Греховная принцесса - Трейси Лоррейн

— У меня хорошие воспоминания об этой джакузи, — признается Джоди, когда мы присоединяемся к ним.

— Надеюсь, ты успела почистить ее до приезда Алекса и Иви, — говорит Стелла, обращаясь к Калли.

— Не волнуйся, — отвечает Калли, глядя на меня. — Она идеально чистая и гигиеничная.

— Ну… — признаюсь я.

— О, о, о, о, ты что, кувыркалась в джакузи? — смеется Эмми.

— Я не целуюсь и не рассказываю, так что…

— Это не то, что я слышала, — подхватывает Джоди. — Я знаю, что ты присоединилась к клубу эксгибиционистов, который, похоже, существует у нас.

— Я… э-э…

— Девочка, это совершенно круто. Кто-нибудь уже сказал тебе, где я работаю?

— Эм…

— Ты слышала об «Аиде»?

— Не в том смысле, о котором ты, наверное, говоришь, — признаюсь я, устраиваясь поудобнее на шезлонге.

— Это секс-клуб, — поясняет Эмми.

— Что? — спрашиваю я, выплеснув колу изо рта.

— Алекс не упомянул об этом?

— Может, он хотел удивить ее визитом. Ты ведь неравнодушна к клеткам, правда, Иви? — спрашивает Эмми.

— Я танцевала в одной, если ты об этом. Не уверена, что у меня есть что-то общее с клетками, которые могут быть в секс-клубе.

— Эй, не суди, пока не попробуешь.

Все взгляды обращаются на Джоди.

— О, теперь это звучит как история, которая нам всем нужна, — размышляет Стелла.

— Разве Тоби не твой брат? — спрашиваю я, нахмурившись.

— Да, но, честно говоря, лучше постараться забыть об этом. Я так и делаю.

— Все в порядке. Мы не тестировали клетку, но я видела, как пары используют ее.

— Ты смотришь… на всякие действия? — спрашиваю я.

— Если участники не закрывают окна, то да, они приглашают зрителей, — объясняет Джоди, напоминая мне, что я снова тот самый наивный ботаник из Ловелла.

— И вы все бывали в этом клубе?

— Я нет, — говорит Калли.

— Только потому, что Бри и Нико первыми входят в дверь, — смеется Стелла.

— И в отличие от некоторых, — Калли окидывает подругу грозным взглядом, — я не могу смотреть, как мой брат вонзается в свою девушку.

— Жена, — поправляет Эмми.

— Да. Но это не делает ситуацию лучше.

— О, это мило, как сильно он ее любит.

— Да. И я более чем счастлива оценить это, пока они одеты.

Все смеются, когда Калли с отвращением оттопыривает верхнюю губу.

— Что ж, я заинтригована. Я хочу увидеть это место, — заявляю я.

— Когда все закончится, я уверена, что Алекс будет более чем счастлив помочь тебе.

Внизу живота у меня поднимается жар, и его становится все труднее игнорировать, пока они продолжают рассказывать мне об этом клубе.

Мне также интересно, дадут ли они мне работу, потому что это звучит чертовски интереснее, чем просто танцевать в «Раю». Поскольку Дерека нет, я могу только предположить, что моя работа резко закончилась.

Разговор переходит на школу и экзамены, и я теряюсь в их легкой дружбе.

У меня никогда такого не было. Блейк всегда была для меня единственной, с кем я могла сдружиться. Но то, что есть у этих четверых… Что ж, я завидую.

Они так открыты и честны друг с другом обо всем. Это так освежает. Так по-настоящему душевно.

Алкоголь льется рекой, а разговоры становятся все более дикими.

Стелла и Эмми с удовольствием валяются на большом шезлонге, на котором мы с Алексом провели столько времени, в одних лифчиках и школьных юбках, а Калли остается в тени, потягивая апельсиновый сок. Но даже несмотря на отсутствие водки, она все такая же веселая и оживленная, как и остальные, и с удовольствием рассказывает о брате Алекса Деймоне, как будто он буквально повесил для нее луну.

Я не могу дождаться встречи с ним. После всего, что Алекс говорил о том, что они полярные противоположности, и любви Калли к темному рыцарю, я заинтригована как никогда.

Джоди отлучается в туалет, а я встаю, чтобы приготовить всем новую порцию напитков, но, к своему удивлению, обнаруживаю, что бутылка водки пуста.

— Упс, — говорю я, протягивая ее Стелле и Эмми.

— У нас будут неприятности, когда придут мальчики, — говорит Стелла, в ее голосе появляются нотки, которых не было, когда она только пришла. Наверное, это как-то связано с теми шотами, которые они с Эмми пили.

Она права. Они — чертовы неприятности.

Собрав пустые стаканы, я несу их на кухню и собираюсь найти еще, а также закуски, чтобы закусить все это, когда ко мне возвращается Джоди.

— Эй, ты в порядке? — спрашивает она, запрыгивая на табуретку и беря один из пакетов чипсов, которые я нашла, чтобы помочь мне.

— Подумала, что им нужна еда, — говорю я, глядя на дверь.

— Они что-то из ряда вон, да? — с нежностью говорит она. — Я думала, что Брианна сумасшедшая, пока не встретила их.

— Похоже, она неплохо вписалась.

Джоди тихонько смеется.

— Так и есть. Это семья, о которой она даже не подозревала, но всегда мечтала.

— А говорят, что кровь гуще воды.

— Нет, это чушь. Кровь только заставляет людей думать, что у них есть право на тебя. А воду ты выбираешь сам. Это то, что действительно важно. Несмотря на то, что ее слова могут быть яростными, в ее тоне чувствуется грусть.

— Алекс сказал, что ты была в Ловелле в ночь беспорядков.

— Да, — вздыхает она, откладывая пустую пачку и принимаясь рассматривать свои ногти.

— Мне жаль твою подругу. Не могу представить, как это было тяжело.

— Наблюдать за этим тяжело, но это не так тяжело, как для нее. Она… я не знаю. Она все еще Сара, все еще моя лучшая подруга детства, но она… сломана. Что-то внутри нее сломалось, и я боюсь, что она не сможет преодолеть это.

Протянув руку, я сжимаю ее ладонь, желая хоть как-то утешить ее, когда ей явно больно.

— Черт, мне очень жаль. Я не должна была взваливать все это на твои плечи. У тебя и так хватает своего дерьма.

— Все в порядке. Это хороший способ отвлечься. Не то чтобы проблемы твоей подруги были… дерьмо. Хватит болтать, Иви, — укоряю я.

— Я поняла. Тебе не нужно извиняться. — Я улыбаюсь ей, снова расслабляясь. — Значит, твой отец — подонок, да? У меня тоже был такой.

— И что случилось?

— Мы убили его. — Она произносит эти слова так серьезно, без малейших эмоций, и это почему-то заставляет меня начать задыхаться.

— Ты шутишь? — говорю я, окончательно придя в себя.

— Нет. Я отправила его в ад, где ему самое место. Ты можешь сделать то же самое, если захочешь. Никто из нас не будет осуждать тебя.

Мои губы открываются и закрываются, как у рыбы, пока