Мой бывший предатель - Ая Кучер
— Нет нужды в угрозах, — Савва ломано усмехается, стягивая пальто.
— Я не угрожаю, а предупреждаю.
Я не знаю, почему Савва сорвался ко мне, приехал поздним вечером. И от этого чувствую себя неуютно.
— Ты смогла меня одурачить, поздравляю, — выдыхает рвано. Его щека дёргается. — Отдаю тебе должное. Отвлекла.
— Я не понимаю, про что ты.
— Когда пришла в мой офис. Узнавать про донорство и прочее. Завалила обвинениями, отвлекла. Сам тебя учил и сам попался.
Хмыкает. Нагло проходит по моей квартире. Я сплавляю мужчину на кухню, подальше от детской.
Мужчина хватает со стола полупустую бутылку минералки, делает несколько глотков.
Кадык резко дёргается, а пальцы впиваются в пластик до противного треска. Я растерянно слежу за Саввой.
Он… Нервничает?
Нервничает же… Так странно.
Держится уверенно и нагло, а при этом детали выдают его. Как взгляд бегает, венка пульсирует на лбу, привычная маска безразличия покрывается трещинами.
— Сожрала, — произносит будто с каплей одобрения. — Молодец. Я не сразу обдумал всё. Был больше зациклен на твоём присутствии. Сделала меня, девочка. Так примитивно и хорошо.
— Ты перейдёшь к делу? — обрываю похвалу.
Раньше я бы слушала, эго тешила. Но сейчас понимаю, что мне больше не нужно это. Я не живу ради одобрения Дубинина.
И сразу легче становится.
Позволяю себе слабость. Обнимаю себя за плечи, показывая уязвимость. Савва бил, чтобы увидеть реакцию?
Пусть.
Теперь получится ударить, видя то, что я разваливаюсь?
Но мужчина словно и не замечает моего состояния. Облокачивается на кухонную тумбу, запрокидывает голову.
— Что же тебя так донорство интересовало, — хмыкает отрешённо. — Так переживала за Кирилла… И явно была удивлена тем, что у меня нет детей.
— С чего бы тебе так волноваться за Лялю? — я дёргаю плечом. — Обычно так за своих волнуются.
— У меня свои причины. Но… Такое волнение… Моя ошибка, что сразу не сложил. Не проанализировал. Не допустил даже такой возможности, но стоило по-другому взглянуть на твоё поведение, как невозможное показалось самым очевидным.
— Савв…
Горло сдавливает. Неужели он…
— Ты для этого назначила встречу завтра? — пригвождает меня к месту взглядом. — Хотела рассказать мне про то, что у меня есть сын?
Хотела? Нет уж, этого я точно не хотела. Но изначально риски рассчитывала, когда шла в офис Саввы.
Всё, чтобы понять, что риска для здоровья сына нет. И никто его не будет дёргать ради донорства.
— Сын?
Я переспрашиваю хрипло. Всё внутри подрагивает, сковывает, перекрывает краники дыхания. Я готовилась к такому исходу…
И всё равно оказываюсь не готова. Тело дрожит от нахлынувших эмоций, меня морозит и жжёт одновременно.
— У тебя есть сын? — я хмыкаю, качаю головой. — Ты отправил меня на аборт, Савва. У тебя никого не может быть априори.
— Есть?!
Рявкает так, что я вздрагиваю. Шикаю на него автоматом, чтобы не смел мне ребёнка разбудить.
— Мой сын спит, — произношу с упором на первое слово. — А твой…
— Мара, не пытайся меня сейчас обманывать! Просто скажи. Он… Кирилл мой? Поэтому ведь такие вопросы задавала. Пугалась. Он… Скажи ты уже!
Савва ведёт ладонью по лицу. Растирает. Смотрит на меня. Можно захлебнуться в океане его эмоций.
Злость. Надежда. Неверие. Растерянность.
Опасный коктейль, который отравляет меня изнутри.
