур в розетку. Только тут замечаю, что шнура не хватит, чтобы бросить фен под ноги. Значит, надо отодвинуть шторку со стороны Лизкиной головы. И сделать это очень быстро! Раз – шторка отодвинута, два – фен брошен в воду. И сразу – прочь из ванной! Ни в коем случае не смотреть Лизке в лицо. Чтобы не увидеть ее глаза. Чтобы потом не являлась она ко мне.
Снова медлю, собираясь с силами. Лизка продолжает напевать. Теперь я понимаю, что это за песенка.
Ты меня никогда не увидишь!
Ты меня никогда не забудешь! [3]
Уж не мне ли адресованы эти слова? Вдруг она обо всем догадалась? И дает понять, что никогда не оставит меня в покое? Даже мертвая? Что так и будет всю жизнь стоять на моем пути?
Лизка обрывает песенку на полуслове. Ворочается. Вдруг вижу, как из-за края шторки появляются ее пальчики. Сейчас она отдернет шторку! Против своей воли, против своего желания я увижу ее лицо. Вытаращенные в смертельном страхе глаза. Услышу тот самый крик, который всполошит весь дом.
Опережая Лизку, рывком отдергиваю шторку. Из-под купола белоснежной пены торчит Лизкина голова. Лицо повернуто в мою сторону. Зажмурившись, бросаю фен в пену. Развернувшись, выскакиваю из ванной. В спину несется пронзительный крик:
– Зойка!!!
Я просыпаюсь в холодном поту. Сон! Это опять был сон! Один и тот же! Он преследует меня уже целый год! С того самого дня, когда моя сестра, говоря сухим языком официальных документов, «в результате несчастного случая погибла от поражения электрическим током во время мытья в ванне».
Но почему мне снится эта страшная сцена убийства? Ведь не было этого! Я не убивала!
В комнате темно и тихо. Через щель между занавесками комнату рассекает надвое узкий серебристый луч лунного света. Через открытое окно в спальню льется сказочной свежести горный воздух. На экране электронных часов светятся зеленые цифры: «4:14».
Горячая подушка обжигает голову. Переворачиваю ее другой стороной вверх. Так лучше. Понимаю: сегодня мне уже больше не уснуть. И все же ложусь на бок и закрываю глаза.
Как и во все предыдущие ночи, опять ничего не получилось. Оставив безнадежные попытки, поднимаюсь. Набрасываю на себя халат и выхожу на балкон.
Воздух здесь намного холоднее, чем в комнате. Но и свежее. Уже после нескольких вдохов остатки сонливости рассеиваются. Сажусь в кресло и смотрю на горы. Их заснеженные пики на востоке уже окрасились в розовый цвет. Небо за ними светлеет. Одна за другой гаснут звезды, словно по небу шагает невидимый фонарщик и накрывает огоньки черной закопченной чашечкой. На западной стороне неба вершины гор еще неразличимы. Но скоро и туда придет утро.
Как избавиться от навязчивого сна, пока он не довел меня до сумасшествия? Уже ходила к психологу. Рассказала ему про свою заморочку. Пришлось чуток изменить ситуацию. Не стала ему говорить, что сестра погибла именно так, как мне снится, но без моего участия. Сказала, что мы с ней в ссоре, а она мне вот так снится. Специалист выслушал внимательно. Посоветовал попросить свое подсознание, чтобы оно само рассказало, на что намекает и к чему клонит. Совет, конечно, идиотский. «Перед сном сядьте спокойно. Расслабьтесь. Настройтесь. И спросите свое внутреннее „я“: „Драгоценное мое подсознание! Расшифруй мой сон. Что ты этим хочешь мне сказать?“ А потом слушайте ответ. И не отчаивайтесь, если получите его не сразу. Если не получится – через месяц приходите. Платить за второй визит не нужно».
Несколько раз, как дура, делала то, что насоветовал психолог. Результат, конечно, нулевой. Но, раз за все уплачено – через месяц пришла к нему опять. Тот проникновенным голосом посоветовал написать письмо сестре с объяснением всех наших проблем. Ушла от него охреневшая. Куда написать? На тот свет? А в рай или в ад? Пожалела, что растерялась и не спросила у него почтовый индекс. И можно ли связаться по скайпу? В общем, туфта все эти советы психолога. Выкачивание денег из доверчивых простаков.
Небо быстро светлеет. Звезды погасли. Розовый цвет вершин на востоке сменился бриллиантовым блеском. Глубокие тени быстро тают. Причудливой формы скалы, еще секунду назад бывшие мрачными и плоскими, вдруг набирают объемы, становятся рельефными и выразительными.
Иду на кухню и готовлю себе кофе. С дымящейся чашечкой в руке возвращаюсь на веранду. Сквозь прозрачную тишину раннего утра до меня доносится богатырский храп Супермена.
Вот еще одна моя проблема. Я так мечтала, что он станет моим мужем. Не только преданным, ненасытным любовником, но и верным другом на всю оставшуюся жизнь. Я мирилась с его неспособностью зарабатывать деньги. «Что поделать? – уговаривала я себя. – Идеальных людей нет. Наивно надеяться, что в одном человеке сойдутся только добродетели. Нет, в каждом обязательно присутствуют недостатки. У кого-то они существенные. Бывает и так, что один-единственный недостаток сводит на нет все достоинства».
У Супермена все не так безнадежно. Ну верит человек, что он – гений фотографии. Пусть! Пока мы были любовниками – его наивная вера в собственную гениальность даже забавляла меня. Не умеет зарабатывать? Да умеет, – убеждала я себя. Просто в этом нет необходимости. У него всегда была влюбленная в него по уши женщина, которая видела в нем идеальную секс-машину и готова была платить за ее аренду.
