Маша Царева - Свадьба на выбор, или Женихи в ассортименте
И вот теперь получается… что любовь действительно изменила ее мировоззрение. Потому что она полюбила сразу двоих мужчин.
Но ты же не можешь выйти замуж за обоих, – не на шутку возмутился внутренний голос.
Ну почему же, – задумчиво ответила ему Яся, – если сделать вид, что потеряла паспорт, а потом пойти в разные загсы…
И сама же осеклась.
Разумеется, это полный бред. Но тем не менее… У кого-то есть мужчина мечты, а у нее – мужчины мечты, вот и все. Между прочим, раньше и добрачный секс считался свидетельством порока, а сейчас это в порядке вещей. Так что, возможно, она просто социально переразвита, и намного опережает современников. Почему она должна отказаться от кого-то из них только потому, что, видите ли, так принято?!
В конце концов, если восточные султаны держат целые гаремы, значит, это, вероятно, имеет какой-то смысл?!
Только вот в чем проблема: как бы убедить в своей продвинутости Андрейчика и Полонского?
* * *Ярослава по праву считала себя человеком воспитанным, но никогда в жизни ей не пришло бы в голову записаться на урок этикета. Если бы не один из ее женихов, Михаил Марленович Полонский, и его ненормальные родители, которые, видимо, боялись, что если не сводить Ясю на урок, то она начнет есть салат оливье руками и шумно рыгать после каждой смены блюд.
В такси Полонский яркими красками расписывал преподавательницу – какая она очаровательная женщина, какой чудесный и тонкий человек, какой надежный и замечательный товарищ.
Ярослава даже подумала – а уж не было ли у них романа?
– А она красивая? – спросила она, ощутив что-то похожее на болезненный укол ревности.
– Ну-у-у… – замялся Михаил Марленович, – сама увидишь. У мужчин и женщин разные понятия о красоте.
– Хорошо, поставим вопрос так: ты считаешь ее красивой?
– Она милая, – упрямился Полонский, – миниатюрная такая, темненькая.
«Просто замечательно, – вздохнула Ярослава, – мало того, что его мамаша и так меня в достаточной степени унизила… Так теперь меня еще и ведут на урок к какой-то Кайли Миноуг, которая будет снисходительно учить меня пользоваться щипцами для омаров».
Но ее ревнивые опасения оказались напрасными.
Потому что выплывшая им навстречу женщина была похожа не на Кайли Миноуг, а на перегревшуюся на солнце старую черепаху. Она была очень морщинистой, очень загорелой и очень надменной.
Взгляд свысока в ее исполнении выглядел странновато, потому что как может смотреть сверху вниз человек, который ростом едва доходит до твоих ключиц?
Сделав шаг навстречу Полонскому, она улыбнулась и несколько раз просчитанно взмахнула искусственными ресницами (ровно четыре кукольно-безликих подмигивания). И подала ему руку ладонью вниз, к которой тот тотчас же вежливо припал губами.
«Хорошо все-таки, что я не мужчина, – со смешком подумала Яся, – я бы точно не смогла с такой вот ровной улыбочкой облобызать лапы создания, которое выглядит как орк, одевается как Барбара Картленд и ведет себя как британская монархиня».
– Мишель, как же давно вас не было, – манерно протянула преподавательница, – вы еще не забыли, как танцуется полонез?
– Что вы, Роза Яковлевна, – подобострастно расхохотался Полонский и, придав своему лицу глупое и торжественное выражение одновременно, фальшиво пропел, – трам-пам-пам, парарм-там-там…
Что за убожество? Яся с брезгливым любопытством наблюдала за тем, как Михаил Марленович не в такт перебирает ногами и размахивает руками, бодро потряхивая пивным животиком.
А она и не знала, что он интересуется салонными танцами.
Возможно, Ярослава была урожденным консерватором, но почему-то ей казалось, что, выбирая себе хобби, человек должен хоть немножко учитывать свою комплекцию. Полонез Полонского – это все равно как если бы стокилограммовая барышня решила бы попробовать свои силы в синхронном плавании.
– Деточка, вы спустились с гор? – вдруг резким голосом спросила Роза Яковлевна.
– Что? – растерялась Яся.
– Я уже битый час жду, когда вы подадите мне руку. Или вы с правилами этикета вообще не знакомы?
– Мммм… Из области этикета я знаю только вот что, – нашлась Яся, – не тот плохо воспитан, кто пролил кетчуп на скатерть, а тот, кто обратил на это внимание.
Полонский слабо улыбнулся за спиной «черепахи» и укоризненно покачал головой. Ярослава незаметно показала ему кончик языка. А Роза Яковлевна широко распахнула рот и сделала несколько судорожных вдохов. Как будто бы Ярослава и Полонский были симпатичными пляжными спасателями, а она – смазливой симулянткой, намекающий на сеанс искусственного дыхания.
Продышавшись, она повернулась к Ясе кормовой частью и обратилась к Полонскому:
– Мишель, где ты ее откопал?
Михаил Марленович не нашел ничего лучшего, чем одну руку водрузить на плечо возмущенной Розы Яковлевны, а другую – на Ясино плечо. При этом он был похож на сбитый истребитель, поскольку Яся была чуть ли не на голову выше своей обидчицы.
На преподавательницу этикета его примирительный жест не произвел никакого впечатления.
– Мишель, это же просто чудовище, – не стесняясь присутствия Яси, сказала она, – ты делаешь огромную ошибку.
– Розочка, вы просто мало знакомы, – мягко сказал он вместо того, чтобы ее защитить, – вот увидите, Яся вам понравится. Она, конечно, непосредственная…
– Она не непосредственная, а невоспитанная, – фыркнула Роза Яковлевна, – и она намного тебя моложе. Разве можно сочетаться священными узами брака с той, что во внучки тебе годится.
– У нас разница всего в девятнадцать лет, – смутился Полонский.
А Ярослава подумала: почему же он позволяет этой старой мымре так с собою обращаться? Может быть, она его школьная учительница? Или ближайшая подруга его матери? Потому что во всех своих остальных проявлениях Михаил Марленович был довольно жестким человеком. Причем непримиримость его характера распространялась и на слабый пол. То есть он не был из тех убежденных джентльменов, которые прощают своим секретаршам пролитый на деловые бумаги кофе только потому, что те являются дамами. Яся пару раз видела, как он отчитывал свою помощницу, юристку Марину. Он не стеснялся в выражениях и образных эпитетах и в конце концов довел бедную девушку до слез. А ведь Марина та была, в отличие от несносной Розы Яковлевны, не только миловидна, но и умна.
– Ладно, что-нибудь придумаем, – жеманно вздохнула «Розочка», – деточка, надеюсь, вы умеете пользоваться ножом и вилкой?
– Нет, – сквозь зубы ответила Ярослава, – только пальцами. Но у меня длинные ногти, это очень помогает.
– Розочка, вообще-то самое главное – это наш первый танец, – встрял Полонский, – мы хотели бы, чтобы вы научили нас танцевать вальс.
