Одержимость Артура - Лоррейн Аллен
— Ох, блин. — Он потирает затылок. — Я знал, что этот день наступит, как только увидел ее в твоем чертовом пентхаусе, хотя надеялся, что этого никогда не случится.
Я прищуриваюсь на него.
— Если у тебя есть что сказать, говори, блядь.
— Это я выдал твой секрет, а не Син.
— Что, на хрен, ты сказал? — Мои руки складываются в кулаки, готовые к броску.
— Тогда я надеялся, что моя мать в конце концов вернется домой, поэтому когда Мисси и Син переехали, пережить это было тяжело. Я хотел, чтобы они убрались.
Наши отцы выбирали никчемных женщин для рождения детей, и мы оба страдали из-за этого.
— Мои чувства к Син росли. Видишь, ты не единственный сломленный мальчик, которому она помогла. Я сильно влюбился в нее, но она и Тревор начали встречаться. Я отступил, потому что он был моим лучшим другом.
Мой гнев нарастает по мере того, как разворачивается его история. Только потребность услышать развязку заставляет меня сидеть на месте.
— Ревность съела меня, и я сдал тебя. Если я не смог заполучить ее, то и ты не должен, так я решил.
— Но кто рассказал тебе о том, что я режусь и принимаю кокаин? — Его история не складывается.
— Я подслушал ваш с Син разговор на кухне после школы в день рождения Коула. Так я все узнал — ты покупаешь кокаин у Бэйна, Син застает тебя в столовой, и о самопорезах. Позже тем же вечером я пошел искать улики и нашел пакетик под столом.
— Зачем ждать, чтобы рассказать Рики?
— Мне было стыдно, что я позволил тебе одному взять на себя вину за угон грузовика. Не сказав отцу, я хотел загладить свою вину, но отношения между нами оставались шаткими, поэтому сохранил пакетик, чтобы использовать его против тебя в случае необходимости.
— И ты обыскал мою спальню в поисках бритвы?
— Да. Я нашел ее в верхнем ящике.
— Ты позволил мне ненавидеть Син годами, вместо того, чтобы быть гребаным мужиком и признаться в своем дерьме.
— Чертовски верно. Ты — Король Обид, чувак. Ты не позволяешь дерьму утихнуть. Мы жили прекрасно, и я ни за что на свете не собирался все испортить. Не ради Син. Я думал, она ушла из нашей жизни навсегда.
В следующую секунду я набрасываюсь на Джоша, сбивая его со стула. Шокированные возгласы раздаются по всему ресторану.
— Прости.
— Недостаточно хорошо. — Я рывком поднимаю его за рубашку и бросаю на соседний столик. Все присутствующие кричат и пытаются укрыться.
— Сопротивляйся! — кричу я.
Он выпрямляется.
— Нет.
Я хватаю его, и мы оба врезаемся в большое стеклянное окно. Я прихожу в себя и первым поднимаюсь на ноги.
— Убирайся на хрен из Флориды, пока я не совершил убийство первой степени. — Я машу рукой в сторону разбитого окна. — И ты за это заплатишь.
Я должен разработать план, как выманить Син у ее стражей. Это не моя вина, что Джош молчал до сих пор. Она и сама не идеальна. Нам обоим нужно забыть о прошлом и сосредоточиться на нашем будущем.
Син
После некоторых уговоров Аннели забрала мою маму и мальчиков и уехала в Северную Каролину без меня. Они боятся, что Арт узнает, что я дома одна. Однако пообещав не выходить на улицу и держать машину в гараже, — я развеяла их опасения.
Навещать семью в плохом настроении нечестно по отношению к кому бы то ни было. Я не очень весела в это праздничное время. Я бы предпочла предаваться печали в одиночестве.
Боль от потери Арта выбила меня из колеи. По большей части я провожу свои дни в слезах. Для Себастьяна и Мейсона я стараюсь держаться уверенно, но это нелегко. Не раз я останавливала себя, чтобы не позвонить ему. Я чертовски скучаю по Арту. Больно быть с ним, и больно быть без него, так что в любом случае я в полной заднице.
Моя душа шепчет, что мы две части одного целого и не можем быть разделены, но разум говорит прямо противоположное. С точки зрения логики, в нас столько же смысла, сколько в совместной жизни антилопы и льва. В конце концов, одному суждено убить другого. А еще я все время возбуждена.
Когда в доме наступает ночь и все затихает, я просовываю руки между бедер, представляя его рот на своем клиторе. Но это лишь слегка снимает зуд, не удовлетворяя мои плотские потребности. Хотя лежу в постели с заката, я не сплю. Сон ускользает от меня. В последние дни он стал роскошью, которую трудно получить.
Наконец, я начинаю задремывать, но меня будит скрип. Поднявшись, я смотрю на дверной проем.
«Возьми себя в руки, Син. Тебе все мерещится, потому что ты устала и впервые остаешься на ночь в доме одна».
Внезапно в мою спальню входит фигура, окутанная темнотой. Встревоженная, я вскакиваю с кровати и кричу во всю мощь своих легких.
— Успокойся. — Глубокий тембр Арта омывает меня, посылая мурашки по позвоночнику.
Я щелкаю лампой, и мои глаза жадно пожирают его. Арт одет во все черное. Его футболка обтягивает впечатляющие мышцы, а джинсы облегают сильные ноги.
— Какого хрена ты здесь делаешь?
— Претендую на то, что принадлежит мне.
Моя предательская киска пульсирует, предавая меня. Боже… от его слов мне хочется лечь и раскрыться для него. Но я не поддамся его чарам.
— Я не твоя. — Я подаюсь назад, когда он продвигается вперед.
— Твои соски говорят правду, в то время как твой рот лжет. — Арт протягивает руку и поглаживает упругий сосок через мою тонкую майку. — Твое тело знает, кому оно принадлежит.
Я прикусываю нижнюю губу, стону в экстазе от его простых прикосновений.
— Ты пряталась от меня почти три недели. Именно столько времени ты будешь лежать на спине, пока я тебя трахаю.
Стена останавливает мое отступление. Арт опускает голову в ложбинку на моей шее, прижимается ко мне своей тяжелой эрекцией, облизывая мой быстро бьющийся пульс.
— Нет, — шепчу я, отталкивая его назад, совершая этот подвиг только потому, что он позволяет мне.
— Это твой окончательный ответ?
— Да.
— Думаешь, я его приму?
— Ты должен.
— Неправильно. — Арт протягивает шприц.
Мгновенно реагируя, я бью его локтем в лицо, и начинается битва. Он валит меня на кровать и быстро усмиряет, обхватывая мощными бедрами мою грудь и прижимая мои руки к бокам.
— Что это? — хнычу я, чувствуя укол в верхнюю часть правого плеча. — Что ты наделал? — Я говорю невнятно, наркотик, введенный в меня, уже начал действовать.
— Ш-ш-ш…
