Невыносим. Осколки правды (СИ) - Сумцова Марина
— А как верну? — нахмурился Громов. Он и правда не понимал, что нужно делать, чтоб его женщина наконец обратила на него внимание. У них ведь общий ребёнок! О какой свадьбе с другим мужиком может идти речь вообще?
Однако Лёша написал Полине короткое сообщение и увидел ответ, на который не рассчитывал.
Свадьба будет
Чёрт бы побрал этого Богдана! И почему только его нежная ранимая Поля превратилась в холодную и расчётливую Полли? Неужели это его влияние? Или всё же гнусный продюсер постарался?
— Ну, не знаю, — пожал плечами Саша и поднял глаза к потолку. — Цветы ей подари, например. Или ещё какой-нибудь знак сделай. Меня Аврора простила, только когда я за ней месяц на коленях ползал с букетом в зубах. И я реально падал на колени, когда видел её.
— Ты вообще почему тут? — нахмурился Громов. — Мог бы и у Кира сидеть.
Александр горестно вздохнул:
— Не мог. Аврорка только к тебе разрешает ездить, с Киром нельзя. — Лёша с любопытством приподнял брови и внимательно посмотрел на друга. — Говорит, что он бабник. А ты типа влюблённый дурак, с тобой можно общаться.
Саша заржал и выпил из бокала виски. Он собирался бросить автомобиль около клуба и поехать домой на такси. К тому же даже в трезвом состоянии садиться за руль он не хотел.
Громов ещё сильнее нахмурился. Конечно, подобный комментарий был правдивым и, несомненно, увеличивал шансы заполучить Полину. Только как донести до Самойловой, что он действительно без ума от неё?
Мужчина вскочил с диванчика, коротко попрощался с другом и сделал вид, что вспомнил о важной бумажной работе. Он почти побежал в кабинет, где музыка и крики студентов казались уже не такими раздражающими. Всего лишь белый шум.
Лёша сел за большой дубовый стол — почти такой же, как был у старика Йозефа, — включил компьютер и стал искать круглосуточную доставку цветов. К счастью, детектив дал полный адрес вместе с квартирой, и проблем с этим возникнуть не должно.
— Значит, будем ползать за ней с цветами, — кивнул сам себе и набрал номер доставки. Уже через полчаса курьер с огромным букетом лилий уточнил у Громова адрес и номер квартиры, ведь никто ему дверь в парадную не открывал.
Мужчина предположил, что девушка уже спит, и даже хотел связаться с курьером и попросить заменить адрес. Цветы бы пережили до утра, а уж он при очередной встрече с сыном торжественно вручил бы их. Тоже неплохой план.
Однако ему пришло сообщение, что заказ доставлен, и Алексей успокоился. В голове мелькнула мысль, что было бы неплохо, если бы встретил “подарок” не Богдан, но он отмел лишние сомнения и углубился в работу. Громов любил сам считать прибыль, расходы, возможные траты и всё, что было связано с финансами. Конечно, бухгалтер у него имелся, и всё же Лёша предпочитал видеть перед глазами цифры и понимать, что его ждёт.
— Мда, не густо, — пробормотал Лёша, откинулся на спинку кожаного кресла и закинул руки за голову. Он прикрыл глаза в надежде чуть отдохнуть и мечтательно улыбнулся, представляя, какой шокированной выглядела Полина при виде огромных размеров букета.
Он настолько ушёл в свои мысли, что даже не обратил внимание на крик из коридора. Уже через пару секунд дверь в кабинет с грохотом распахнулась, а на пороге стояла Полина.
Злая. В домашнем сарафане и каких-то странных сандалиях. На голове небрежный пучок, растрепавшийся от ветра.
— Ты! — воинственно крикнула девушка и ткнула пальцем в сторону оторопевшего мужчины. Позади неё появился не менее шокированный охранник, которому Лёша незаметно мотнул головой, и бугай тотчас растворился, прикрыв дверь в кабинет. — Какого хрена, Громов? Что ты себе позволяешь? Думаешь, можно послать мне дорогущий букет, и я сразу всё забуду?
С каждым словом девушка надвигалась на него. Лёша живо поднялся и лениво упёрся бедром в край стола, делая вид, что ему всё равно. Но на самом деле он представлял, как нагибает Полину над этим самым столом, как пробирается рукой в трусики и заставляет её забыть всё на свете. Букет с таким точно не справится.
