В объятьях врага - Лилия Райт
— Да ты вся горишь… — прошептал он.
Прижимая к себе ее тело, он поднял ее на руки и направился по трапу в самолёт. Войдя в кабину, он уложильее на кресло и взял в руки бутылку воды, стоящую в подлокотнике. Открыв крышку, он вылил прохладную воду на ладонь и принялся обтирать ее лицо, пытаясь привести девушку в чувства, но Ада не открывала глаза.
Глава 26. Конец иди начало…
Раздающиеся рядом голоса и звук капельницы, медленно капающего в системе раствора, заставили Аду открыть глаза. Оглядываясь по сторонам, она остановила взгляд на стоящем у окна Игната.
— Я в больнице? — полушепотом спросила Адель.
— Да, в больнице. — повернувшись на её голос, ответил мужчина.
— Ничего не понимаю… — сев в постели, произнесла она.
— Это я ничего не понимаю, Адель! Может, тебе есть что мне сказать? — положив на тумбу у кровати её телефон, спросил Караев.
— О чём ты?
— Не навестишь свою сестру? Она в соседней палате. — наклонившись над ней, словно чёрная туча, сквозь зубы процедил он.
— Как ты…
— Тебе стало плохо перед посадкой в самолёт, я не смог привести тебя в чувства. Я не знал, что делать и решил связаться с твоей семьёй, в вызовах был номер твоей матери. Я позвонил ей с твоего телефона, но не это меня удивило, а то, что я увидел в твоей переписке с Денисом.
— Ты не имел права брать мой телефон!
— А ты, значит, имела право следить за мной? Имела право лезть в мою жизнь? Что ты собиралась делать с этим видео и фотографиями? Что? — срывался на крик Игнат.
— Когда я приехала домой, я была уверена в том, что это ты! Я думала, что ты стал причиной такого состояния моей сестры! — повышая тон, говорила Адель, смотря в его пылающие огнём гнева глаза.
— Вся эта игра с работой была из-за этого? Ты всё это затеяла, чтобы обвинить меня? Для чего всё это было?
— Ты даже не представляешь боль, которуя я испытала, когда увидела Идиль под этими аппаратами… Хоть раз ты испытывал боль от того, что не можешь помочь человеку, которого любишь? — кричала она, сдерживая слезы.
— Я сделал всё, чтобы она поправилась! Я привёз оборудование, нашёл лучших врачей…
— Ты воспрепятствовал правосудию! Ты попытался замять это дело, скрыл улики… На что ты рассчитывал? Ты думал, что никто не узнает о том, что твоя жена чуть не убила мою сестру?
— Я сделал это не потому что считаю Дину женой или ещё кем-то, она может быть матерью моего ребёнка, а мать моего ребёнка не может сидеть в тюрьме? — отойдя в сторону, кричал Игнат.
— А кто это решил? Ты? Кем ты возомнил себя, а? Ты решил, что можешь судить кому и как отвечать за свои поступки? — попытавшись встать с кровати, но тут же от бессилия села обратно, чтобы не упасть.
— Я решил! Я!
— Игнат, я была о тебе лучшего мнения! Ты сейчас говоришь мне о том, что человек, который чуть не убил мою сестру не понесёт наказание только потому что она мать. Ты хоть сам то себя слышишь? Какой бред ты несёшь… — срывалась на крик она, пытаясь пробить стену его безразличия.
— Ада, я как и ты изучал право. Как бы сейчас это не звучало, но то, что ты нашла против Дины ты использовать не сможешь.
— Знаешь, я совершила ошибку… Моя ошибка в том, что я действительно поверила в твоё благородство. В тебе нет ничего благородного, у тебя нет совести… Да это и не удивительно, все вы одинаковые!
— Все мы — это кто именно?
— Все, кто родились с золотой ложкой в заднице! Вы ничего не делаете своими руками и всегда стараетесь избежать ответственности! На месте Андрея, я бы поступила также, только стреляла бы я в голову. — как из пулемёта выпалила она.
Игнат молча смотрел на неё, стоя в паре метров, на его лице она могла прочесть гнев и негодование. Ада сидя на краю кровати отчаянно пыталась не упасть от захлестывающих её эмоций и отчаяния. Она билась в закрытую дверь, он и не собирался её слушать, не говоря о том, чтобы признать свою вину.
— Я спрошу ещё раз и надеюсь на обдуманный ответ… Что ты будешь делать с видео и фотографиями? — едва сдерживая ярость, спросил Игнат.
— Я передам их в СМИ. Я не могу наказать её через суд, так сделаю так, чтобы прокуратура заинтересовалась ей. — на одном дыхании выдала Адель, впиваясь ногтями в простынь.
— Просить тебя не делать этого бесполезно?
— И торговаться со мной у тебя не получится, я не оцениваю жизнь своей сестры.
— Ты всё это время лгала мне… Ты втерлась ко мне в доверие, даже легла ко мне в постель и это только для того, чтобы уничтожить меня? — подходя к двери, говорил Игнат.
— Ты не поверишь, но я меньше всего хотела, чтобы вышло именно так.
Слова Игната не просто задавали за живое, они причиняли невыносимую боль. Её сердце всё также билось в бешенном ритме при виде него, но разум твердил, что она всё делает правильно.
Караев бросил на неё взгляд, но в нем не было ни злости, ни гнева, скорее это было сожаление. Она причинила ему боль не меньшую, чем он причинил ей и теперь это конец…
Хлопнул дверью он вышел из палаты и сжимая руки в кулаках быстрым шагам пошёл к выходу. Миновав коридор, он вышел на парковку и жадно хватая ртом воздух, пытался успокоить бушующий ураган в своей душе. Ему хотелось кричать от бессилия и отчаяния, он впервые в жизни не знал что ему делать, от него впервые в жизни не зависило ничего.
Ада легла в постель и зажмурила глаза, пытаясь сдержать слезы, которые уже стекали тонкими ручейками по её щекам. Она не могла решиться на публикацию полученной информации, но и оставить всё так как есть не могла. Из груди вырывался крик, который она отчаянно пыталась заглушить, изо всех сил сжимая губы.
— Ты как, дочка? — войдя в палату, спросила женщина.
— Мне больно… Мне очень больно, мам. — не в силах больше сдерживать слезы, прошептала Адель.
— Милая моя… Девочка… — сев на край кровати и прижимая к себе за плечи дочь, говорила мать.
Руки девушки сами сомкнулись за спиной матери, она не обнимала её так давно, что