Я прохожу мимо мужчины. Пытаюсь взять себя в руки, а при этом — свою же слабость демонстрирую.
Я тянусь к чайнику. Включаю его. Мне нужно чем-то заняться, чтобы не сходить с ума. Проще в движении быть.
Но Савву это не устраивает. Сжимает моё плечо, к себе разворачивает. Нависает, а взгляд как у сумасшедшего.
— Не трогай, — отталкиваю мужчину. — Не смей меня касаться после того, как ты отправил меня на аборт. А-б-о-р-т. Помнишь, Дубинин? Поэтому неважно, что ты там себе надумал… Ты сделал свой выбор много лет тому назад.
Я отворачиваюсь. Смотрю на красную упаковку чая, смаргиваю слёзы. Спиной чувствую близость мужчины.
Не отходит, но и не касается. Миллиметр разгорячённого воздуха между нами.
— Я не делал, — его голос падает до глухого шёпота. — Я… Твою мать, так сложно сказать? Мне тест ДНК сделать? Через суд добиваться? Я на это пойду. Я не отступлю. Сэкономь нам время.
— Как ожидаемо, — я прикрываю глаза. — Так и знала, что ты сразу судом угрожать будешь.
— Потому что ты не отвечаешь нормально. Не признаёшься, что Кирилл…
— Да!
Я рявкаю, разворачиваюсь. Привстаю на носочки, задираю голову. Вновь, по привычке, стараюсь быть с мужчиной на равных.
Он ведь всё равно знает.
Врать больше не получится.
— Да! — тихо кричу ему в лицо. — Ты стал донором, поздравляю! Ничерта от тебя не требую. Сделала всё так, как ты говорил. На тебя не записала, алиментов не прошу. Я выполнила свою часть сделки. Выполни и ты. Исчезни из моей жизни!
Прошу хрипло. Мой голос дрожит, глаза жжёт. Я чувствую, как голосовые связки спазмами сводит.
Изо всех сил стараюсь не разрыдаться, но потом отпускаю себя. Пусть. К черту. Хочет? Пусть смотрит, как мои глаза заволакивает пеленой.
— Ты сказал мне избавиться от ребёнка, — напоминаю. — Ты отправил… Нет у тебя сына, Савва. Он остался в больнице, куда ты меня на аборт хотел затащить.
— Я, кхм, — прокашливается. — Я не тащил, Мара.
— Серьёзно? Мне почудилось? Не было такого разговора?
— Был. Я сказал, но… Я рекомендовал тебе его сделать. Сказал, что не буду… Силком я тебя не вёл в кабинет. Финальный выбор был за тобой. Если бы я хотел убедиться, я бы всё контролировал.
— Очень благородно. А ты не хочешь объяснить с чего вдруг ты поменял решение? Мы планировали беременность! Мы чертовы тесты проходили. Это не случайный залёт…
— Случайный. Но… Черт.
Савва начинает расхаживать по квартире. Матерится грубо. Оттягивает воротник свитера, ерошит волосы. Словно ему необходимо чем-то руки занять.
— У меня сын есть.
Произносит растерянно. Снова произносит, смакуя каждое слово. На бледном лице появляется смазанная улыбка.
Которая тут же сменяется злобой. Замирает.
— Я хочу сделать тест ДНК, — заявляет решительно. — Убедится, что это не очередная попытка… То есть… Твою мать.
— Что? Я правильно угадала? — скрещиваю руки на груди. — Ты решил, что я вдруг залетела от другого? К этому была ремарка про попытку повестить на тебя ребёнка?
Савва лишь челюсть сжимает, подтверждая мои догадки. Невероятно. Серьёзно?
Боже.
Я кусаю губу, подношу кулак ко рту. За кашлем пытаюсь нервный смех спрятать, но получается плохо.
— Ты решил, что я пошла налево и поэтому выбросил меня как ненужную вещь, — хмыкаю. — И это всё… Из-за каких-то догадок? Черт
