Скажи, что ты моя (СИ) - Александра Салиева
И пусть времени — ещё шесть утра…
Отправилась на первый этаж.
После того, как запустила кофемашину, пришлось изрядно поднапрячь память, чтобы найти свалившуюся с меня вчера сумку. В ней находилось целых два сокровища, и я не имела никакого права потерять хоть одно из них. Первое — подаренный мне ювелирный футляр с неизвестным содержимым. Второе — парная таблетка, купленная накануне в аптеке, которую следовало выпить ещё час назад. Вскрыв блистер, наполнила стакан водой.
Но так и не выпила…
Зависла, глядя на таблетку в своей раскрытой ладони.
Что я делаю?
И это я сейчас не о препарате.
Куда подевалась моя совесть или хотя бы гран былых сомнений? Все происходящее — совершенно неправильно. Ведь да? Тогда почему мне даже больше, чем нравится, и я не хочу это прекращать? Даже если потом будет больно.
Прошедшие вечер и ночь — как толика моего личного волшебства, дозу которого хотелось принимать и впитывать в себя на регулярной основе.
И, может быть, гораздо хуже!
Захотелось…
Остаться?
Рядом с ним.
Скорее всего, намного дольше, чем обозначенные две с половиной недели минус три прошедших дня.
Всё-таки мой босс — очень коварная личность. Вот зачем он выставил такое условие вместе с подарком? Наверняка, чтоб я соблазнилась и в самом деле осталась. Он ведь ничего не делает просто так. Я и соблазнялась. В эти самые секунды, когда вместо того, чтобы наконец проглотить пилюлю, начинала забывать о ней по мере того, как взгляд упорно соскальзывал к коробочке, вытащенной из сумки.
Что же там внутри?
А если всё-таки открыть?
Я же всё равно одна. Даже если открою крышку и посмотрю, всегда можно тут же закрыть обратно. Никто не узнает. Да, не честно. Да, нарушает установленное правило. Зато я утолю своё любопытство. Не обязательно же потом сознаваться в своём поступке. Можно сделать вид, что до сих пор в неведении.
А если там будут не серьги, подходящие к подаренному кулону?
Что-то более… существенное?
Красноречивое. Говорящее.
Как я смогу тогда притворяться?
Хватит ли у меня стойкости?
На то, чтоб банально не открывать и потерпеть до момента увольнения, стойкости вот не особо хватало.
Пришлось осушить стакан воды до самого дна, потому что принятая таблетка поперёк горла встала. Но, после того, как все же проглотила её, на самую малость успокоив свою совесть, заветную крышку ювелирной коробочки я всё-таки малодушно приоткрыла…
Как приоткрыла, так и закрыла!
Даже зажмурилась, чтоб наверняка.
Чуть пальцы себе не прихлопнула!
С такой силой дала заднюю…
Нет, я не такая!
Не буду жульничать.
Я смогу…
Наверное.
Ювелирный футляр запихнула обратно в сумку, ругая себя последними словами за проявленную слабость.
И это я очень вовремя сделала!
Чуть не спалилась…
Не сразу сообразила, куда себя девать и чем упорно заняться, когда поняла, что проснулась не только я одна, хозяин дома начал спускаться по лестнице. Сделала вид, что не заметила, поспешила к холодильнику, чтобы достать молоко для своей будущей порции кофе. Успела отсчитать тридцать две секунды до того момента, когда играть в глухую и слепую стало совсем неразумным.
— Доброе утро, — донеслось за спиной.
Очень близко. Вместе с шумным выдохом совсем рядом с моей шеей. Ещё секунда. Едва осязаемое касание его губ к моей коже — как микроразряд тока, пробирающий до самых кончиков пальцев на ступнях. Невозможно не прочувствовать и не поддаться. Слишком уж заметной слабостью под коленями отозвалось.
— Доброе, — улыбнулась, разворачиваясь. — Кофе?
Ответом послужила не только встречная улыбка.
— Я сам, — по-своему согласился со мной Константин Владимирович.
Правда, сделал сам. Оба. Хотя я так и осталась стоять перед кофемашиной. А всё потому, что ему вздумалось сделать напитки в том же совместном положении, плотно прижимая меня к себе, побуждая думать не только о случившейся слабости под моими коленями, но и о том, что может быть дальше. И приличного там было мало.
Искуситель!
Одеться, как следует, и то не позаботился.
А мне страдай…
Но, как существенный плюс, о заветной коробочке я больше не думала. В голове вообще ничего не осталось, кроме образа мощных ничем не прикрытых плеч и сильных рук, что могли в данное мгновение держать не кружку с американо, а лучше меня. Повезло, что у генерального рабочий день начинается рано, и ему позвонил глава одного из подразделений. Сумела приготовить полноценный завтрак, пока он разговаривал по телефону. И даже, немного позже, нашла в себе сил с самым невозмутимым видом как следует повязать ему чёрный галстук, прежде чем мы поехали в офис.
Дальше — намного проще.
Текущих задач было невпроворот, я целиком и полностью сосредоточилась на том, чтобы нигде, ни в чём не напортачить. Актуальные вопросы с дизайнером по поводу обустройства дома тоже решила. И почти поверила, что сегодняшний день пройдёт в привычном режиме, ведь стандартное рабочее время начало близиться к завершению. Но потом пришла Она.
Ну, как пришла…
Лидия Михайловна Агеева ворвалась в помещение с такой стремительной и неумолимой решимостью, что распахнутая ею дверь громко ударилась об стену. Хотя сама женщина того вовсе не заметила.
— Ну всё, теперь не отвертитесь! — постановила грозно, вонзив в меня свой хищный взор, словно самый острый кинжал.
Я, как поднялась с кресла, так обратно в него и упала.
Господин генеральный директор, вы где?!
Срочно требуется неотложная помощь!
А то…
— М-мм… — выдавила я из себя жалким полустоном вместо полагающегося в любом случае приветствия.
И даже ещё парочку попыток предприняла. Но связность речи никак ко мне не возвращалась.
Да какая там связность речи?!
Если дико хочется забиться под стол.
Неплохие баррикады, между прочим, вышли бы!
Они бы мне уж точно пригодились.
Особенно, после того, как…
— Мама, — послышался голос моего спасителя, очень вовремя услышавшего шум.
Константин Владимирович вышел из своего кабинета и нахмурился, глядя на женщину. Но ту, разумеется, ничуть не проняло. Нахмурилась в ответ не менее грозно, чем всё предыдущее.
— Ага, теперь ты вспомнил о том, что я твоя мама, — протянула ядовито, уперев руки в бока.
Мужчина тяжело вздохнул.
— Разве я не сказал, что заеду к тебе этим вечером, и тогда поговорим? — поморщился недовольно. — Что ты здесь снова делаешь?
Лидия Михайловна страдальчески закатила глаза.
— Ты точно также обещал заехать ко
