Это пройдет? (СИ) - Юлия Теплова
Терпение — не самая сильная сторона Макса. Он жадно сжимает грудь, бедра, задницу, словно хочет все и сразу. Слегка оттягивает волосы, открывая шею и скользить по ней губами. Гладит плечо.
Я люблю его громкое дыхание и гладкость кожи.
— Хочешь меня? — шепчу ему в губы, провоцируя.
Ответом мне служит череда более интенсивных толчков. Макс открыт в сексе также, как в проявлении своих чувств. Знает, чего хочет.
Я выпрямляюсь и отпускаю себя, потому что природа берет свое.
Весенний ветер от открытого окна приятно холодит спину. Царапаю его грудь и хватаюсь за спинку кровати.
«Бедная соседка со шпицем», — последнее, что я успеваю подумать, перед накрывшей меня лавиной, отключившей разум.
Макс гладит моё бедро.
— Переезжай ко мне. — говорит через какое-то время, глядя, как я пытаюсь отдышаться.
Рассматриваю солнечные зайчики на потолке. Подавляю приступ тревоги и поворачиваю голову.
— Ты прикалываешься? Мы всего неделю вместе. У нас типа конфетно-букетный период, свидания, прогулки, все дела.
— Не совсем, — в его глазах пляшут смешинки, — мы его уже успешно прошли, если ты не заметила.
— Эх, а я думала подинамить тебя еще немного. — неумело флиртую, но Максу нравится. Он заливисто смеётся.
— Я обещаю тебе покататься на теплоходе и сходить в музей или на выставку. Куда ты там хотела? — он тянется за телефоном. — А ещё Олег с Ритой зовут нас на двойное свидание.
— Да пошёл твой Олег. — тут же раздражаюсь я. — Он меня чуть плеча не лишил.
— Он защищал мою честь, как верный друг, хотя я его об этом не просил, и больше он такого не выкинет, обещаю. И вообще, с темы не съезжай. — он щёлкает меня по носу. — У меня твоя плойка, несколько платьев, босоножки и шкафчик в ванной захвачен твоими пузырьками и баночками. — перечисляет он. — На вид они, кстати, все одинаковые. Привози все остальное и оставайся. Носки я не разбрасываю, клянусь. — он прикладывает руку к груди.
— И стульчак будешь опускать? — пытаюсь разыграть подозрение во взгляде.
— Посмотрим на твое поведение. — он широко улыбается, и я любуюсь им.
Мне постоянно хочется говорить ему комплименты: по поводу волос, фигуры, голоса.
Макс целует ладонь, лежащую на подушке, и снова тянет меня на себя.
Думаю, мама не расстроится. Она потихоньку возвращается к жизни. Уже несколько недель занимается с психологом и пошла в спортзал. Мама думает, чем заниматься дальше. Насколько я поняла, она снова хочет работать на себя.
Когда я спросила, не жаль ли ей было продавать свою часть фирмы, в которую она вложила столько лет и сил, она ответила:
— Иногда со старым нужно уметь прощаться, даже если это досталось с большим трудом. — и я с ней согласна.
Только отпустив старое, можно впустить что-то новое в свою жизнь.
Мама нашла симпатичную двушку в центре, решив не дожидаться продажи дома. Из гостиной открывается чудесный вид на набережную.
Я кочую от неё к Максу и наоборот. Когда я ночую дома, мы завтракаем в кафе рядом с домом и по вечерам смотрим старый американский ситком.
Жизнь идёт своим чередом. И мне это нравится.
Эпилог
— Спасибо, Анастасия Васильевна. Увидимся в среду. До свидания. — застегиваю босоножки.
— До свидания, Верочка. Обязательно повтори все упражнения дома, как я показала. И перед зеркалом.
— Хорошо. — выпрямляюсь, забираю сумочку и улыбаюсь ей на прощание.
Дверь, обтянутая дерматином, закрывается.
Уже два месяца, трижды в неделю я прилежно хожу на занятия к Анастасии Васильевне — педагогу по вокалу. Она уже благополучно вышла на пенсию и вступила в тот возраст, когда женщина с удовольствием возится с рассадой и нянчит внуков.
Она строгий и удивительно-талантливый преподаватель старой закалки. От неё я, как правило, выползаю еле живая: болят щеки, челюсть, горло и даже лёгкие.
Я готовлюсь к поступлению на вокально-джазовое отделение. Боюсь ли я пролететь? Не то слово! Но я чётко решила, что буду пробовать, пока у меня не получится.
Я стану студенткой Университета Культуры, даже если мне придётся поступать сто раз или разбить палатку рядом с деканатом.
В моей жизни произошли изменения.
Я съехалась с Максом, хожу вместе с Ритой на стретчинг. Аня стала моей постоянной компанией для выставок современного искусства и музеев, что заставило Макса спокойно вздохнуть. До этого ему приходилось разглядывать со мной сомнительные, с его точки зрения, картины.
Я сознательно сократила общение с отцом. Мы созваниваемся примерно раз в месяц, и это нас устраивает. Иногда заменяем телефонный разговор на беглую встречу. Перестав ждать его одобрения, я стала свободной, а он, почувствовав это, перестал наседать на меня и распоряжаться моей жизнью. Теплее наши отношения не стали, но я перестала чувствовать себя несчастной.
Тяжелее всего я переживала утрату Вики. Я долго надеялась, что она выйдет на связь, переосмыслив произошедшее, но этого так и не случилось. У нас больше не было точек соприкосновения: школьные годы прошли, я отчислилась, и наша дружба самоликвидировалась. Когда-нибудь я сохраню в памяти все самое лучшее, связывающее нас, но пока у меня еще болит.
В городе стоит аномальная жара. Асфальт плавится. Чтобы избежать пробок, я добираюсь на метро.
Я направляюсь в цветочный магазин Нины. Да-да, именно туда. Не потому, что я жажду её увидеть.
По близости есть все: кафе, рестораны, бутики, химчистка, книжный. Но, к сожалению, нет ни одного приличного магазина цветов, кроме ее.
Я уже опаздываю на День рождения Надежды Викторовны. Мы договорились, что Макс привезет наш подарок, а я куплю по дороге цветы.
Свое семидесятипятилетие она празднует в новом ресторане в центре. Вернее, это было желание родителей Макса, а Надежда Викторовна упиралась, как могла. Но столик был забронирован, и ей пришлось согласиться.
Захожу в магазин. Внутри работает кондиционер.
На мне легкое платье без бретелей. Плечи и ноги тут же покрываются мурашками.
Я сразу же жалею, что пришла.
Балда, нужно было заказать доставку цветов в ресторан, и все дела.
Нины нет на месте. У кассы стоят Гриша с Ксюшей, и что-то активно обсуждают с продавцом.
Они оба поворачивается на стук каблуков. Светленькая девочка с бейджем тут же дежурно мне улыбается.
Ксюша хорошо выглядит в белом комбинезоне, подчеркивающим уже заметный живот. Пучок и отсутствие макияжа делают её похожей на старшеклассницу. На ногах удобные бежевые сандалии, вместо привычных шпилек, и идеальный педикюр.
У Гриши снова отрасли волосы. На нем широкие джинсовые шорты и черная майка с принтом известного анимационного сериала.
Он тепло мне улыбается, как будто мы старые друзья.