Как только девушка подошла к нему достаточно близко, Алексей резко наклонился к её лицу и прошептал прямо в губы:
— Ты безумно сексуальная, когда сердишься. И ты даже не представляешь, какие картинки у меня сейчас в голове.
Полина тяжело сглотнула, облизнулась и прошептала едва слышно:
— И какие же?
— Могу только показать, — Лёша сказал это так, что его губы чуть задели щеку девушки.
Одно касание — и пролетела искра. Такая, что заставила Полину пробормотать:
— Покажи.
2.16
Лёша едва не бросился на девушку, но вовремя застопорил себя и неспешно, сладко поцеловал Полину. Она, совсем перестав соображать, отвечала ему, кусала и изучала языком. Руки мужчины опустились сперва на талию, а после вцепились в бёдра и усадили на стол. Его горячие пальцы прочертили линию от щиколотки до колена, заставляя Самойлову замурчать от удовольствия.
Второй ладонью мужчина опустил лямку сарафана, оголил упругую грудь и начал медленно поглаживать сосок.
Они самозабвенно целовались, и с каждым мгновением девушка прижималась к Лёше, их тела сливались и становились единым целым. Нельзя было отличить, где заканчивался Громов и начиналась Самойлова.
Её руки нетерпеливо расстегнули ряд пуговиц на рубашке и исследовали подтянутую грудь и едва виднеющиеся кубики пресса. Алексей частенько ходил в спортзал и держал тело в тонусе — таким образом выкидывал из головы лишние мысли. И его старания оправдались.
Громов отстранился и улыбнулся, когда заметил восхищённый взгляд девушки. Она провела ногтем по соску мужчины и, услышав тихий стон, пробормотала:
— Ты изменился.
— Надеюсь, в лучшую сторону, — зашептал Лёша, обхватил лицо Поли одной ладонью и буквально заставил её посмотреть себе в глаза. Он хотел, чтоб она знала. Чтоб была уверена в нём. Поэтому пообещал: — Ради тебя я готов быть таким, каким ты захочешь. Всё, что ты попросишь, я сделаю. Понимаешь? Мне нужна только ты. К ни го ед. нет
Самойлова прикрыла глаза и покачала головой.
Нет-нет-нет! Только не пустые обещания. Пусть лучше целует или трахает до искр из глаз. Что угодно, но не это!
— Ты хотел показать картинки, которые появились у тебя в голове, — напомнила тихо девушка.
Лёша понял, что она не готова обсуждать чувства. Пока их отношения держались исключительно на интиме и нереальном притяжении. Впрочем, Громова два раза просить не нужно.
Он подтянул девушку к краю стола и прижался к ней, немного двигая бёдрами. Его стояк уже выпирал через брюки. Полина чувствовала это желание и сама плавилась от одной только мысли, что он будет делать дальше.
Громов понимал: ей нужны не разговоры и обсуждения, она мечтает забыться. Лёша нервно расстегнул брюки, отбросив ремень в угол кабинета, ловко стянул кружевные трусики и резко вошёл в Полину. Без ласк и прелюдий.
Остро и одновременно слишком хорошо. Самойлова выгнулась дугой и вцепилась тонкими пальцами в жёсткие волосы мужчины. Алексей тем временем начал вколачиваться в девушку. Резко. Порывисто. Словно наказывал, хотя на самом деле это была лишь его расплата.
— Я… — бормотала девушка. Она откидывала голову назад, закатывала глаза и пыталась оставаться в реальности. Но ещё несколько грубых фрикций — и она взорвалась, громко вскрикнув от наслаждения. Она упала на стол, и органайзер с канцелярскими принадлежностями тотчас со звоном полетел на пол.
Лёша не собирался останавливаться. Он закинул стройные ноги себе на плечи и продолжал входить в неё. Полина вскрикивала, стонала, выгибалась, требила открывшиеся груди и уже совсем не понимала, где находится.
Громов вдруг остановился, подтянул девушку к себе и удивительно ловко перевернул, заставляя опираться на стол локтями. Он взял её за волосы, нежно и в то же время решительно потянул на себя и снова вошёл.
По кабинету разносились звуки шлепков. Грязные и порочные. Самойлова задыхалась, утопала в собственных эмоциях. Ненависть, любовь, страсть — всё перемешалось в жгучий коктейль. В такой позе девушка не выдержала долго. Она прикрыла глаза и вскрикнула. Ноги задрожали и норовили не удержать её хрупкое тело. К счастью, она упала на стол, прижалась грудью к холодному дереву и тихо вздыхала, пока Лёша продолжал нанизывать её на член.
