Она моя зависимость - Мария Николаевна Высоцкая
Андрей хлопает по капоту и показывает мне перебираться на пассажирское. Вылезать на улицу я не хочу. Поэтому перепрыгиваю в соседнее кресло, не покидая салон.
– Ну все, – Андрей садится за руль, открывая на пару секунд дверь, запускает внутрь холодный зимний воздух. – Не расплатишься теперь, – сжимает мою руку и тянет на себя.
Я не сразу замечаю, что машину он глушит, а фары, что подсвечивали асфальт, гаснут. Он отъехал ровно на пару метров.
– Я буду стараться, – расстегиваю пуговицы на пальто, – очень сильно стараться, – опускаю свое сиденье, чувствуя сверху вес мужского тела.
– Конечно будешь…
24
Андрей
– И когда? – Царев вертит в руке пустой бокал, бросая на меня вопросительный взгляд через стекло.
– После новогодних.
– Не боишься?
– Есть повод?
– Про него разные слухи ходят.
– И ты во все веришь?
Ярик выдает что-то наподобие улыбки и подзывает официантку.
– Не во все. Но осторожность не помешает. Шахманов мутный тип. Думаю, ты не хуже меня знаешь, как он свой бизнес сделал…
– В курсе. Пробивал.
– Ну вот. Стоит оно того?
– Ты знаешь, какие у меня отношения с отцом.
– Знаю. Главное – хуже не сделай.
– Шахманов сейчас единственный шанс стать независимым окончательно.
– Не торопись, Андрюха. Подумай.
– Я уже все обдумал.
– Тогда, – поднимает бокал, – желаю удачи.
Салютую, бросая взгляд на мобильник.
– Ну и? – Ярик откидывается на спинку стула. – Чего рожа кислая? Не рад намечающимся перспективам?
Царев в своем репертуаре.
– Рад-рад, – на моем лице все же проскальзывает усмешка.
На самом деле настроение болтается на минусовой отметке. Снова концентрирую все свое внимание на телефоне.
Утром договорились с Есей, что я заберу ее из универа. Она должна была освободиться уже минут сорок назад.
Трубку не берет, я пока на встречу с Яриком ехал, раза три ей позвонил, и сейчас снова набираю номер. В ответ – гудки.
Разговаривать о том, что у нас с Еськой происходит, не в моих правилах. Сегодня я и так выдал Цареву по максимуму о своих дальнейших планах на жизнь. Вмешивать сюда еще и отношения, которые в последние дни просто лопаются от напряжения, не стоит.
Еська бесится от моей постоянной занятости, мама моя тоже лезет, куда не просят. И я уверен, что в крайний ее визит произошло что-то еще. Просто Токарева об этом умалчивает. Слишком загруженная она в последнее время ходит. Будто постоянно что-то обдумывает. И мне это дико не нравится.
– Кстати, – Ярик ударяет ладонью по столу, – я ж забыл, – тянется к внутреннему карману пиджака. – Приглашаю.
Бросаю взгляд на открытку, что он протягивает.
– Свадьба?
Неожиданно.
– Все-таки Бережная тебя захомутала.
– По рукам и ногам. Так что ждем вас, – снова кивает на приглашение.
– Придем. Странно, что Еська ничего не сказала…
– Олеся никому не говорила, пока. Ее отчим там и так рвет и мечет. Пришлось моего отца подключить. Он на Бережного надавил в связи с этими событиями, чтобы он потише был.
– Яс…
Телефон, что я весь вечер кручу в руках, разражается громкой мелодией.
Еська. Подношу трубку к уху, чуть сильнее сдавливая пальцами стальные грани.
– Я почти все. Сейчас только еще на кафедру забегу и буду свободна. Минут двадцать.
– Хорошо. Я тут недалеко. В течение пяти минут подъеду.
– Отлично. Давай только поедим не дома, сил нет ничего готовить, – она шелестит бумагами и, кажется, хлопает дверью. В помещении, куда она вошла, звучит эхо.
– Ладно.
– Ну все, люблю, целую.
Еська сбрасывает звонок, не дождавшись ответа. Торопится.
Возвращаю внимание к Ярику, замечая за его спиной движение. Царев оборачивается, заметно напрягаясь.
Не сразу соображаю, что за фигня. Мысленно еще где-то в разговоре с Еськой.
Поднимаю взгляд. Киваю на автомате. Шахманов делает то же самое, отодвигая стул для своей спутницы. Платиновая блондинка с очень бледной кожей присаживается на самый край, а когда он кладет руку на ее плечо, морщится, заметно вытягивая спину колышком.
– Зашуганная какая-то, – выдвигает вердикт Царев, после чего мы оба теряем интерес к паре за соседним столиком.
– Все, – смотрю на часы, – я поехал. Если что-то узнаешь, позвони.
– Поспрашиваю.
Пожимаю Яру руку и выхожу из зала.
То, что я хочу провернуть, отцу не понравится. Но в последнее время он переходит черту все чаще. Неплохо, конечно, заиметь личного раба. Но так мы не договаривались.
Почти весь семейный бизнес раскидан по родственникам. Что-то якобы принадлежит матери, что-то – деду, бабушке, даже двоюродной тетке. Часть в двадцать процентов из всей этой создаваемой десятилетиями махины принадлежит мне.
Сам отец все и всегда контролировал на расстоянии. В Москве последние десять лет дела вел его брат, сейчас мне приходится работать с ним в связке. И это абсолютно не то, чего я ожидал.
Зажравшийся маразматик, давно принимающий максимально тупые и не приносящие прибыли решения. За последний год он вывел из строя два предприятия только потому, что в угоду своему раздутому эго не захотел работать с нужными людьми.
Отец либо не знает, либо спускает все это на тормозах, потому что его дорогой брат крепко держит его за одно место. Как ни крути, но за десятилетия различного беспредела они крепко связаны и имеют один на другого тонны компромата. Не понимая одну простую вещь: я не идиот. Понадобилась пара месяцев, чтобы просчитать большинство махинаций, по которым они работают. Как именно отнимают бабло и кому платят, чтобы при случае выйти сухими из воды.
Шахманов не при делах. Но уже не раз подсылал дядьке людей с предложением совместной работы. У него есть контакты на Востоке, что выгодно в нынешних реалиях. У нас же все завязано здесь. Прибыль там колоссальная, как и развитие.
Почему они не хотят с ним сотрудничать, тоже предельно ясно. Боятся. Шахманов фигура спорная. Слухи о нем тоже разные ходят.
Но я взял на себя смелость с ним связаться. Пять недель назад.
Моя доля в деле позволяет начать с ним сотрудничество. Рычаг для манипулирования отцом – прост. Мы либо сотрудничаем с Шахмановым, либо он войдет в совет директоров лично. Потому что я просто продам Данияру свою долю.
